Абуджайская шаль - [17]
С такими мыслями Николаша поцеловав матушку и пожелав отцу спокойной ночи, отправился спать, оставив Дмитрия Степановича и Дарью Платоновну одних.
_ Прости меня, душа моя, что я при ребёнке-то так взволновалась! И Николушку вот взбудоражила…, - мягко начала разговор Дарья Платоновна, — да уж случай-то вышел, больно нехорош! Что думаешь ты об этом, Дмитрий Степанович?
— Что ж тут удумаешь, голубушка, — вздохнув, проговорил Перегудов, — ведь это, какое зверство в душе надо иметь, чтобы нож в человека воткнуть, а ведь он совсем ребёнок!
— А что, голубчик, правду ли говорят, что погибший-то сын бабки Пелагеи? Ведь сказывали же, что сын её при пожаре погорел?
— Правду, голубушка, всё чистую правду! — неожиданно раздался от порога негромкий дребезжащий голосок.
В дверь неприметно и скоренько вошёл бойкий маленький человечек.
— Ох, хо-хо, голубушка моя дорогая! Вот грехи наши тяжкие, наказывает господь! А что же делать, матушка, что делать! Грешен человек. Молитесь матушка, молитесь, и я с вами помолюсь за упокой раба божьего Макара сына Антипова!
Произнеся всё это, он успел обежать мелкими шажками по кругу всю гостиную, непрестанно крестясь при этом и шустро осматривая домашнюю обстановку.
— Вот как свиделись-то матушка! — тягуче пропел он, — с супругом-то вашим Дмитрием Степановичем мы давние знакомцы! А что до вас дойти, так и дела не пущают!
— Позвольте вам представить Дарья Платоновна, священник местный — отец Никон, — нехотя произнёс Перегудов.
— Прошу садиться, — рассеянно произнесла Дарья Платоновна, слегка ошарашенная необычайной суетливостью нежданного гостя.
— Благодарствуем, благодарствуем, матушка, — забормотал отец Никон, без церемоний устраиваясь в кресле, — семья, знаете у меня… да-с! И приход, всё догляда требует! А вот не доглядел Никон, не доглядел! Разбойники в Полянке-то появились! Слыханное ли дело!
Он круто повернулся к Дмитрию Степановичу:
— Вы, верно, теперь уезжать будете, отец наш родной? Ведь страшное дело — убийство произошло, а лихой-то человек здесь где-то бродит, поди его поймай! Бежать, бежать надобно, барин!
— Перегудов от лихих людей сроду не бегал! — гневно крикнул Дмитрий Степанович, — чай, в своём имении живу! И порядки здесь будут мои! Никакого лиходейства не потерплю!
— И верно, батюшка, и верно! — подхватил священник, — негоже вам от лиходея скрываться! Да вот только деточки у вас… рази ж, за ними углядишь! Один вот, говорят, чуть не утоп вчера! Другой сегодня погулять пошёл, а туточки — мертвец! Ох, грехи, грехи! Жалко деточек-то, как бы не случилось чего с ними, времена-то вон какие лихие!
— И вправду, Дмитрий Степанович, — дрогнула Дарья Платоновна, — может отправить детей обратно в город, пока всё не успокоится? А то и верно боязно.
— Давай отложим все решения до завтра, Дарья Платоновна, — устало вздохнул Перегудов, — завтра приедет пристав, авось всё и прояснится, — и оборотился к отцу Никону не слишком вежливо:
— Вы, батюшка по делу приходили, али как? Время-то для визитов поздноватое!
— Ухожу, отец родной, ухожу, — ничуть не обидевшись, проговорил священник, — не смею более утомлять Ваше превосходительство! Да что там! Я человечек-то маленький, дай, думаю, зайду, проведаю в скорби! Доброй ночи вам! Доброй ночи, матушка! Храни вас бог!
— Отец Никон, — окликнула его Дарья Платоновна, сглаживая мужнину грубость, — вы уж простите нас, день был тяжёл. Вы заходите к нам, да вот хоть завтра к ужину, поговорим. Вы заходите, мы будем рады вас видеть!
Мелко кланяясь, пятясь задом и осеняя всё крестным знамением, отец Никон вышел из гостиной.
— И чего приходил, — досадуя и на себя, и на священника произнёс Дмитрий Степанович, — наговорил с три версты и всё лесом!
Он раздраженно прошёлся по комнате, налил себе из графина тёплой воды и, поморщившись, выпил.
— Что, Дашенька, пора и нам на покой, — ласково обратился он к жене, — ложитесь себе с богом, да и я, пожалуй, пойду.
— Доброй ночи, душа моя, — зевая и крестя рот, ответила Дарья Платоновна, — господь с вами…
Проводив супругу взглядом, Дмитрий Степанович сел в мягкое кресло, ещё хранившее тепло, только что покинувшей его Дарьи Платоновны и задумчиво побарабанил пальцами по клену, фальшиво насвистывая бравурный мотивчик.
По-другому представлялась ему жизнь в имении!
Наезжая сюда последние три года Дмитрий Степанович так увлечён был стройкою и бесчисленными хозяйственными делами, что вокруг и оглянуться было некогда! Что ему было до здешних людей, когда так торопился усадьбу достроить, отделать покрасивее, да побогаче, мебель завезти, утварь всякую, да мало ли! Хотелось семью свою побаловать, да удивить… хотя последнее, кажется, удалось. Вот давеча только и разговоров было, что о Володенькином счастливом спасении и здешней ведунье Марье, строптива-де, умна и люта, крестьяне боятся её, как огня, потому как любого может в зверя обратить, а то и ещё что похуже! А ведь ещё с год назад сказывал управляющий про ведьму с внучкою, отшельницами живущих за рекой, жаловался, что куражится Марья, да Перегудов только рукой махнул: Выдать девку замуж, да и вся недолга! Дурь-то и повылетит!.. Генрих Карлович хотел что-то возразить, да не осмелился, покивал согласно головой, с тем разговор был позабыт. А вот теперь ломай себе голову, с чего бы это ведьма из лесу своего выбралась, стоило им только приехать?! А?! То-то… хотя, конечно, не появись она утром возле реки, страшно и подумать, что случилось бы с бедным Володей!
Если хотя бы раз в своей жизни ты просыпался с мыслью, что не создан для этого мира, если твои случайные слова и поступки способны влиять на жизнь других людей, то возможно, эта книга — о тебе.
Слишком многое изменилось и продолжает меняться. Каково это встретить ту с которой был в своей одной из жизней? Каково вновь всё это вспоминать и оглядываться. Задаваться вопросами… Вопросами от которых больно. За спиной в каждом из миров было что-то или… Кто-то… Оставлен. Шутки кончились. Больше нет возможности убежать и спрятаться. Они находятся за спиной… Уязвимые и слабые. Те, кто стали для меня всем. Первая жизнь уже давно похожа на негатив… От человека слишком мало осталось. Что же… Буду защищать их как умею… Как привык.
Смерть легче пера, долг тяжелее, чем гора. Так говорили древние. И вновь сапоги запылились от бесконечных дорог, верный посох обивает брусчатку бесконечных селений, а утомившиеся глаза глядят в бесконечную тьму человеческих душ. А внутри лишь одно желание — присоединиться к давно потерянной семье. Но сделать это не так просто, когда твоя госпожа — сама Смерть.
Легендарный редактор, лауреат многих премий Эллен Датлоу дарит своим читателям новую потрясающую антологию. Стивен Кинг, Нил Гейман, Джордж Р. Р. Мартин, Чарльз Де Линт, Майкл Бишоп и другие прославленные авторы откроют для вас удивительный и жуткий фантастический мир, где кошки наравне с людьми являются главными действующими лицами повествования. И это отнюдь не умилительное чтение! Перед вами лучшие 40 рассказов о кошках в жанрах фэнтези и хоррор за последние 30 лет. Здесь вы встретите истории с участием домашних кошек, ягуаров, пум, тигров и львов, а также сфинксов и мантикор, однако акцент в рассказах сделан на людях и человеческой природе, что всегда является знаком настоящей литературы.
Чем может быть занята прекрасная головка воспитанной юной девушки? Платьями, украшениями, романтикой и, конечно же, желанием найти себе подходящую партию. Но уж точно не тяжелыми думами о своей горькой судьбе, потере близких и спасении мира от жутковатого чудовища. Не стоит воспитанной юной девушке о таком думать. Не стоит. А придется.
Бо́льшую часть своих тринадцати лет Анна рвалась покинуть Институт Св. Люпина для Неисправимо Порочных и Невыносимо Отвратительных детей. И вот великий день настал… и тут же пошел наперекосяк! Анна с лучшей подругой Пенелопой и оглянуться не успевают, как уже проходят эпический квест. Им придется иметь дело с ворчливыми драконами и забывчивыми роботами, дорогостоящей магией и загадочными компьютерными программами… За считаные дни посетить уйму локаций, разгадать все подсказки и разметать врагов. Потому что, если команда не справится, – миру конец!
Алиса Уиндем боится птиц. Но получает странный подарок от старушки, скончавшейся прямо на ее руках. Невзрачное перо сиелулинту, полуночника. Теперь Алиса – птицелов и знает, что может читать души как раскрытую книгу. Когда лучшая подруга Алисы попадает в автокатастрофу, она должна проникнуть в Обитель Смерти, чтобы спасти ее. Добраться до Черного зверинца, где находят кров полуночники, если души их владельцев отлетают прочь. И украсть душу-птицу у самого Повелителя мертвых.