Адепты. Эзотерическая традиция Запада - [34]

¹ См.: «А Study of Chinese Alchemy», Shanghai, 1928.

Алхимия, нашедшая восторженное признание у трансценденталистов Северной Африки, была принята философами и мистиками Аравии с еще большим удовлетворением и радостным одобрением. Попав к арабам из греческих источников, алхимия задержалась на время в Аравийской пустыне только затем, чтобы вернуться в Европу в утонченных и отшлифованных произведениях романтического восточного мышления. Таким образом, многие знаменитые тексты по алхимическому искусству являются переводами с персидского и арабского языков.

После падения языческой Римской империи и возвышения христианской церкви Ближний Восток стал убежищем культурных и образованных людей. Европа погрузилась в хаос средневековья, а багдадские халифы продолжали оказывать покровительство ученым в области точных наук и гуманитариям. Во времена правления Гарун-аль-Рашида и его не менее знаменитого сына аль-Мамуна подлинные произведения Платона и Аристотеля были переведены на арабский язык. Особое расположение арабов снискали труды александрийских мыслителей. Главные алхимические тексты апеллировали к природным драматическим способностям мусульман, и эксперименты с получением золота стали популярным развлечением. Не говоря уже о том, что строгие тексты греческих и египетских ученых украшались гирляндами арабских скрытых намеков и хитросплетений, пока самые точные науки не приобретали черты «Сказок тысячи и одной ночи».

Среди выдающихся адептов алхимического искусства, процветавших у арабов, следует упомянуть Гебера, Разеса, Фараби (Альфараби) и Авиценну. Эти люди жили между VIII и XI вв. н.э. и принадлежали к той эпохе, которая описывалась как «алхимический период» исламской культуры. Под их влиянием закладывались основы химических иссле-

Эзотерическая традиция Запада

                  ■

дований на Западе, и они почитались как выдающиеся экспериментаторы.

Фрэнсис Барретт называет Гебера «королем тех адептов-алхимиков, которые появились в христианскую эру». Известный бельгийский химик Жан-Батист ван Хельмонт* отзывается об этом знаменитом арабе как об оракуле средневековых химиков, занимающем в истории химии такое же место, какое занимает Гиппократ в истории медицины. Средневековые библиографы приписывали Геберу около пятисот научных, философских и герметических трудов и трактатов. Он учился у нескольких выдающихся мастеров и, вероятно, совершенствовал свои познания в алхимии, мистицизме и оккультных науках после вступления в орден суфиев. Ге- бер является прямым наследником греческих школ, с которыми он, возможно, поддерживал связи через персидских издателей и составителей книг. Многие трактаты, ходившие по Европе под его именем, являются подложными, но он был человеком необычайной учености и достиг непревзойденного мастерства в приготовлении чудодейственных напитков, совершенствовании металлов и изготовлении искусственных драгоценных камней.

Разес в юности подавал некоторые надежды на яркую индивидуальность. Он достиг определенных успехов в музыке, но большую часть времени предавался наслаждениям и разгульной жизни, ибо его род был знаменит. Когда же ему исполнилось тридцать лет, он посвятил себя целиком медицине и философии, много путешествовал и приобрел практический опыт в качестве управляющего госпиталем в Багдаде. Он заинтересовал принца Хорасана алхимическими исследованиями, но после неудавшихся попыток трансмутации металлов принц огрел врача по голове тяжеленной книгой по алхимии. По слухам, в результате этого избиения Разес

ослеп. После него остался ряд произведений, которыми пользовались в европейских университетах уже в XVII веке; к его трудам обращался и часто на них ссылался великий Авиценна. Он умер в нищете, раздав большую часть своего имущества бедным.

Жизнеописание Фараби приукрашено множеством легенд. Он происходил из турок, получил образование в Багдаде, где изучал греческих философов и в течение некоторого времени был учеником врача-христианина, знаменитого своей логикой. Большую часть жизни Фараби путешествовал, проведя какое-то время в Египте, и внес выдающийся вклад в астрономию, математику и музыку. Он совершил паломничество в Мекку и был принят при дворе султана Сирии. Он посвятил всю жизнь учению и прославился знанием семидесяти языков и диалектов. Говорят, он умер при дворе султана, по другим сообщениям, он подвергся нападению и был убит грабителями во время одного из своих путешествий. Фараби писал о философском камне и других тайнах алхимии и испытывал значительное влияние учений неоплатоников.

Несмотря на то что, по рассказам, Авиценна, как и Парацельс, вел невоздержанную и беспорядочную жизнь, его гений получил всеобщее признание. В юности он совершенствовал свой ум в математике, а затем посвятил себя философии, психологии и неоплатоническому трансцендентализму. У него достало смелости попытаться систематизировать категории Аристотеля — поступок, граничивший с безрассудством. В свои шестнадцать лет Авиценна занялся изучением медицины, и ему посчастливилось вылечить многих влиятельных людей, включая членов правившей династии. Он стал великим визирем, но больше интересовался изучением философской ртути и materia prima — первовещества Камня, чем нудными делами государственной службы.