А наутро радость - [79]

– Как-нибудь в другой раз, Анни. Пошли.

Как раз в эту минуту их заметил продавец цветов и помахал Анни. Естественно, она помахала в ответ.

– Теперь мы непременно должны зайти, так как он нас увидел. Будет странно, если мы не зайдем, – сказала она.

– О’кей. Но только не болтай с ним долго.

Продавец пожал ей руку и воскликнул:

– О, Анни! Какой восхитительный сюрприз! Я думал, что никогда больше вас не увижу.

– Как поживаете, Энтони?

Значит, подумал Карл, теперь уже «Анни» и «Энтони»!

– О, так себе, – ответил продавец. – А как вы?

– Прекрасно! Мне бы хотелось познакомить вас с моим мужем. – Она повернулась к Карлу: – Карл, это Энтони Бэрд. Я говорила тебе о нем.

«Еще и как говорила!» – подумал Карл.

– Рад познакомиться. – Энтони подал Карлу вялую руку.

«Черт возьми, что она нашла в этой кисейной барышне?» – удивился Карл.

– Энтони, а те семена, которые вы дали мне прошлой весной…

– Кажется, настурции?

– Да. Так вот, они дали ростки. И у одного растения круглый лист, большой, как моя ладонь. – Желая втянуть Карла в разговор, она добавила: – Не так ли, Карл?

– Что именно? – осведомился Карл.

– О, неважно.

«Итак, – подумала Анни, – он не выносит даже вида этого человека. Мне нужно быть осторожнее».

– Снова пришло время паслёна сладко-горького, – заметил продавец.

– Да, мы с Карлом видели его в витрине. Правда, Карл?

Не ответив, Карл прошел в другой конец магазина и теперь рассматривал садовый инвентарь, развешанный на стене. Анни заметила, что продавец залился краской.

– Значит, вы снова были в северном краю, – заметила она.

– Да, был.

– И как вы его нашли?

Карл чуть не сказал: «Просто оглянулся – и тут-то и увидел его». Но он сдержался.

– Я нашел, что сосны начинают поправляться, но раны заживают медленно… очень медленно.

«Господи, – подумал Карл, – что за вздор!» Вслух он сказал:

– Мне не хочется прерывать, но нам нужно домой. – Он холодно произнес, глядя в упор на продавца: – Так уж вышло, что у нас много дел, знаете ли.

– Понятно, – ответил продавец, еще сильнее покраснев.

«Карл, как ты мог? – подумала Анни. – Разве ты не видишь, какой он чувствительный! Чувствительный, как женщина!»

– Пошли, Анни. – Карл направился к дверям.

– Мне жаль, Энтони, но нам действительно нужно идти.

– Подождите! – Ему хотелось еще ненадолго удержать ее внимание, и он вспомнил об их общем увлечении. – Я начал писать мою книгу, Анни.

– Правда, Энтони? Правда?

– Минутку, пожалуйста. – Он вытащил из-под прилавка большой гроссбух, открыл его и прочел:

«Это был первобытный лес. Но больше нет ни шепчущих сосен, ни тсуг…[26]»

У Карла кончилось терпение:

– Анни! Так ты хочешь, чтобы детская коляска была покрашена – или не хочешь?

Анни увидела, что продавец сильно побледнел.

– О, Карл! – произнесла она умоляющим тоном.

Но тут вмешался Энтони. Он сказал с большим достоинством:

– Я не стану вас больше задерживать. Спасибо, что зашли. Благодарю вас обоих.

Он положил раскрытый гроссбух на прилавок, и Анни увидела, что страница чистая. И она поняла, что он импровизировал начало книги. Ее глаза наполнились слезами. Энтони заметил это и отвернулся.

– У вас прекрасное начало, Энтони, – сказала Анни. – Продолжайте в том же духе.

– Непременно.

– Обещаете?

– Честное слово!

– И вы сохраните название «Осквернение леса»?

– Обязательно сохраню.

«Черт побери!» – выругался про себя Карл и вышел из магазина.

– До свидания, Энтони.

– До свидания, Анни.

Дойдя до середины квартала, Карл остановился, поджидая Анни. Сейчас он уже остыл, и ему было стыдно за свою грубость. Он пошел ей навстречу. «Пусть устроит мне хорошую головомойку, – подумал он, – я не стану спорить. Ей пойдет на пользу, если она камня на камне от меня не оставит».

– Анни… – Карл собирался сказать, как ему стыдно, но она опередила его.

– Тебе должно быть стыдно, – укорила она.

– Хорошо, мне стыдно. А теперь давай оставим это.

– Нет.

– Ты хочешь, чтобы я встал на колени?

– Иди вперед. Я хочу побыть одна.

Он взял ее под руку, но Анни яростно выдернула руку. Он повторил свою попытку, на этот раз крепко прижав к себе, чтобы она не могла вырваться.

– Отпусти меня!

– Позволь мне поддерживать тебя, любимая. Так тебе будет легче идти. – Анни перестала бороться, но ее рука была напряжена.

Карл ожидал, что она набросится на него и выпустит пары к тому времени, как они вернутся домой. Но она молчала. Когда они прошли два квартала, он нарушил молчание:

– Послушай, Анни. Не то чтобы я ревновал…

– Спасибо за комплимент, – с горечью произнесла она.

– Ладно, тогда ревную.

– Почему?

– Ну, он же мужчина. – Карл сделал паузу. – Разве не так?

Ей не понравилось, как он произнес: «Разве не так?»

– Конечно, мужчина. Но это не означает, что я хочу с ним спать. Да и как он может этого хотеть! Ведь я сейчас такая уродливая!

– Но вы, кажется, очень хорошо знаете друг друга.

– Он мне нравится.

– Почему?

– Потому что я его понимаю. А я понимаю его, потому что он похож на меня. Я имею в виду, что он тоже хочет писать. Есть и другое. Мужчинам… мужественным мужчинам вроде тебя он не нравится, потому что он немного женственный. А женщинам он не нравится по той же причине. У него нет ни жены, ни детей. Я полагаю, что он очень одинок.