Аборигены, кенгуру и лайнеры - [76]

Артур с одним из шоферов и доцентом остался дома, пытаясь пробудить радиопередатчик от летаргического сна. Бесс, второй шофер и я взяли тем временем джип и кусок троса, чтобы попытаться вытянуть автобусы из грязи. Но безуспешно. Нам удалось только засадить в грязь и джип. Но это было не так страшно, бодрые студенты тотчас же его вытянули. Нам, следовательно, предстояло откапывать автобусы и устраивать на шоссе гать из веток — тяжелая работа на несколько часов.

Несколько студентов остались у автобуса, остальные отправились на ферму — кто на джипе, кто пешком. Они сразу же оккупировали шале и начали готовить себе бифштексы и поджаривать хлеб. Добавив к этому крепкий чай, порошковое молоко и сахар, они несколько заглушили свой голод. Затем юноши и девушки прошли вдоль и поперек окрестности и посетили лагерь аборигенов, проводя таким образом время и дожидаясь, пока автобусы не будут вытащены из грязи.

Так как я считался принадлежностью и достопримечательностью Ангас-Даунса, доцент попросил меня прочитать лекцию о жизни аборигенов на станции. С импровизированного подиума, перед импровизированной классной доской я без подготовки рассказал чрезвычайно внимательной публике, переполнявшей столовую шале, об изменениях, которые происходили в жизни аборигенов в этой части Австралии, о социальных проблемах, стоящих перед ними.

Между тем Артуру так и не удалось заставить заработать радиопередатчик. Туристическое бюро в Алис-Спрингсе уже беспокоилось о пропавших автобусах и их пассажирах. Было известно, что студенты не взяли с собой продуктов, поэтому наняли самолет, загрузили его мясными консервами, чаем, хлебом, маслом, картофелем и послали разыскивать автобусы. Ведь они могли находиться на большом расстоянии от всяких ферм. Туристическое агентство знало только, что они покинули Айэрс-Рок.

Наконец пилот обнаружил автобусы. Их только что вытащили, и они медленно ехали к Ангас-Даунсу. Но как доставить студентам продукты? Аэродром находился в тридцати километрах севернее, и, насколько пилот знал, дорога туда была из-за дождей непроходимой. Поэтому он решил сбросить свой груз. Он облетел усадьбу и в четырехстах метрах от шале сбросил первый ящик с мясными консервами. Студенты и туземцы побежали туда, чтобы собрать и принести банки из разбитого ящика.

Но разбитые ящики и помятые банки с консервами — то ли это, что нужно? Как известить пилота, чтобы он сел на местной дороге? По мнению Артура, он мот доехать туда на «лэндровере», ведь ему был знаком каждый дюйм пути. Самолет сделал новый круг и сбросил еще один ящик с мясными консервами. Нужно было срочно что-то придумать!

Я решил. Я быстро подбежал к мужскому туалету, отбросил в сторону занавес и, даже не извинившись, вырвал из руки спокойно сидевшего там студента рулон туалетной бумаги. Затем я бросился к усадьбе, перед которой стояли Артур, студенты и туземцы, и приказал:

— Выложите из бумаги слова: «Садись на местной дороге!»

Поскольку за дело взялось много рук, сделали это быстро, и когда пилот совершил третий круг, он прочитал наше послание, не успев сбросить, как он намеревался, мешок с картофелем, от которого едва ли что-нибудь бы осталось.

Часом позднее студенты и аборигены разделили между собой поврежденные банки мясных консервов, которые упали на них с неба, словно манна, и ели хлеб, выпеченный утром в Алис-Спрингсе. Эта группа студентов особенно полюбилась аборигенам!

Вечерело, прошло уже двадцать четыре часа без дождя, и Артур уверял шоферов, что по каменистой дороге через Маунт-Куин они смогут добраться до Алис-Спрингса, тогда как шоссе, вероятно, еще сутки останется непроезжим. Чтобы внушить доверие к своим словам, он решил сам сопровождать эту группу. Итак, Артур нагрузил свою старую колымагу пустыми бочками из-под бензина, посадил в нее Бесс, ее мать и еще двоих туземцев и отправился во главе кавалькады в Алис-Спрингс. Он пробыл там почти неделю,

Вилъя и ю

Благодаря тому что я входил в семью Лидлов и мог наблюдать многие стороны жизни на ферме, мне удалось собрать множество социологических данных об аборигенах, которых в других условиях мне никак не удалось бы получить.

Кроме домашней прислуги и матери Бесс, все аборигены жили в лагере. Во время моего пребывания в Ангас-Даунсе лагерь находился юго-западнее дороги на станцию Маунт-Ибенезер. Некоторые хижины были расположены около самой дороги на отрезке длиной примерно триста метров, но остальные находились на расстоянии ста метров от первых и растянулись дугой метров на четыреста, имея центром фермерскую усадьбу.

Количество аборигенов сильно колебалось. Я провел семь подсчетов и установил, что число их никогда не превышало ста человек и никогда не было меньше двадцати. Всего за четыре месяца моего пребывания в Ангас-Даунсе я насчитал там сто сорок восемь аборигенов, в это число входят и временно проживавшие гости. Со всеми аборигенами я встречался, всех их сфотографировал.

Аборигены были полукочевниками и никогда не жили в одном месте дольше нескольких недель, хотя и возвращались на старое место каждый год. Если они переходили на оседлый образ жизни, как в Ангас-Даунсе, то регулярно меняли месторасположение лагеря. Прежде всего потому, что ближайшие окрестности лагеря скоро оказывались загаженными, хотя в самом лагере аборигены никогда не отправляли своих естественных нужд. Кроме того, вблизи лагеря кончались сучья и дрова. Третье и, вероятно, важнейшее основание для смены места лагеря — это (так было в Ангас-Даунсе в апреле 1962 года) смертный случай в лагере.