Ад во мне - [8]

— Записано ли у вас то, что я заказал в бюро путешествий? Филейная вырезка на завтрак, сырой бифштекс на обед — но абсолютно сырой, мелко отбитый и приправленный солью и перцем, с десятком яиц, тоже сырых, вбитых внутрь и тщательно перемешанных с шестью унциями оливкового масла?

Без малейшего колебания девушка ответила:

— Да, я получила копию специального заказа, который вы сделали. Разумеется, обратила на него внимание. Все приготовлено.

— Будет ли все абсолютно свежим? Когда я говорю абсолютно, то имею в виду абсолютно свежее! Иначе может произойти трагедия. Он действительно чувствительный, — палец описал дугу и остановился у груди гиганта, который добродушно рассмеялся и покивал головой. — Каждое, самое незначительное расстройство желудка для нас трагедия! — добавил коротышка. — Мелочь, один несвежий желток может нарушить пищеварение и выбить нас из ритма подготовки. Прошу вас помнить об этом!

— Мы отвечаем за аппетит и хорошее самочувствие пассажиров в той же мере, что и за их безопасность! — сказала стюардесса, все так же улыбаясь. — На самолетах нашей линии пассажиры питаются продуктами только наивысшего качества! Я сама приготовила все по вашему рецепту. Доверьтесь мне.

— Так только говорят… — проворчал коротышка. — Так только говорят. Никому нельзя доверять.

Но палец опустил. В динамике затрещало, и приятный голос повторил:

— Пассажиры, следующие рейсом Найроби — Аддис-Абеба — Каир — Цюрих — Лондон, приглашаются к выходу номер три для таможенного контроля. Благодарим.

Джо встал. За ним поднялся и Кнокс.

— Знаете, кто этот здоровяк под опекой коротышки? — спросил Кнокс и, не ожидая ответа, быстро произнес. — Это Фиджер Джек! Сейчас я узнал его. Видел два его боя. Летит в Европу, где через три недели будет драться в Лондоне с другим претендентом, и тот из них, который победит, встретится с самим чемпионом… Как там его?.. Этим проклятым негром… Здесь он не может драться, у нас черных еще не распустили так, как кое-где, и белым парням нельзя драться с ними. И правильно! Куда этот черный шут подевал мой зонт? Кажется, он взял его вместе с чемоданом…

Джо невольно оглянулся. Если что ему по-настоящему не понравилось за те две недели, что он пробыл здесь, так это отношение по-своему симпатичных людей к своим черным соотечественникам.

— Кажется, вы оставили что-то на столе, — буркнул Алекс, пройдя вперед и удаляясь от Кнокса, остановившегося с возгласом:

— Что? Где?

Но улыбавшаяся стюардесса уже заметила один из маленьких свертков, оставленных на столике, и шла туда молодым пружинистым шагом, ритмично стуча каблучками своих блестящих, как зеркало, туфелек. Алекс тоже задержался, чтобы придержать вращавшуюся дверь перед дамой, которая утратила свою необычную неподвижность, но шла такая же прямая, не глядя ни налево, ни направо. Ее взгляд по-прежнему был направлен в какую-то невидимую точку, находившуюся далеко впереди, будто окружающий мир вообще не существовал. Однако она замечала, что происходит вокруг нее, потому что, проходя мимо Алекса, придержавшего дверь, коротко бросила:

— Спасибо!

Джо молча поклонился. На Кнокса, стоявшего с вытянутой рукой в ожидании стюардессы, дама не обратила даже тени внимания, и Джо мельком подумал, что если именно ее вид вызвал такой интерес его нового знакомого, то он был односторонним. Женщина Кнокса явно не знала.

Стюардесса подошла, держа в одной руке сверток, оставленный Кноксом, а другой — красный женский зонт, который уже попадал в поле зрения Алекса.

— Это, кажется, ваше… — подала она Кноксу коробочку. — А кто забыл зонт? — Говоря эти слова, она подошла к молодой женщине, шедшей рядом с тележкой, на которой носильщик вез громадный сундук.

— О, благодарю вас! Я такая рассеянная! — Молодая женщина в плотно облегавшем фигуру костюме взяла зонт и осмотрела его, будто опасаясь, что кто-то мог повредить столь бесценный и так удачно подобранный в тон ее костюма предмет.

Носильщики подъехали к весам, где служащие быстро взвешивали багаж и привязывали к ручкам чемоданов цветные карточки с фамилиями пассажиров и названием аэропорта назначения. Тележки одна за другой скрывались за дверями, обозначенными большой черной цифрой 3. Оттуда после того, как молодой человек в мундире со скучающим видом проверил паспорта, все двинулись дальше по широкому коридору.

Джо выполнил формальности и пошел за Кноксом. Чемоданы уже ожидали их, выстроившись в шеренгу на блестящей металлической стойке, за которой стояло четверо сонных таможенников.

— Кто-нибудь везет вещи, облагаемые пошлиной? — спросил один из чиновников. Вопрос простой, но Джо, любивший присматриваться к незначительным деталям, заметил изменение в поведении таможенников. Их взгляды начали неохотно скользить по лицам пассажиров, стоявших по ту сторону стойки. Ответом на вопрос было молчание. Никто не считал, что в его багаже могло находиться нечто такое, что Южно-Африканская Республика сочла бы достойным обложения пошлиной.

— Нет ли у кого-нибудь из вас в багаже или при себе купленных или полученных в подарок алмазов, добытых в нашей стране?

Снова молчание.