Аборигены, кенгуру и лайнеры - [12]

Но не миллионы фунтов легко добытого из земли золота были важны для Австралии в дальнейшем, а люди, которых привлекло золото, и отношения, сложившиеся и результате всего этого. Лишь некоторые нашли богатые шахты; обманувшиеся в своих надеждах уехали. Но многие золотоискатели остались.

Сколь велика была вызванная золотой лихорадкой иммиграция, показывают следующие цифры. В 1851 году, перед «официальным» открытием золота Харгривсом, в Виктории проживало 77 345 человек, а в Новом К)жпом Уэльсе — 195 344 человека. В 1861 году, после золотой лихорадки, когда в восточных колониях уже больше не находили на поверхности золота, число жителей достигло в Виктории 538 628 и в Новом Южном Уэльсе — 350 860 человек. Итак, за десять лет население Виктории выросло в семь раз!

Скваттеры, державшие в своих руках законодательные учреждения в Сиднее и Мельбурне, стремились прекратить Австралию в громадную овечью ферму, где они могли бы господствовать как новая колониальная аристократия. Однако золотая лихорадка вынудила их повысить заработную плату, так как найти рабочую силу стало трудно. Они горько жаловались на это и были обеспокоены новым духом независимости, начавшим распространяться среди трудового населения.

Золотоискатели со своей стороны на враждебность скваттеров отвечали взаимностью. Свободная жизнь на золотых приисках способствовала развитию у выполнявших тяжелую работу людей радикальных демократических взглядов, которые противоречили образу мыслей баронов шерсти. Золотоискатели не были социалистами или коммунистами, но они мечтали о таком общественном порядке, при котором не будет ни господ, пи слуг, мечтали об обществе с равными возможностями для всех, где каждый станет сам себе господином. Эта философия золотоискателей, если можно так назвать их наивные взгляды, в высшей степени идеализировала отношения на золотых приисках. Золотоискатель не был наемным рабочим, тогда не существовало обществ шахтовладельцев. Для того чтобы стать золотоискателем, не требовалось большого капитала, а часто не было вообще никакого. Каждый, заведя себе мотыгу, лопату и таз, мог искать золото. В городах и на овечьих фермах пропитание рабочих зависело от торговца, предпринимателя или скваттера, на золотых же приисках Джек был сам себе господин, рабочий — сам себе предприниматель.

Принятое скваттерами и губернаторами решение ввести лицензии на занятие золотоискательством было налогом на работу, который урезал право золотоискателей заниматься избранным ими делом. Возмущение введением лицензий усилилось из-за наглого поведения чиновников на золотых приисках. Многие полицейские были набраны из подонков общества, и для них «охота на золотоискателей» скоро стала излюбленным видом спорта, которым они занимались под защитой британских губернаторов, развращенных местных властей и. скваттеров, заседавших в законодательных органах. Когда какой-нибудь золотоискатель не предъявлял по требованию полиции лицензию, то конный полицейский привязывал его за веревку к седлу и так тащил в тюрьму. Если же это учреждение оказывалось переполненным (что обычно бывало), его прямо под открытым небом приковывали цепями к дереву.

11 ноября 1854 года золотоискатели на массовом собрании в Бекери-Хилл постановили основать Балларатскую лигу реформ. Первоначальный список требований содержал пять из шести пунктов знаменитой чартистской народной хартии: всеобщее избирательное право для мужчин, равные избирательные округа, выплата жалованья членам парламента, ежегодные выборы в парламент и отмена имущественного ценза для кандидатов в парламент. Ведь золотоискатели платили налоги, но не были представлены в законодательных органах. Кроме этих политических требований Балларатская лигу реформ включила в свою программу экономические требования золотоискателей, в том числе и отмену лицензий на поиски золота.

Волнения, которые уже давно назревали на золотых приисках, разразились в начале декабря, когда власти усилили охоту на золотоискателей. Движение перешло и открытый вооруженный мятеж. Золотоискатели сожгли свои лицензии и разбили лагерь за палисадом из стволов деревьев возле золотых приисков в Эуреке. Здесь они водрузили как символ своей революции знамя с Южным крестом и дали торжественную клятву: «Мы клянемся Южным крестом оставаться верными общему делу и бороться за сохранение наших прав и свобод».

Правительство направило из Мельбурна в Балларат большое число солдат и полицейских, и вечером 3 декабря 1854 года они взяли штурмом лагерь мятежников. Пятеро солдат было убито, пало или было ранено тридцать четыре золотоискателя. Среди них двадцать ирландцев и четверо немцев.

Хотя восстание в Эуреке быстро подавили, оно не было напрасным. В середине 1855 года была отменена система лицензий и лишены власти ревизоры золотых приисков. В 1856 году в результате тайного голосования Виктория получила ответственное перед избирателями правительство, а в 1857 году было введено всеобщее избирательное право для мужчин.

Для австралийского рабочего движения восстание в Эуреке важно прежде всего тем, что оно дало рабочим колонии революционное сознание. Это сознание не было социалистическим, оно было мелкобуржуазным и демократическим. Рабочие противопоставили себя не только бюрократии, выражающей интересы британского капитала, но также и господствовавшему в колонии классу скваттеров, у которых были свои представления о том, как должна управляться страна. Традиции вооруженной борьбы, основа которых была заложена в Эуреке, способствовали сплочению австралийских рабочих в «класс для себя». Это проявилось в больших классовых битвах девяностых годов, когда бастующие стригали в своем лагере в Барколдайне (Квисленд) вновь водрузили «Южный крест».