Абсолютная ложь - [46]

Разговор повернул в неожиданное для Вероники русло, поэтому единственное, что ей удалось, это бестолково хлопать ресницами какое-то время, пытаясь понять, к чему всё идёт.

– Экспедированием особо ценных грузов, – наконец собралась она с мыслями. – А при чём здесь это, Егор?

Ладони, покоящиеся на её пояснице, заметно напряглись. Парень ещё несколько секунд медлил, не решаясь признаться, но после всё-таки набрался смелости.

– Захар и Матвей сопровождали груз, работая с моим отцом. Это плохие дела, Ника. Когда я познакомил их, не думал, что всё обернётся так… – виновато пояснил он.

Егор замолчал. Но завуалированной трактовки неожиданного прошлого старшего брата для Вероники было недостаточно.

– Что за дела? – требовательно спросила она. И добавила, потому что ответа не последовало: – Егор, мне почти семнадцать и уголовный кодекс я читала, да и отец у меня тоже не святой. Разве не знаешь? – усмехнулась невольно. – Ничего такого, чтобы могло меня шокировать, ты мне вряд ли сможешь сообщить. Говори!

– Раз уж ты так хорошо знаешь уголовный кодекс, – нехотя сознался парень, – думаю, тебе известно, что значит два-два-восемь, Ника… Вот такой груз. И если Захар, насколько мне известно, собирался в скором времени выйти из дела, то Матвей… – он снова замолчал.

Лицо Вермута-младшего напоминало грозовую тучу.

– Твою мать… – вымученно простонала Вероника.

Для дочери вора в законе услышать нечто такое было равнозначно приговору для брата. И не только в отношении блюстителей порядка. То, чем, как оказалось, помышлял Юра… отец бы никогда не одобрил. Владимир Захаров был ярым приверженцем жёстких традиций, да и вообще не хотел, чтобы его дети даже в мыслях касались преступного мира. Любой его части. Кроме того, подобные проступки среди «законников» смывались лишь кровью.

– Употребляете грязные словечки? – резко сменил тему разговора Егор, пытаясь отвлечь и девушку и себя. – Ай-я-яй, Вероника Владимировна, – притворно печально вздохнул он. – Придётся мне заняться твоим воспитанием… – повелительный поцелуй не заставил себя ждать, прогоняя мрачные мысли в сознании обоих. – Но всё-таки я хочу, чтобы ты держалась от Матвея подальше, – ненадолго отрываясь от её губ, снова вернулся к предыдущей теме. – Хорошо?

И без того крепкие объятия сжали девушку ещё сильней. До боли. И неизвестно ещё, чьей по силе в первую очередь. Физической – для неё или моральной – для него.

– Хорошо, – быстро сдалась под властным напором Вероника, думая в первую очередь о выражении того, что чувствовала сейчас. – И про Матвея я всё поняла. Можешь не думать об этом. Я обычно послушная девочка, – сказала, прежде чем понять двусмысленность собственных слов.

Рядом с ним вообще каждое сказанное слово приобретало иной смысл для неё.

– А ты?.. – запоздало посетила новая тревожная мысль Веронику. – И ты?.. – Вермут-младший не сразу понял, о чём она говорит, потому ей пришлось добавить: – Зачем ты едешь в Москву? Ты… как они?..

Взгляд серо-голубых глаз невольно уцепился за дорогую иномарку, возможно, купленную за счёт чьих-то жизней. Проследив за Вероникой, Егор шумно выдохнул.

– Да ни за что, – успокоил девушку, сгибом указательного пальца проведя вдоль скулы, спускаясь к основанию шеи. – Видишь, контрактных денег за выслугу в армии не хватило даже на коробку автомат, – в итоге задорно рассмеялся он и тут же вновь стал серьёзным. – Я не знаком с твоим отцом, но много наслышан о нём. Тебе не придётся оправдываться перед ним за меня, Ника. Мы будем жить по-другому. Не так, как наши родители. Ты мне веришь?

Она всегда верила ему. Не могла не верить. Поэтому и смогла лишь судорожно ухватиться за висящее на цепочке кольцо, едва заметно кивнув. Мысль о том, что они будут жить по-другому, приятно грела душу, ведь по умолчанию Вероника расценила, что это значило – вместе. Что только подтвердил Егор в следующую минуту.

– Почти семнадцать, – задумчиво протянул он, касаясь девичьей руки, продолжающей сжимать ювелирное изделие. – Потерплю ещё год… – его и её ладони сжались вместе, сплетая пальцы между собой, и он добавил: – Вероника, ты будешь моей? Всегда.

Расценить его слова было возможно тысячью способами, но она выбрала всего один. Единственный вариант, что заставлял дышать и хотеть жить.

– Всегда.

Глава 12

Берлингтон. Штат Вермонт. Настоящие дни

Дверь с грохотом ударилась об стену. Алекс не рассчитал силу, с которой толкнул полотно из тёмного дерева, стремясь попасть внутрь. С момента, как прозвучали первые выстрелы, прошли считанные секунды, прежде чем Картер оказался на пороге своего номера. И так и замер на месте в непонимании происходящего, пытаясь оценить обстановку. Глава службы безопасности Джейсона Варгаса лежал на полу в каких-то пяти шагах. Уже мёртвый. Удерживая на расстоянии вытянутой руки огнестрельное, над ним возвышалась Вероника, продолжая нажимать на спусковую тягу. Раз за разом её ресницы подрагивали, как только новый залп разрывал едва успевающую наступить тишину. Алекс не был до конца уверен, но в сознании успело отпечататься восемь выстрелов. Да, мужчина считал. И с особой тщательностью пересчитал мелькнувшие в памяти мгновения ещё раз, когда девушка поняла, что уже не одна, резко развернувшись, направив GLOCK-45 на свою новую цель.