А наутро радость - [89]
Похоже, это голос Карла. Анни произнесла его имя и подождала. Она услышала шаги, удалявшиеся по коридору.
Вошел интерн Левайн в сопровождении мисс Спайрус.
– Как у вас дела, миссис Браун? – осведомился он.
– О, прекрасно, доктор Левайн.
Он подошел к изножью кровати, чтобы проверить медицинскую карту. Сестра откинула простыню и велела Анни повернуться на бок. Анни воскликнула:
– О нет! Хватит!
– В этом нет необходимости, сестра, – сказал интерн.
– Тогда зачем вы здесь? – резким тоном возразила сестра.
– Мне бы хотелось побеседовать с пациенткой.
– Приступайте. – Сестра подошла к окну, прислонилась к подоконнику и скрестила руки на груди.
– Я дам вам знать, когда закончу. – Затем добавил: – Благодарю вас. – Он недвусмысленно дал сестре понять, что она не нужна.
Интерн придвинул стул поближе к кровати, уселся и начал разговор, состоявший из вопросов и ответов. Это было похоже на беседу двух людей, впервые встретившихся на вечеринке с коктейлями.
– Я слышал, вы из Бруклина, миссис Браун.
– Флэтбуш, Бруклин.
– Никогда там не бывал.
– Многие никогда там не бывали. Но многие там обитают.
– Похоже, это интересное место.
– О да. Знаете, именно там находится Эббетс-Филд.
– Да, я слышал.
После того как знакомство состоялось, он предложил, как вежливый гость на вечеринке:
– Могу я вам что-нибудь принести, миссис Браун?
– Например? – Таким образом было покончено с атмосферой вечеринки с коктейлями.
– Например, стакан холодной воды?
– А может быть, сэндвич? Я ужасно проголодалась.
– Боюсь, что нет. Лучше отправиться в родильный зал на пустой желудок.
– Лучше отправиться туда на носилках.
Это замечание было проверкой. Если он засмеется или хотя бы улыбнется, они станут друзьями. Он улыбнулся.
– Согласен с вами, миссис Браун. Нет ничего лучше носилок.
– Зовите меня Анни.
– Только при условии, что вы будете называть меня Лазарус.
– Непременно. Но только если мы наедине. Когда здесь нет сестры.
– Договорились.
– Наверно, я отрываю вас от ужина.
– О, я уже поел.
– А вот я – нет.
– И вы голодны. Ну что же, может быть, это поможет. – Он достал из кармана жевательную резинку и снял с нее обертку.
– О, спасибо! – Анни сделала паузу и неуверенно добавила: – Лазарус. – Она начала жевать. – М-м! Мятная! Моя любимая. – Продолжая с удовольствием жевать, она сказала: – Вы знаете, что в Чикаго есть большое здание, названное в честь этой жевательной резинки?
– Знаю. Я оттуда родом. И у меня там будет практика, когда я закончу ординатуру. В районе многоквартирных домов, где я вырос.
– Вы не заработаете там много денег.
– Да. Но у меня будет обширная практика. Знаете, у бедняков много детей.
– О, я хорошо это знаю! В моей округе…
Лоб Анни вдруг покрылся испариной. Она издала какой-то звериный звук сквозь сжатые зубы. Интерн взял ее за руку:
– Не сдерживайтесь, Анни. Кричите, если хочется.
Через несколько секунд это закончилось. Он отметил время на медицинской карте и вернулся к Анни. Достав из кармана чистый носовой платок, вытер ей лицо.
– Ну что же, Анни, мы уже в пути.
Когда Карл снова пришел в больницу, дежурная сестра за столиком сообщила:
– Миссис Браун в родильном зале. – Она улыбнулась.
Карл побледнел:
– В родильном зале?
– Ну-ну, мистер Браун, вам не о чем беспокоиться. Она в хороших руках. Вы не хотели бы подождать в палате вашей жены? Это займет всего час-два.
Карл с благодарностью принял это предложение.
– Палата номер четыреста пять.
– Я знаю, – ответил он.
Узкая койка была застелена, покрывало откинуто, словно в ожидании Анни. В комнате чувствовался ее особый запах: он исходил из открытого чемодана. Казалось, что она вышла на несколько минут и скоро вернется. Увидев записи в ее блокноте, Карл взял его в руки и принялся читать:
«Мне не нравится эта больничная одежда. Она не доходит мне до колен и оставляет спину открытой. Это слишком напоминает мне об одном случае из моего детства.
Был тот магазин похоронного бюро. А в витрине был смокинг – только передняя часть воротничка, настоящая черная бабочка и фальшивый носовой платок в фальшивом кармане.
Но у смокинга не было спины – только тесемки, которые завязывались у шеи, у талии и у ступней. Мертвецу пришлось бы лежать в гробу, на стеганом шелке, с голой спиной.
Мы, дети, собрались вокруг и смеялись над этим смокингом. А один мальчик сказал, что ему жаль покойника: он непременно отморозит себе спину по пути в рай. И все мы засмеялись.
Это было ужасно – смеяться. Почему мы смеялись? Тогда я не знала, но знаю сейчас. Мы смеялись, потому что боялись смерти и не хотели, чтобы об этом узнали другие.
Вот почему мне не нравится эта одежда. Она напоминает».
Прочитав эти записи, Карл улыбнулся, успокоенный. Анни есть Анни, подумал он.
Немного передохнув, он отправился обратно на фабрику.
Близился пятый час ее родов. Анни кричала уже целый час. Сестра Спайрус позвала другую сестру на помощь, так как время от времени Анни пыталась слезть со стола. Имя этой сестры было Мейда. Она уговаривала Анни не кричать так много: это истощает ее силы.
В промежутках между криками Анни стонала:
– Почему я должна так страдать? Что плохого я сделала? Я люблю моего мужа… я хотела этого ребенка… Почему, почему, почему?
Фрэнси Нолан видит мир не таким, как другие, – она подмечает хорошее и плохое, знает, что жизнь полна несправедливости, но при этом полна добрых людей. Она каждый день ходит в библиотеку за новой книгой и читает ее, сидя на пожарном балконе в тени огромного дерева. И почти все считают ее странноватой. Семья Фрэнси живет в бедняцком районе Бруклина, и все соседи знают, что без драм у Ноланов не обходится. Отец, Джонни, невероятный красавец, сын ирландских эмигрантов, работает поющим официантом и часто выпивает, поэтому матери, Кэти, приходится работать за двоих, чтобы прокормить семью.
В детстве Маргарет Роуз Мур, девчушку, рожденную в семье ирландских эмигрантов в Бруклине, прозвали Милочкой Мэгги за ее непоседливый и веселый нрав. Но жизнь не пощадила Мэгги — в шестнадцать в двери постучалась беда, и ей пришлось бросить школу и целиком посвятить себя дому, отцу и новорожденному брату. Когда же наконец Мэгги встретила Клода, любовь всей своей жизни, он оказался совсем не из тех, с кем просто стать счастливой. Однако Милочка Мэгги всегда черпала силы в том, чтобы быть полезной другим, поэтому она, подобно стойкой тростинке на ветру, ни за что не сдастся под ударами судьбы.
Психологический роман Карсон Маккалерс «Сердце — одинокий охотник», в центре которого сложные проблемы человеческих взаимоотношений в современной Америке, где царит атмосфера отчужденности и непонимания.Джон Сингер — молодой, симпатичный и очень добрый человек — страшно одинок из-за своей глухонемоты. Единственного близкого ему человека, толстяка и сладкоежку-клептомана Спироса Антонапулоса, из-за его постоянно мелкого воровства упекают в психушку. И тогда Джон перебирается в небольшой городок поближе к клинике.
«Нарушенный завет» повествует о тщательно скрываемой язве японского общества — о существовании касты «отверженных», париев-«эта».
Другие переводы Ольги Палны с разных языков можно найти на страничке www.olgapalna.com.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Эпизод контакта белых вербовщиков с чернокожими людоедами Меланезии.
В романе «Тайный агент» автор рассказывает об агенте испанского правительства, который приезжает с тайной миссией в Лондон во время гражданской войны в Испании и обнаруживает, что война преследует его и там.
Что делает нас такими, какие мы есть? Окружение? Но если оно тебе совсем не нравится, можно ли из него вырваться? Что для этого требуется? Чикаго, бедный иммигрантский район, конец ХХ века. Эсперанса стыдится дома на Манго-стрит, в котором живет со своей огромной шумной семьей, она мечтает скорее вырасти, сбежать из родного города и стать писательницей. Эсперанса наблюдает за соседями: их жизнь очень трудна, но они каким-то чудом умудряются быть счастливыми. Хотя в этом нет ничего странного, нищета – это ничто, если ты силен духом, не поддаешься грусти, стремишься к свободе и верен мечтам.