Адаптация к хитрости - [50]

…Майор Крастон терпеть не мог, когда курсанты начинали скучать на его парах. На одной из лекций он решил нас взбодрить и провести опрос. Опросы по материалам только что проведенный лекции майор проводил так: выбирал одного из курсантов, вызывал к себе, а остальных просил задавать ему вопросы.

— Ветрова!

Я знала, что этот момент когда-нибудь наступит, и, взяв себя в руки, спустилась, встала рядом с майором. Материал я запомнила хорошо и была уверена, что справлюсь. Как бы не так! Вальдола и ее свита активизировались, и забросали меня такими вопросами, на которые нельзя было дать однозначные ответы. Вышло как-то глупо: я знала все, а получилось, что как будто ничего и не знала. Все потому, что меня откровенно топили, и даже легонькие вопросы от приятелей ситуацию не выправляли. Майор долго не выдержал:

— Спала на лекциях, Ветрова?

— Нет, товарищ майор.

— Я не услышал ни одного внятного ответа!

— Потому что не было задано ни одного внятного вопроса, товарищ майор, — ответила я.

Крастон довольно хмыкнул. Его я уже успела изучить и поняла, что он не выносит тех, кто начинает лебезить и теряться перед ним. Особенно цеплялся преподаватель к представителям младших рас, называя уничижительно «беженцами».

Он мрачно зыркнул на Линду и компанию.

— Вот тебе внятный вопрос: треть какого сезона на Горунде считается «зеленой» и почему?

Я не поверила своему счастью. Майор задал вопрос о специфике посевных работ и неофициальном начале этих самых работ на Тектуме. Я росла на ферме и знала, когда что сажают в центаврианских садах и какой сезон — «зеленый».

Крастон с удивлением выслушал мой подробный ответ, но сдаваться не спешил, и задал мне еще несколько коварных вопросов с последних лекций. Я ответила на все. Майор хмыкнул, поставил что-то в табель успеваемости и отправил меня на место.

На следующей паре по центаврианскому меня поставили учить диалог в паре с парнем из свиты Вальдолы. Я выучила свою часть быстро, а он с трудом запоминал реплики. И, когда подошла наша очередь, он запнулся, забыл слова, и преподавательница, вздохнув, сказала:

— Ветрова, встань в пару с Вальдолой.

Линда, в отличие от своего дружка, отчеканила диалог безупречно, но преподавательница отчего-то похвалила именно меня:

— Отличное произношение, Ветрова. Чувствуется практика.

Конечно, чувствуется! Я столько времени потратила на этот третий центаврианский! Иногда мне даже сны снились, где все разговаривали на третьем, причем разговаривали быстро, а я еле понимала слова.

После той пары я поспешила в досуговую комнату, чтобы встретиться с командой. Несколько одногруппников-центавриан окружили меня, в руках у одного из них был планшет.

— Ветрова, помоги-ка нам с заданием по расам. Вот этот пункт: «Особенности поведения землян».

— Извините, ребята, я спешу, — я попыталась ускользнуть, но путь к бегству был отрезан.

— Это займет немного времени, — усмехнулся один из курсантов, пристально глядя в мои глаза.

«Эмпатическое воздействие», — подумала я, прогоняя испуг.

Я подумала верно, потому что курсант начал поглаживать меня по плечу, чтобы усилить воздействие. Он вел себя точно, как Малейв — взгляд, слово, прикосновение… Опомниться не успеешь, как будешь под чужим контролем.

А воздействуют они на меня, потому что хотят проучить. Землянам нельзя лезть в лучшие, по крайней мере, в этой академии. Боковым зрением я видела Экри, который все никак не мог решиться — то ли остаться и помочь, то ли уйти от греха подальше.

— У вас проблемы с расами?

— Ну что ты, какие проблемы. Маленький вопрос. Скажи, Ветрова, какова отличительная черта землян? Хитрость, наглость, или самодовольство? Я считаю, наглость, а парни не согласны.

— Не думаю, — я умудрилась ответить спокойно, хотя меня оскорбляли.

— А разве земляне умеют думать?

На мгновение мне показалось, что я провалилась в темную яму, даже перехватило дыхание. Паника овладела мной слишком быстро, заставила пульс пуститься вскачь, одна-единственная мысль-приказ забилась в голове: «Плачь-плачь-плачь». К счастью, паника была не настоящая, а внушенная. А эти парни просто ждали от меня слез.

Я быстро заморгала, делая вид, что вот-вот заплачу, и красноречиво глянула на браслет. Парни должны были поверить, что в данный момент я больше боюсь опоздать, чем их:

— Ой, я опаздываю!

Парням ничего не оставалось, как меня пропустить. Шмыгнув мимо них, я поскорее удалилась.

— Ветрова, подожди! — догнал меня Экри. — Чего они от тебя хотели?

— У них проблемы с расами, — сказала я, не останавливаясь.

— У центавриан не бывает проблем ни с какими расами, — напыщенно ответил Экри.

— С рептилоидами у вас есть проблемы. Или будешь отрицать?

— Причем здесь спящие? Я тебе о другом.

— О несомненном превосходстве центавриан над остальными расами людей? — съязвила я. Экри видел, как меня окружили курсанты, но встревать побоялся. А я так в этом нуждалась!

— Ты не понимаешь, что я хочу сказать.

— Куда мне, ущербной.

Старшина группы остановился.

— Что с тобой? Что за ядовитый тон?

В другой раз я бы отшутилась и ушла, помня о заморочках старших рас, но сегодня перенервничала, и потому довольно резко ответила: