Аббатиса из Кастро - [32]

— Но в конце концов, — добавил Бранчифорте, — раз вы этого хотите, князь, я готов. Вы найдете во мне заместителя храброго Рануччо, убитого при Чампи.

Накануне приезда Джулио князь приказал, как он один умел это делать, чтобы никто в Петрелле не смел говорить о Кастро и о процессе аббатисы; за одно лишнее слово болтуна ждала немедленная смертная казнь. В пылу дружеских излияний он не позабыл, однако, сказать Джулио, чтобы тот без него не ездил в Альбано; поездка же туда с ним была обставлена так: город он занял тысячью своих приверженцев, а дорогу в Рим — авангардом в тысячу двести человек.

Судите о состоянии бедного Джулио, когда князь вызвал старого Скотти, который был еще жив, в дом, служивший им штаб-квартирой, и приказал ввести его в комнату, где он находился вдвоем с Бранчифорте. Как только друзья бросились друг другу в объятия, князь сказал:

— А теперь, милый мой полковник, приготовься услышать все, что может быть самого худшего.

Он задул свечу и вышел, заперев за собой дверь на ключ.

На следующий день Джулио, не пожелавший выйти из комнаты, послал к князю за разрешением вернуться в Петреллу и не являться к нему несколько дней. Но ему сообщили, что князь исчез вместе со своими войсками: ночью он узнал о смерти Григория XIII и немедленно выступил в поход. У Джулио осталось только около тридцати человек из бывшего отряда Рануччо. Известно, что в те времена, покуда папский престол оставался незанятым, законы бездействовали, страсти разгорались, и единственной силой была сила физическая; вот почему еще до заката солнца князь успел повесить пятьдесят своих врагов; что же касается Джулио, то, хотя у него не было и сорока человек, он двинулся в Рим.

Все слуги аббатисы остались ей верны; они расселились в бедных домишках поблизости от монастыря св. Марты. Агония Григория XIII длилась больше недели; синьора де Кампиреали с нетерпением ожидала смуты, которая должна была последовать за его смертью, чтобы закончить последние пятьдесят футов подкопа. Так как надо было пройти через подвалы нескольких обитаемых домов, она сильно опасалась, что не сможет сохранить свое предприятие в тайне.

Через два дня после прибытия Бранчифорте в Петреллу троих старых bravi Джулио, которых Елена взяла к себе, словно охватило безумие. Хотя все знали, что она находится в строжайшем заключении и охраняется монахинями, ненавидящими ее, один из этих bravi, Угоне, явился к воротам монастыря и настойчиво потребовал, чтобы его немедленно пустили к его бывшей госпоже. С ним не стали разговаривать и прогнали его. В отчаянии он продолжал стоять у ворот и стал раздавать каждому входящему и выходящему из монастыря служителю по мелкой монете, говоря в точности следующее: «Радуйтесь вместе со мной, синьор Джулио Бранчифорте вернулся; он жив; передайте это вашим друзьям».

Оба товарища Угоне целый день приносили ему монеты, и все трое, не переставая, раздавали их день и ночь, повторяя беспрестанно те же самые слова, пока не роздали все, что у них было. Но и после этого они, сменяя друг друга, все время дежурили у монастыря и ко всем проходящим обращались с той же фразой: «Синьор Джулио вернулся...» и т. д.

План этих славных людей удался блестяще: не прошло и тридцати часов после того, как они дали первую монетку, как бедная Елена, сидя в своей темнице, уже знала, что Джулио жив; это известие едва не свело ее с ума.

— О матушка! — воскликнула она. — Сколько горя вы мне причинили!

Несколько часов спустя удивительную новость подтвердила ей Мариэтта, которая, пожертвовав всеми своими драгоценностями, добилась разрешения войти в темницу вместе с сестрой-привратницей, приносившей Елене пищу. Елена бросилась в ее объятия, плача от радости.

— Все это прекрасно, — сказала она, — но я здесь долго с тобой не останусь!

— Само собой понятно! — ответила Мариэтта. — Я уверена, что новый конклав заменит вам тюрьму простым изгнанием.

— Ах, моя дорогая, снова увидеть Джулио! Но увидеть его теперь, когда я так запятнала себя!..

На третью ночь после этого разговора часть пола церкви обрушилась со страшным грохотом; монахини св. Марты подумали, что монастырь проваливается в пропасть. Началась суматоха, все кричали о землетрясении. Через час после того, как обрушился мраморный пол церкви, в темницу через подкоп вошли три старых bravi, преданные слуги Елены; они сопровождали синьору де Кампиреали.

— Победа, победа, синьора! — кричали они.

Елена смертельно испугалась; ей показалось, что Бранчифорте пришел с ними. Вскоре она успокоилась, и лицо ее приняло обычное строгое выражение, когда она узнала от них, что они сопровождают синьору де Кампиреали и что Джулио находится еще только в Альбано, куда он вступил с несколькими тысячами солдат.

Через некоторое время появилась сама синьора де Кампиреали; она шла с большим трудом, опираясь на руку своего дворецкого, одетого в парадную ливрею и со шпагой на боку; его великолепный костюм был весь вымазан в глине.

— О моя дорогая Елена, я пришла спасти тебя! — воскликнула синьора де Кампиреали.

— А кто вам сказал, что я ищу спасения?

Синьора де Кампиреали была поражена; крайне взволнованная, она с изумлением смотрела на дочь.