8848 - [60]
На следующий день, завершив все процедуры в салоне, Лада поймала такси, с легким сердцем подумав о том, что когда-то открестилась от водителя, на котором настаивал Пупсик. К чему лишняя пара глаз? Вдруг что-нибудь нашакалит, что тогда? Пускать его в святая святых — к сердечку или цветку лотоса? Нет, ранг у нее уже не тот, чтобы ложиться под каждого водителя. До назначенного времени оставалось два часа. Ресторан оказался ничего из себя не представляющим заведением, но с претензией — мягкий полумрак, растушеванные линии, полуцвета-полутона. Мягко улыбнувшись, Лада сообщила, что столик заказан, но она приехала несколько раньше. Официант мягко улыбнулся в ответ и проводил ее к столику, любой каприз за ваши деньги. Прежде чем набрать номер, Лада сделала заказ: бифштекс, два салата, в последнее время аппетит у нее зверский.
Ирка ответила не сразу, Лада терпеливо ждала, телефон, скорее всего, где-нибудь под шмотками, подруга терзается по поводу того, что надеть, поход в ресторан в очередной раз превращается в какое-то светопреставление, история повторяется (и это прекрасно, что люди в большинстве своем предсказуемы и что у Ирки, как всегда, никаких планов… ни планов, ни целей: те, у кого нет собственных целей, работают на цели других… как говорят разбирающиеся в подобных вещах люди).
«Умница девочка», — про себя похвалила подругу Лада, услышав нужный вопрос.
— Может, ту, с каплей? — обреченно предложила Ирка.
Ну, конечно, с каплей! Олежек обожал запускать в разрез свою пятерню, да и Пупсику она нравилась. Кофта с открывающим полспины вырезом в виде капли в числе прочего была недавно в срочном порядке скинута Ирке в очередном гуманитарно-тряпочном транше.
— Там есть один совершенно потрясающий салатик… — Благословив выбор подруги, Лада опустила глаза в меню. — Если я приеду раньше, тебе заказать? Клешни краба, хвосты креветок, грудки кальмаров, и все это сбрызнуто свежими чернилами каракатиц, — дочитала Лада.
Единственной страстью Ирки была кулинария, готовить она обожала, воплощение же кулинарных шедевров у Ирки было особенное: в салатах вместо авокадо фигурировал огурец, манго заменялось рыжей тыквой, на основании схожести в цвете, на звездочки карамболы безжалостно кромсались яблоки. Нужно отдать ей должное, из всего иногда выходила конфетка.
Лада по привычке попробовала предугадать ход мыслей подруги: «Вместо клешней пойдут палочки. Вместо хвостов креветок вполне подойдут какие-нибудь другие хвосты… Где у кальмаров грудки? Можно их заменить на куриные?» До того, что чернила каракатиц можно заменить водичкой из-под консервированных маслин, Лада додумалась гораздо быстрее Ирки. Осталось убедиться в том, что Ирка запомнила адрес, Лада переспросила подругу — адрес действительно застрял в голове Ирки где-то между хвостом креветки и щупальцами кальмара.
Мальчик-официант оказался очень расторопный, не успела Лада закончить разговор, как показался первый салат, затем второй и, наконец, бифштекс. Проглотив блюда одно за другим и вытерев губы салфеткой, Лада подозвала опять мальчика, заказала еще один салат для подруги и себе десерт — маковый торт! Обворожительно улыбнувшись, да-да, вот такая растяпа, Лада объяснила, что ей придется отойти, забыла кое-что в машине, но машина недалеко, в соседнем переулке.
— Вы не могли бы проводить мою знакомую, если вдруг она придет раньше? — Лада описала Ирку, не забыв и про каплю. Чтобы мальчик не волновался, девушка расплатилась за уже проглоченное, а заодно и заказанное, кое-что перепало и на приятно удивившие чаевые.
Бросив салфетку, Лада направилась к выходу, с момента звонка прошло не более получаса, одевалась Ирка быстро, как солдат, на такси ни за что не поедет, значит, общественный транспорт, будет вовремя, как штык. Лада сверилась с часиками и зашла в банк на противоположной стороне улицы, в руках у нее оказался проспектик с заботливо придуманными кем-то заготовочками-мечтами. Всё, чем дразнился проспектик, у Лады уже было, однако, краем глаза наблюдая через окно за домом напротив, она принялась его изучать. Ирка не заставила себя ждать, дотопав до ресторана, на всякий случай сверилась с записанным на бумажечке адресом и прошла между кадушками с жиденькими елями. В дверях её перехватил официант, помог раздеться, глянув на спину, окончательно убедился, что это та самая подруга, и проводил гостью к столику. «Хороший мальчик», — похвалила его Лада.
Ирка села каплей к входу, напротив лежала скомканная салфетка, она, конечно, могла еще встать, отойти, да все что угодно могло произойти, квартал мог накрыть какой-нибудь непредвиденный блэкаут, что-то всегда остается на волю случая, но Лада надеялась, что все пойдет именно так, как она предполагала.
Расторопный мальчик поставил перед Иркой блюдо с салатом, Ирка закопошилась, увлеченно разгребая щупальца и хвосты. Спохватившись, она положила вилку, потянулась к телефону, Ладин телефон тут же дрогнул, но на звонок не ответила. Девушка вышла из банка, прыгнула в как будто специально приготовленное для нее такси, на соседней улице вышла и зашла в магазин обуви. Давно нужно было купить что-то удобное, без каблука. Выбирая сапоги, Лада периодически звонила, условленное с Олежеком время прошло уже пятнадцать минут как, но никто не отвечал.
Герои коротеньких рассказов обитают повсеместно, образ жизни ведут обыкновенный, размножаются и в неволе. Для них каждое утро призывно звонит будильник. Они, распихивая конкурентов, карабкаются по той самой лестнице, жаждут премий и разом спускают всё на придуманных для них распродажах. Вечером — зависают в пробках, дома — жуют котлеты, а иногда мчатся в командировку, не подозревая, что из неё не всегда возможно вернуться.
Сборник из рассказов, в названии которых какие-то числа или числительные. Рассказы самые разные. Получилось интересно. Конечно, будет дополняться.
Известный украинский писатель Владимир Дрозд — автор многих прозаических книг на современную тему. В романах «Катастрофа» и «Спектакль» писатель обращается к судьбе творческого человека, предающего себя, пренебрегающего вечными нравственными ценностями ради внешнего успеха. Соединение сатирического и трагического начала, присущее мироощущению писателя, наиболее ярко проявилось в романе «Катастрофа».
Сборник посвящен памяти Александра Павловича Чудакова (1938–2005) – литературоведа, писателя, более всего известного книгами о Чехове и романом «Ложится мгла на старые ступени» (премия «Русский Букер десятилетия», 2011). После внезапной гибели Александра Павловича осталась его мемуарная проза, дневники, записи разговоров с великими филологами, книга стихов, которую он составил для друзей и близких, – они вошли в первую часть настоящей книги вместе с биографией А. П. Чудакова, написанной М. О. Чудаковой и И. Е. Гитович.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.