Аббатиса из Кастро - [30]

— Я нарушила мой обет, я беременна.

Синьора Виттория, настоятельница, глубоко взволнованная и движимая не простым любопытством, а чувством дружбы, много лет связывавшей ее с Еленой, воскликнула со слезами на глазах:

— Но кто же этот безумец, который совершил такое преступление?

— Я не открыла этого даже моему духовнику; судите сами, могу ли я сказать это вам!..

Монахини стали совещаться о том, как скрыть эту тайну от прочих обитательниц монастыря. Они решили, что прежде всего надо перенести кровать аббатисы из кельи, находившейся в центре монастыря, в аптеку, которая помещалась на четвертом этаже, в самой отдаленной части огромного здания, выстроенного на средства Елены. Там Елена и произвела на свет младенца мужского пола. В течение трех недель жена булочника скрывалась в покоях настоятельницы. Когда она быстро шла по двору, вынося ребенка из монастыря, он закричал, и женщина, перепугавшись, спряталась в погребе. Час спустя синьоре Бернарде удалось с помощью лекаря открыть садовую калитку, и булочница поспешила удалиться из монастыря, а вскоре затем покинула и город. Очутившись в пустынной местности и охваченная паническим страхом, она приютилась в пещере, найденной ею среди скал. Аббатиса написала Чезаре дель Бене, наперснику и домоправителю епископа, который поспешил к указанному ему месту. Он был на коне; взяв ребенка, он поскакал галопом в Монтефьясконе. Ребенка окрестили в церкви св. Маргариты и назвали Александро. Хозяйка дома, где они остановились, подыскала кормилицу, которой Чезаре дал восемь скудо. Женщины, собравшиеся в церкви во время крещения, громко кричали и требовали, чтобы Чезаре назвал им отца ребенка.

— Это один римский вельможа, соблазнивший бедную крестьянку вроде вас, — ответил он и скрылся.

VII

Пока все шло благополучно. В огромном монастыре, где жило триста любопытных женщин, никто ничего не видел, никто ничего не слышал. Но аббатиса дала лекарю несколько пригоршней новых цехинов римской чеканки. Лекарь дал несколько монет жене булочника. Женщина эта была молода и красива, а муж ее был ревнив; однажды, роясь в ее сундуке, он нашел эти сверкающие монеты и, вообразив, что, может быть, это плата за супружескую измену, потребовал объяснения, приставив жене нож к горлу. После некоторых колебаний женщина поведала ему всю правду, и мир между ними восстановился. Супруги стали вдвоем обсуждать, на что лучше употребить эти деньги. Булочница хотела уплатить долги, булочник же находил, что лучше купить мула, что и было сделано. Мул этот вызвал много толков у обитателей квартала, знавших, в какой бедности жила эта чета. Все кумушки города, друзья и недруги, приходили к булочнице и допытывались, кто же тот щедрый любовник, который подарил ей мула. Потеряв терпение, женщина в своих ответах говорила иной раз словечко правды. Однажды, когда Чезаре дель Бене, проведав ребенка, явился затем, чтобы дать отчет о нем, к аббатисе, последняя, несмотря на недомогание, доплелась до решетки и начала осыпать епископского домоправителя упреками за болтливость его людей. Епископ заболел от страха, он написал в Милан своим братьям о предъявленном ему несправедливом обвинении и просил их о помощи. Несмотря на свою болезнь, он все же решил уехать из Кастро, но перед отъездом написал аббатисе следующее письмо:

«Вы уже знаете, что все раскрылось. Итак, если вы хотите спасти не только мою репутацию, но, быть может, и самую жизнь, вы должны, во избежание еще худшего скандала, обвинить во всем Джованни-Баттиста Долери, умершего два дня тому назад; если таким способом вы и не восстановите своей чести, то моей по крайней мере не будет угрожать никакая опасность».

Епископ призвал дона Луиджи, исповедника монастыря Кастро.

— Передайте это синьоре аббатисе в собственные руки.

Последняя, прочитав это бесчестное письмо, громко воскликнула при всех, находившихся в ее комнате:

— Вот чего заслуживают неразумные девы, предпочитающие телесную красоту духовной!

Слух о происшедшем в Кастро быстро достиг ушей грозного кардинала Фарнезе (он уже несколько лет делал все, чтобы заслужить это прозвище, потому что надеялся на предстоящем конклаве получить поддержку кардиналов Zelanti[9]).

Он тотчас же отдал подеста в Кастро приказ арестовать епископа Читтадини. Слуги последнего, боясь допроса, разбежались. Один Чезаре дель Бене остался верен своему господину и поклялся, что скорее умрет под пыткой, нежели выдаст его хотя бы одним словом. Читтадини, окруженный стражей в своем собственном дворце, снова написал своим братьям, которые поспешили приехать из Милана. Но они застали его уже заключенным в тюрьму Рончильоне.

Я прочел в протоколах процесса, что на первом допросе аббатиса, признав себя виноватой, отрицала свою связь с епископом; ее любовником, показала она, был Джованни-Баттиста Долери, монастырский адвокат.

Девятого сентября 1573 года Григорий ХIII приказал, чтобы с процессом поспешили и чтобы его вели со всей строгостью. Уголовный судья, фискал и комиссар отправились в Кастро и в Рончильоне. Чезаре дель Бене, домоправитель епископа, признался только в том, что отнес какого-то ребенка к кормилице. Его допрашивали в присутствии монахинь Виттории и Бернарды. Два дня его жестоко пытали. Несмотря на ужасные муки, он сдержал свое слово и признался лишь в том, что невозможно было отрицать. Ничего больше фискал не мог от него добиться.