3 ½. С арестантским уважением и братским теплом - [39]

Я решил начать разговор со стандарта:

— Как жизнь, старшой?

— Я вот не понимаю, где все здесь старших увидели?

В столичных централах, действительно, к надзирателям часто обращаются «старшой», независимо от звания. В Москве к этому уже все привыкли, а вот в Орле, видимо, коробило. Поэтому, сменив тему, я спросил, нет ли у них телефона: я бы купил, ну или позвонил. «Старшие» посмеялись и сказали, что это Орел, а не Москва, тут нет телефонов и АУЕ. Наверное, хорошие зарплаты, подумал я, и поинтересовался их уровнем.

— Мы не за зарплату работаем, а за идею.

— И в чем идея?

— Тут льготный срок выхода на пенсию.

Дальнейший диалог не имел смысла. Из всего, что у меня было с собой, изъяли только щипчики для ногтей.

— И как я буду должен стричь ногти?

— Когда будет медосмотр, скажите врачу, он вам даст бумагу.

— Какую бумагу?

— О том, что вам надо иметь при себе щипчики для ногтей.

Позже я так и сделал. Во время медосмотра все очень удивились, но бумагу мне дали. Понятное дело, что никакого разрешения на ношение щипчиков в действительности не нужно. Но это прекрасная иллюстрация того, как все работает в тюремной системе. А поскольку страной у нас (¡lo siento!) управляет солдатня, можно экстраполировать на всю отчизну. Какой-то начальник, присутствовавший при обыске, вдруг посчитал, что щипчики иметь при себе нельзя — вроде похоже на оружие. После моего логичного вопроса, а как же стричь ногти, он понимает, что ступил, но признать этого не может и на ходу придумывает целую процедуру одобрения (вы только вдумайтесь!) процесса подстригания ногтей.

Зато потом мне сделали предложение посетить баню, которое я встретил с восторгом. Этап как раз приходился на банный день, и я уже неделю как был грязен. К тому же после отъезжающих стен можно было рассчитывать как минимум на джакузи. Но нет. Баня оказалась настолько убогой, насколько это вообще возможно. Струя воды столь же ржавая, сколь и труба, по которой она течет. Кафель — цвета зубов Мао, а Мао, как известно, зубы не чистил.

Другими словами, обычная тюремная баня.

Повели в камеру.

Между СИЗО г. Москвы и СИЗО г. Орла есть историческая связь. Оба этих тюремных здания были построены в период царствования Екатерины Великой. Конец исторической справки. Можно бы еще добавить, что в различные периоды и те и другие казематы принимали политзэков, но, думаю, что п/з/к сидели примерно во всех тюрьмах России. А если в каких и не сидели, то там срочно надо установить мемориальную табличку.

По прибытии в «Бутырку» мне сообщили, что ничего — Ленин тоже сидел. В Орле сказали то же самое, но про Дзержинского, подчеркивая, что Iron Felix сидел именно тут. В СИЗО два корпуса. Один екатерининский, очень винтажный, с коваными лестницами. Камеры там минимум четырехместные.

Весь антураж очень темный и угрюмый. Прям тюрьма-тюрьма. По соседству есть еще один корпус, построенный, как мне сообщили, по финской технологии. Привели меня, естественно, в финский — нельзя же ударить в грязь лицом перед знаменитым московским гостем. Камера тоже четырехместная. Но раза в три больше, чем в «Бутырке». Здоровенное окно. Правда, на нем аж три решетки (одна, выступающая в камеру, зовется телевизором). Деревянные полы. Туалет мало того, что в отдельной кабинке, так еще и дверь на кабинке в наличии. Из неприятных для меня новшеств — глаз видеокамеры и переговорное устройство.

В камере двое: армянин формы колобка и седой, почти высохший персонаж.

— Людская ли хата?

— Людская, людская.

О том, что сидельцы будут непростые, я догадался при первых признаках нездорового интереса к моей персоне, начиная с выгрузки в вагоне. Ну, информаторы и информаторы. Как уже было сказано, мое главное оружие — это отсутствие секретов.

Сухонький седыш очутился в застенке, когда на посту ДПС в его трусах было обнаружено 100 граммов фасованного по пакетикам кокаина. Да-да. И не говорите, что Орел — деревня, а носы депутатов местного заксобрания не нюхали кокса. Лучшим подтверждением, что персонаж — стукач, было то, что срок ему дали что-то в районе четырех лет — по статье «Хранение наркотиков», а не «Покушение на сбыт». Для сравнения: одному таджику, которого я встретил в «Бутырке», менты подкинули два пакетика, в каждом по полграмма гердоса. Причем явно подкинули. Просто увидели, что таджик, и решили заработать на нем палку. А чувак даже не курит. Гражданин РФ, двое детей, нормальная работа. Посадили его в результате за приготовление к сбыту героина на десять лет. Почему? Потому что признаком умысла на сбыт была фасовка наркотиков по пакетикам. А тут Гера (это кличка сухонького) с сотней граммов кокса в трусах сел только за хранение: «Да, Ваша честь, этот кокаин я собирался вынюхать сразу после того, как поставил бы свою старую девятку в гараж. Да, Ваша честь, я всегда храню все порочащие предметы в трусах — семейная традиция».

Армянин сидел за мошенничество. И его историю я даже не берусь пересказывать, уж очень она витиеватая и непонятная. Что-то связанное с хищением шапок из ценных пород пушнины. Уж не знаю, был ли он агентом, но точно был из такой породы людей — знаете, очень хитрых, про которых все понимают, что они хитрые, но поймать никто не может (до определенного момента). Жук тот еще. Зато оказалось, что он родственник одного моего близкого знакомого с территории военных городков, где я рос. Это было удивительно и в очередной раз доказывало, что все армяне — родня друг другу.