Аберфорт - [9]

— Да потому что ты молоденькая, влюбленная дурочка. Без семьи, которая может за тебя вступиться. Думаешь, если он скажет на суде, что это ты его бросила и ребенка на стороне прижила, ему никто не поверит?

— Он же мог просто сказать мне об этом. Я бы согласилась помочь и так.

— А зачем? Зачем ему тебе что-то говорить? Спать-то с тобой его никто не заставлял. Том знал, что ты беременная, когда свалил в туман?

— Да, я сказала. Думала, он обрадуется. И про то, что из древнего магического рода происхожу, сказала. Чтобы он меня не стеснялся.

— Значит, приворота не было, — задумчиво проговорил Олег.

— Конечно, нет. Папа всегда говорил, что взять в жены одну из Мраксов — это такая честь, мало кто отказался бы. Да и не умею я зелья готовить. Для них ведь ингредиенты нужны. А еще котлы из разных металлов. Да много чего нужно. Не было этого у нас. И книг не было. Все давно продали. Только медальон и остался. Он мой, мое приданое. А кольцо Морфину должно отойти.

— Ну, хоть что-то положительное он тебе внушил. А вообще, правильно — когда дочери нечего предложить будущему мужу, кроме имени, то нужно внушить ребенку к этому имени уважение, — Олег забарабанил пальцами по столу. — Одного не пойму, откуда тогда эта чушь про приворотку пошла?

— Зачем кому-то так про меня говорить?

— Не знаю, Меропа. Как ты думаешь, твой бывший хозяин и настоящий свекр знает о твоей беременности?

— А это важно?

— Возможно, — Олег снова задумался. — Скорее всего, не знает. Иначе нашел бы внука. У людей старой закалки с этим строго. Не ублюдок же, а в законном браке, пусть и скандальном, рожден. При наличии доказательств пацан может веселую жизнь своим родственничкам обеспечить. Так что нет, не знает.

— Не надо им ничего говорить, пожалуйста, — Меропа схватила руку Олега и сжала.

— Нет, дорогая моя, это просто необходимо. Признание Реддлами твоего сына — это очень существенный плюс к недопущению… плохой кармы, короче. Даже если ты больше с этим козлом жить не будешь.

— Я все равно его люблю.

— Да люби ты кого хочешь. Встретишь нормального парня, и мы вернемся к теме «любишь-не любишь». Да, Меропа, если ты назовешь сына Том Марволо, я тебя на улицу выгоню, поняла? — Меропа перестала плакать и испуганно посмотрела на Олега, затем кивнула. — Ну вот и хорошо. А теперь иди, переоденься.

Когда она выскочила из кухни, прижав к груди сверток, Олег несколько минут бездумно смотрел на стену. Затем поднялся и направился в зал.

Несмотря на то, что зал был вымыт, впечатление он производил угнетающее. Слишком темно, слишком мрачно.

— Нет, так не пойдет.

— Что сказал хозяин? — Штефан, оказывается, был в зале — наводил лоск на посуду в баре.

— Интересно, сколько будет стоить ремонт зала с заменой некоторых элементов декора?

— Около четырех сотен галеонов, если использовать старую мебель как основу для новой.

— Откуда ты это знаешь? — Олег удивленно посмотрел на эльфа.

— Так хозяин Вульфрик здесь все уже менял, чтобы такой зал сделать.

— Да, оригинальный старикан. Скажи, Штефан, а ты умеешь делать мороженое и какие-нибудь шоколадные глупости?

— Да, хозяин, — пискнул домовик.

— Притащи мне сюда пергамент и чернила, я набросаю план того, что хотел бы здесь видеть, а потом схожу к мастерам и узнаю точную цену работ.

— А что хозяин хочет здесь видеть?

— Нечто среднее между «Тремя метлами» и кафе «Фортескью», а стойка останется за любителями выпить. Несколько отдельных кабинетов для парочек и деловых людей…

Олег еще раз оглядел просторное помещение, ухмыльнулся и обратился к внимательно смотрящему на него эльфу:

— Ну что, составим конкуренцию местным воротилам кафешного бизнеса? Надеюсь, они меня не убьют.

Глава 5

Боль сжала голову стальным обручем, но была настолько до обидного привычной, что Олег лишь вздохнул. Раздавшийся где-то вдалеке грохот пробился сквозь сон и разбудил спящего.

Несколько минут Олег лежал, не открывая глаз. Сквозь накатывающие волны боли вяло пробегали мысли: «Значит, мне это все приснилось — Меропа, домовой эльф по имени Штефан, таверна «Кабанья голова», доставшаяся мне в наследство от дяди, который был не только самых честных правил, но и бо-о-ольшим оригиналом». Тело было покрыто потом, сердце бешено колотилось.

Громкий удар заставил Олега открыть глаза и подскочить, невзирая на головную боль. Шум шел откуда-то снизу, а проснулся он в своей комнате на втором этаже таверны.

Головная боль объяснялась тем, что Олегу было просто нечем дышать. Штефан, убежденный в том, что хозяин мерзнет, умудрился превратить комнату в сауну. А утром к парилке прибавился еще и грохот ремонта.

Неудивительно, что его голова готова была взорваться.

— Не приснилось, — выдавил из себя Олег и счастливо улыбнулся.

Все тело было липким от пота, поэтому он распахнул окно, чтобы впустить в комнату немного свежего воздуха, и направился в ванную.

Помывшись под прохладным душем, он долго стоял перед зеркалом и рассматривал свое отражение.

— Куда ты так спешишь, парень? — обратился Олег к самому себе и сам же себе ответил: — Я так привык думать, что каждый прожитый день может стать последним, что теперь боюсь опоздать. Боюсь не успеть что-то сделать. Надеюсь, постепенно я привыкну.