А Роза упала… Дом, в котором живет месть - [3]
— Satus idem[3],— ответила доктор Юля, — как обычно… На тебя жаловалась. Из комнаты выходить не хочет. И видеть никого не хочет. Кроме компьютера.
— Мастер чинит, чинит, — заторопилась Розка, — вон, на задней веранде который час уж сидит, у жильцов. Пойти поторопить… Мать нас с дерьмом съест. С дерьмом!
— О-о-о-оссссподи! — простонала Лилька. — Ну что я ей плохого сделала? Вчера судном в меня кинула. Ждала ведь, с горшком в обнимку. И метнула.
Ребро чуть не сломала, даже два ребра чуть не сломала, я уж молчу про купание в экскрементах… Я теперь сама к ней заходить-то побаиваюсь. Битому псу только плеть покажи…
— Купание красного коня, — посочувствовала Юля.
Розка зажужжала кофемолкой, Юля жадно втянула ноздрями вкусный запах. Розка варила совершенно удивительный кофе, в мятой нечищеной медной джезве, ставила его на можжевеловую подставку, подогретые сливки подавала в голубом маленьком молочнике с неброским узором. Это тоже напоминало рай.
— Юль, слушай, а что ты двадцатого делаешь? — осведомилась Розка, подвигая беленькую чашку. — Дежуришь, работаешь?
— Нет, двадцатого точно не дежурю, — вспомнила Юля, — а что?
— У Марго день рождения, — досадливо протянула Лилька, — и одновременно она объявляет о своей помолвке, тоже мне, принцесса Диана… В девках сижено — плакано; замуж хожено — выто! Приехала из Вьетнама, и говорит такая: все, замуж. Помолвка, говорит, у меня.
Юля в некотором удивлении уточнила:
— Замуж за вьетнамца?
— Да нет же, Юль. Вьетнамца еще какого-то удумала… Местный какой-то. Мы не знакомы. Хоть посмотрим на это чудо-мудо. Так я о чем хотела-то? Ага… Не могла бы ты посидеть с мамой? Она может быть очень неадекватная. На Пасху всем рассказывала, что ее морят голодом. Ей потом соседи супчика приносили. Молочка. Кренделька. По доброте душевной. А с колбаской вообще… Помнишь?
Историю с колбаской Юля помнила. Случилось так, что Розка красиво отдыхала то ли в Египте, то ли в Турции, а Лилька выехала в составе этнологической экспедиции в какие-то глухие деревни Сибири, записывать дребезжащее пение старух, пока живых. Розалия Антоновна была вверена заботам Юли, и в первый же вечер добралась до холодильника и съела около килограмма жирной ветчины и мягкого сыра «Эмменталь». Приступ реактивного панкреатита она себе обеспечила бы и ста граммами подобных продуктов. В общем, имела место водная феерия с элементами шоу «танцующие бегемоты» — такую незамысловатую программу предлагал местный цирк, а у сестер все свое было на дому.
«Вы ж мне пожрать ничего не оставили, — фальшиво объясняла свое поведение Розалия Антоновна, — вот я и поела колбаски…»
Грядущая именинница и невеста Марго была третья, средняя сестра с цветочным именем. Юля иногда задумывалась, как был бы назван мальчик, родись он ненароком у ботанически настроенной Розалии Антоновны. Гиацинт? Шиповник? Гербер?
Помимо пока не представленного обществу Маргошиного жениха, мужчин в Семье не было. Розку навещал иногда менеджер среднего звена с веселой фамилией Петрашкин, но сугубо иногда и сугубо факультативно. Юля видела его пару раз, осталась удивлена общей Петрашкинской невзрачностью и немалым животом, привольно колышущимся над брючным ремнем. Уже дошедши до порога, Петрашкин вернулся и выел из конфетной коробки сразу три мармеладины в шоколаде, но Розка веско сказала, плотно закрывая за ним дверь: «Рекомендую — ебет, как города берет». Юля прониклась к Петрашкину некоторым уважением, чего уж там.
Лильку не навещал никто. Отцом ее ребенка-Камиллы неожиданно для себя стал матрос-новобранец, случайный Лилькин попутчик по дороге в Красноярск, то есть под Красноярск — очередное фольклорное путешествие. Как получилось с матросом, Лилька объяснить не могла никогда, его было очень жалко, такой молоденький, а на флоте тогда служили три бесконечных года. Разумеется, о наличии у себя дочери он никогда не узнал. Коллеги по русской пословице девятнадцатого века были либо дамы, либо не по этому делу, а иных мест обитания мужчин Лилька не посещала. Грубая Розка информировала всех желающих, что сестрою, известным ученым, кандидатом наук, поставлен научный эксперимент по саморазведению мужчин в отдельно взятом Доме.
Нежная Лиля не комментирует сестрины глупые высказывания. Лиля любит ходить на рынок, не в переполненный вороватыми подростками, неспелыми авокадо и кока-колой супермаркет, а именно на рынок, ходить по узким говорливым рядам, разглядывая и оценивая те или иные куски говядины, свинины, баранины, влажно мерцающие какими-то такими оттенками красного, названия которым Лиля даже не знает. Ей нравится, что она вольна выбрать любой кусок молодого мяса, на свой взыскательный вкус, и что он будет ее, совсем ее, навсегда ее. Она боится, она не скажет себе, но она хочет, очень хочет, чтобы ее снова выбрали так — куском мяса, влажно мерцающего необозначенными оттенками красного.
Про мужа Розалии Антоновны, отца всех дочерей — много лет не разрешается ни говорить, ни думать. Розалия Антоновна умеет запрещать. В великолепно организованном молчании распальцованной азбукой глухонемых читается семейная тайна, пока неведомая.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Перед вами сборник хорошей прозы.Разной по звучанию – искренней, грустной, ироничной, злой, берущей за душу. Главное, что объединяет рассказы и повести «Двойной радуги», – настоящесть, та, которую не наиграть, не вымучить, не придумать понарошку.Мы составили сборник, который можно читать и перечитывать. С которым приятно и уютно быть рядом. С которым, переезжая из квартиры в квартиру, из города в город, из страны в страну, не захочется расставаться.Приятного вам чтения.
Вы уверены, что в вашей постели разговаривают только двое?Неожиданный литературный дуэт самарской писательницы, «автора женских романов в нестандартном исполнении», и петербургского редактора делового журнала, автора жестких и совсем неженских книг. «Разговоры в постели — это лучшее, что можно себе представить» — считает Апрелева. «Любой разговор, даже болтовня у кофе-машины в офисе, — это столкновение двух начал, мужского и женского. Даже если беседуют две девчонки» — убежден Егоров.О любви втроем на два голоса.
20 лет назад страшная трагедия вызвала необратимую реакцию разложения. Сложное вещество компании распалось на простые вещества — троих напуганных живых мальчиков и двух живых девочек, и одну мертвую, не успевшую испугаться. Спустя много лет они решают открыть дверь в прошлое, побродить по его узким коридорам и разъяснить тайну гибели третьей девочки — ведь это их общая тайна.
Ироничная и печальная исповедь замужней женщины. Ночные записи о дневном: муж, дети, друзья, работа и… воспоминания о давно закончившейся истории с В. Месяц жизни, месяц бессонницы и переполненность прошедшим, и снова «половина первого и не сплю», и снова «соленая вода плещется в голове, булькает в легких, подпирает сердце и проплескивается слезами», и снова будет новый день. Но все равно болит душа и тело, потому что не проходит. НЕ ПРОХОДИТ.Почти сто лет назад Иван Бунин описал Олечку Мещерскую, как женщину с уникальной способностью бескомпромиссно и легко погибнуть, и даже словом не обмолвиться – что от любви.
Месть – это блюдо, которое лучше подавать холодным и тщательно приготовленным. Особенно, когда нельзя убить, но хочется непременно уничтожить и при этом остаться безнаказанным…
Главной в жизни целью Арсения всегда было обретение полной материальной независимости. И вот теперь, когда он, наконец, близок к ней, как никогда, на него сыплются неожиданные и очень крупные неприятности. Чтобы вызволить соратника и сохранить хоть что-то, нужно отдать главное — таковы условия тех, кто в нашем сегодняшнем мире диктует условия. Но как защититься от обвинения в убийстве мужа своей давней любовницы, своего когда-то друга и партнера, а потом — главного недоброжелателя? Единственный выход — бежать.
Московского журналиста Юрия Громова в Киеве ждет не только встреча с загадочным информатором, владеющим сведениями о подлинных причинах конфликта на Украине, но и безумная запретная любовь.Как распутать этот остросюжетный клубок? Справится ли герой с нахлынувшими на него катаклизмами? Об этом новый роман Максима Замшева «Весна для репортера».
Роман «Женька, или Безумнейший круиз» продолжает серию любовно-приключенческих произведений автора. Героиня этой книги — молодая эксцентричная женщина, пытающаяся с переменным успехом бороться с собственными пороками. Ее энергия и решительность приводят к самым неожиданным результатам, зачастую диаметрально противоположным ее устремлениям. Пытаясь внести коррективы в свое поведение, она недооценивает силу природного инстинкта и обстоятельств. Соответственно и попадает в ситуации, выбраться из которых может только в силу своей «ненормальности».
Такого Нью-Йорка вы еще не видели.В двадцать втором веке это город-мечта, город самых смелых надежд. Манхэттен – теперь единое здание в тысячу этажей, и каждый его житель о чем-то страстно мечтает, и каждому есть что терять. Пять юношей и девушек ведут отчаянную и беспощадную борьбу, чтобы подняться на вершину мира и жить среди роскоши и наслаждений. Запретная любовь и изощренный обман, роковые тайны и хладнокровный шантаж – все сплелось в гибельную паутину, и неизвестно, сумеет ли кто-нибудь из героев из нее вырваться.
Другой город, новые люди. Прошлое забыто, а будущее светло и безоблачно. Но счастье не бывает долгим, рассыпавшись, словно карточный домик от порыва ветра. Выбор не велик: долгие годы в холодных стенах тюрьмы, или бесконечная гонка в смертельном противостоянии, где нет друзей, а проявления человечности рассматриваются как слабость. Опасный путь, пройти который способен лишь человек с могучим духом, даже если это всего лишь хрупкая девушка.