Ад - удел живых - [62]

Жбан выглядел ему под стать — худой, с впалой грудью, повыше ростом, с непропорционально большой головой, всегда обритой налысо. Стоило жиденьким волосам чуть отрасти, он становился похож на одуванчик, чей тонкий стебель увенчан большим шаром из пуха. Впечатлений от его внешности добавляли ещё и глаза навыкате. Неприглядная, но приметная внешность делала его предметом насмешек и издевательств как в школе, так и на зоне, куда он попадал также дважды, оба раза погорев на кражах. Откинувшись на три месяца позже Мотыля, Жбан составил корешу компанию во всех делах, мечтая однажды сорвать куш и поехать в Таджикистан за крупной партией «герыча». Он видел себя крупным наркоторговцем, купающимся в роскоши, в компании двух тёлок модельной внешности и суровых телохранителей, падающих перед ним на колени за любую оплошность.

Катастрофа изменила привычный уклад жизни корешей. Клиенты, покупавшие «закладки», сменили свои пристрастия с поиска зарытых порошков на поиск живой плоти, воровство сменилось безнаказанным мародерством, поездка Жбана за героином и тёлки откладывались на неопределенный срок. Лишь одно осталось как прежде — братва Кургана, использовавшая шестерок в самых грязных делах, как прежде, так и сейчас…

* * *

В дверь ветхого деревянного дома, расположившегося в поселке Кармановское, близ железной дороги, с силой забарабанили кулаками.

— Эй, чушканы! — заорал кто-то с улицы, ударив ногой по стене. — Вышли быстро!

Всё ещё не отошедшие от вчерашней пьянки, после удачного грабежа магазина, Мотыль и Жбан с трудом понимали происходящее. Первым поднявшийся Жбан, нетвердым шагом пошел ко входу и открыл жалобно заскрипевшую дверь, столкнувшись взглядом с жлобом в кожаной куртке поверх спортивного костюма.

— Собрались быстро, запрыгнули в свою помойку и поехали с нами! — приказал бык, презрительно глядя на помятое лицо чушка.

— Браток, дай пять минут, похмелиться надо… — заскулил Жбан, отчего пришедший брезгливо скривился и плюнул Жбану под ноги.

— Навозный червь тебе браток, чепушило! — сказал бандит, после чего развернулся и пошел во двор, на ходу доставая сигареты. — Время вам, пока курить буду!

Выматерившись про себя, Жбан поковылял обратно в дом.

— Слыыы, братишкаааа! — протянул своим тонким, хрипловатым от курева голосом Мотыль, слышавший приказ. — Ломииит кудааа-тоо костиии бросать, без мазы ехааать!

— Ага, мутную тему пахан задвинул… — согласился с корешем Жбан, разливая остатки водки по грязным стаканам, для опохмела. — В центре жмуров, шо в отрыв не уйдешь.

— Мооожеет иии неее в цеентр! — снова проскулил Мотыль, проглотив водку. — Всеее рааавноо беез маазы!

— По любому, надо идти, братишка. — Жбан понимал, что откос им с рук не спустят. — Парафиниться перед паханом гнилая тема!

— Базарааа неет… Даавай потом пойдем, аа?

— Ты чё, корешок, рамсы попутал? Пацаны нам правилово устроят, если ща не пойдем!

— Нууу мляя, голимый расклаад… — Мотыль, откупорив новую бутылку, плеснул в стаканы ещё по глотку водки.

Ему хотелось вмазаться и поваляться до вечера в блаженной нирване прихода, но Жбан прав, ссориться с людьми пахана плохая идея, ливер отобьют моментом.

Выйдя из сумрака своего облезлого домика, шныри непроизвольно закрыли глаза, ослепленные ярким весенним солнцем, и не увидев из-за этого теплую компанию, дружно заржавшую при виде двух нелепых, тощих и грязных «пацанчиков».

— Эй, эМ-Жо, ну чё, напихали друг другу в шоколадные глазки? — глумливо крикнул кто-то из братков.

Жбан хотел было возразить, но в этот момент ему по затылку врезала ладонь того самого жлоба в спортивном костюме, да так крепко, что непроизвольно брызнули слезы.

— Э, чмошники, шевелите мослами! — прикрикнул браток. — Завели свое корыто и за нами поехали, быра!

Шестерки, зашуганно озираясь по сторонам, торопливо забрались в кабину изрядно потрепанной грузовой «газели», полуторатонки. К счастью, машина завелась почти сразу же, и Жбан поторопился догнать джип братков, уже выруливший на дорогу. К большому огорчению чушков, ехать пришлось в сторону города.

— Брааатишкааа, стреемно тудаа ехааать! — пропищал Мотыль, наблюдая, как идущий впереди внедорожник, выехав на Магистральную, свернул опять же, в сторону центра.

— Не бзди, кореш! — отмахнулся Жбан, который в их тесном коллективе был за старшего, благодаря относительно прохладному отношению к наркотикам. — Мы с братвой едем, пацаны любого зажмурят по-быстрому! А нам может обломится доля малая, если на дело едем!

— Ниииштяяк, брааатишкааа…

За окнами машины промелькнула промзона, замертвяченный строительный рынок на Вспольинском поле, потом мост, по которому совсем недавно ходили поезда, остался позади вокзал с площадью, заполненной зомбарями с первого дня Катастрофы, улица Свободы, местами затянутая дымом пожаров. Свернув на улицу Володарского, Жбан на секунду притормозил у забора «Шинника», наблюдая, как на малом поле стадиона, услышав шум машин, вяло зашевелились несколько мертвяков в изорванных спортивных костюмах.

— Прикинь, футболисты! — заржал Жбан. — Приколись им мячик бросить!

— Аххааа, прикооол! — противно всхлипывая, заржал Мотыль.