95-16 - [38]

— Интересно, откуда Грубер знал, что Менке — это Шу­рике?.. — пробормотал он себе под нос, а вслух произнес: — Не забывайте, что у меня, собственно говоря, нет против него никаких вещественных доказательств. Обвинение основано исключительно на словах.

— Это мне известно. Однако, во-первых, Грубер не знает, что бумаги уничтожены, а во-вторых, мы получим показания сыщика Земмингера, которого инспектор посылал на вокзал за чемоданом. Кстати, по поводу Лютце. Вы утверждаете, что несчастье произошло не случайно. Кто же, по вашему мнению, сшиб этого человека?

— Думаю, что Гюнтер, помощник доктора. Меня только удивляет, откуда он мог знать, что Лютце должен был со мной встретиться.

— Почему вы связываете несчастный случай с вашим сви­данием?

— Лютце попал под машину в очень удобный для докто­ра момент.

— А при встрече с доктором вы не говорили, что соби­раетесь навестить Лютце?

— Я спросил только, знает ли он его…

— Ага, вот видите! Одного упоминания оказалось доста­точным, чтобы возбудить подозрение.

Шель кивнул.

— Это дело, — сказал он, — напоминает картину, на кото­рой изображены фон и тени, а контуры основных фигур толь­ко намечены.

— Я вас понимаю, — сказал Визнер, внимательно погля­дев на Шеля. — Порой, изучая какое-то явление, мы заме­чаем, что кое-чего нам еще не хватает, хотя иной раз бывает трудно точно определить, чего именно.

В комнату вошел невысокий человек в белом халате.

— Доктор Штраль, — коротко представил его Визнер, вставая.

Они о чем-то поговорили вполголоса, а когда врач вышел, комиссар обратился к Джонсону:

— Вы можете описать все, что произошло после вашего прихода?

— Охотно. Дверь открыл Гюнтер, который меня знает. Чувствуя, что в доме творится что-то неладное, я не стал от­вечать на его вопросы и выслушивать протесты — он пытал­ся заявить, что время позднее и доктор спит. Мы с женой бросились вперед и сразу побежали в библиотеку. Ян Шель, опустив голову, сидел за столом, Менке прятал в коробочку шприц. Я спросил, в чем дело. Доктор объяснил, что Шель явился к нему с фантастическим обвинением в том, будто бы он, Менке, был опасным преступником. В конце концов поляк стал вести себя очень агрессивно и Менке пришлось сделать ему успокаивающий укол. Когда я подтвердил обвинения мое­го друга, старик вышел из себя, повысил голос, назвал нас безумцами и объявил, что мы выдумали всю эту историю для того, чтобы выудить у него деньги. Поскольку он не позволил мне позвонить по телефону, я предложил ему пой­ти на ближайший полицейский пост и там все выяснить. Он согласился с удивительной легкостью. Мы вышли в сад. Там нас поджидал его помощник. Менке обратился к нему со сло­вами: «Я иду в участок, следи за домом». Не знаю, был ли это какой-нибудь пароль, но Гюнтер тут же преградил нам дорогу, и внезапно они вдвоем набросились на меня. К сча­стью, я успел вытащить пистолет. Один из них, подкравшись сзади, схватил меня за горло. Я несколько раз выстрелил. Менке упал, а Гюнтер удрал в дом. — Помолчав, Джонсон добавил: — Вот, собственно, и все.

Комиссар кивнул.

— Вы метко стреляете: Штраль установил, что все три пули попали в область сердца.

— Случайно, — буркнул американец. — Наверно, он сто­ял в таком положении.

— Жаль, что вы не сообщили нам сразу же, как только нашли бумаги. Многих неприятностей удалось бы избе­жать… — Визнер поглядел на часы. — Уже поздно. Подроб­ный рапорт мы составим завтра утром и тогда же побесе­дуем обо всем более детально. Нам понадобятся также ваши показания, — покосился он на Кэрол. — Допрашивать Гюнтера, инспектора Грубера и сыщика Земмингера буду я сам. На ночь я оставлю здесь, в доме, двух полицейских. Утром мы тщательно обыщем все помещение. Вот и все, господа. У вас есть машина?

— Да.

— Прекрасно. Спокойной ночи. — Он поклонился Кэрол, помахал рукой Шелю и вышел из комнаты.

— Я подвезу тебя домой, Ян, — сказал американец. — Пожалуй, на сегодняшний вечер приключений достаточно?

— Вроде бы достаточно, — ответил Шель. — Вы удиви­тельно спокойны, — обратился он к Кэрол, молча прислуши­вавшейся к разговору.

— Я просто устала и страшно хочу спать. Все это время я только об одном и думала: удобно ли будет немного вздрем­нуть в кресле?

Они вышли в сад. К дому, громко переговариваясь, при­ближались двое полицейских. Вдалеке в последний раз мельк­нули огни машины Визнера. Темный «опель» Грубера стоял у ворот. Кэрол и Шель сели сзади. Джонсон завел мотор.

По дороге друзья продолжали обсуждать события минув­шего вечера.

— Менке вернулся из Испании в Германию, — сказал Джонсон, замедляя на повороте ход. — Он, видимо, прожил там несколько лет. Теперь уж никому не удастся узнать, по­чему он так поступил. Он, конечно, рассчитывал на то, что никто его не узнает. И в общем не ошибся. Только сходство почерков могло бросить на него тень подозрения. Случай и твоя наблюдательность, Ян, привели его к гибели.

— Леон, очевидно, тоже о чем-то догадался.

— Что ты, ведь Менке его лечил! Если б Леон знал, кем является доктор на самом деле, он сообщил бы в полицию.

— Да, к сожалению, Леон унес свою тайну в могилу.

— Однако многое еще остается непонятным. Менке знал обо всем — о чемодане и о бумагах, ему было известно даже, где…