28 июня 1940 года: Победа без войны - [17]
За 1812–1917 годы, до революции, разрушившей Российскую Империю, внутренних мощных потрясений в Бессарабии не было. Отдельные выступления 1905 года — не в счёт. Это мелочь пузатая по сравнению с делами за Прутом.
А вот в Румынии всё сложилось по-иному. В 1848 году турки ворвались в Бухарест и предали его огню и мечу. В 1907 году в Румынии вспыхнуло крестьянское восстание, в ходе которого, как свидетельствуют румынские источники, «5 марта 1907 г. в город Ботошани ворвались толпы восставших крестьян, вооруженных косами, вилами и топорами. После уличных боев с правительственными войсками повстанцы были выбиты из города». Дальше — больше: «К 10 марта 1907 г. крестьянское восстание, начавшееся 8 февраля, охватило все уезды Молдовы. Король Кароль I объявил чрезвычайное положение. Тысячи повстанцев окружили Яссы, но гарнизону удалось отбить их натиск. В Галаце у здания городского управления эскадрон гусар расстрелял толпу крестьян и рабочих. Колонны повстанцев двинулись на Бухарест, отмечая свой путь пожарами помещичьих усадеб».
После этого наступил апогей «приключений»: «12 марта 1907 г. в Бухаресте столичный гарнизон пулеметным огнем отразил попытку 4 тыс. восставших крестьян, совершивших поход из Валахии, ворваться в город. «По восставшим открыли огонь из пулеметов. После первых же выстрелов сотни крестьян пали мертвыми и ранеными, остальные в ужасе бросились бежать по направлению к ближайшему лесу. Раздался залп из пушек по скрывшимся в лесу. Из огромной колонны восставших едва две сотни спаслись… после этой жуткой бойни». Число погибших крестьян во время тогдашних событий румынские историки оценивают в 11 тысяч человек.
Так чего ради было жителям Бессарабии отделяться от могучей России, где они жили безопасно и зажиточно, и присоединяться к слабой и отсталой Румынии, где они за 22 года румынской оккупации упали за грань нищеты? Вывод прост: в 1918 году их отделили насильственно, вопреки их воле. Благо опыт дискуссии с несогласными у румынских властей был — они приобрели его в 1907 году.
А сейчас, на примере вышеприведённых данных о росте числа жителей Молдавии, её экономического развития при Российской империи и при Советском Союзе, мы смело можем сделать вывод: распад Сверхдержавы оказался для всех населявших её народов катастрофой. Для нас, жителей бывшей Молдавской ССР, это особенно очевидно.
Мы видим, что при царе и при Советах население Молдавии и его благосостояние росли. А при румынах, как и после распада СССР, народ разбегается, потому что экономика разрушена, а работы нет. Сотни тысяч, а то и больше миллиона, людей уехали из бывшей Советской Молдавии. Старики тоскуют без своих детей, внуки воспитываются без родителей.
Мы видим, что при царе и при Советах по обе стороны Днестра было спокойно и. стабильно. А при румынах в 1919–1924 годах население трижды участвовало только в больших кровопролитных восстаниях — Бендерах, Хотине и Татарбунарах. А распад Советского Союза обернулся братоубий-ственной войной 1992 года.
Кто после этого в здравом уме станет утверждать, что многочисленная, экономически развитая, могучая в военном отношении, хранящая безопасность своих граждан Великая Держава, Страна с большой буквы, Империя хуже, чем её нередко враждующие между собой «продукты распада», словно возвращающие нас во времена феодальной раздробленности?
Никто.
Вместо послесловия, или борьба с румынской экспансией продолжается
Прошли десятилетия. Отшумела Вторая Мировая. Гитлеровский блок, к которому примкнула Румыния в надежде вновь захватить возвращённую по праву Советскому Союзу в 1940 году Бессарабию, оказался проигравшим. Бухарест, стремясь, чтобы о его участии в фашистском альянсе не вспоминали, поспешил подтвердить законную принадлежность Прутско-Днестровского междуречья Советскому Союзу. Вовремя предав Германию и перейдя на сторону антигитлеровской коалиции, Румыния даже смогла вновь заполучить Трансильванию. Начался новый виток подавления венгерского населения, у которого в 1968 году даже отобрали автономию.
Гены регионального империализма времён «Сфа- тул Цэрий» и маршала Иона Антонеску оказались живучими. Как ив 1918 году, Румыния стремится присоединить молдавские земли к себе. Несколько лет назад президент Румынии Траян Бэсеску предложил парламенту страны проект Национальной Стратегии обороны, в котором говорилось: «Путем вступления Румынии в общее европейское пространство могут быть устранены последние барьеры, разделявшие одну нацию».
Но по сравнению с унионистами 1918 года аппетиты современных унионистов выросли, распро-странившись и на Левобережье Днестра. Чтобы в случае силовых мер никто не помешал Бухаресту, продолжает Траян Бэсеску, «наша страна намерена активно включиться в продвижение решения, касающегося демилитаризации региона, путем вывода войск и вооружения, находящихся там незаконно».
Это он о Приднестровье.
Как король Фердинанд в 1918-м и как маршал Антонеску в 1940-м, Траян Бэсеску в двадцать первом столетии работает над подготовкой нового поглощения Молдавии. Президент Румынии говорит: «Кто себе может представить, что глава румынского государства подпишет договор, который узаконивал бы Пакт «Риббентропа-Молотова»? Только тот, кто своим умом не доходит до того, что означает ответственность главы Румынского государства». Он продолжает: «Я не подпишу никогда то, что подписали Гитлер со Сталиным. Никогда не подтвержу прохождение границы Румынии по Пруту».
Первое правовое исследование в отечественной науке, посвященное юридическим аспектам организации и деятельности Парижского Парламента на протяжении всего времени его существования.
В книге рассматривается столетний период сибирской истории (1580–1680-е годы), когда хан Кучум, а затем его дети и внуки вели борьбу за возвращение власти над Сибирским ханством. Впервые подробно исследуются условия жизни хана и царевичей в степном изгнании, их коалиции с соседними правителями, прежде всего калмыцкими. Большое внимание уделено отношениям Кучума и Кучумовичей с их бывшими подданными — сибирскими татарами и башкирами. Описываются многолетние усилия московской дипломатии по переманиванию сибирских династов под власть русского «белого царя».
Представленный сборник письменных источников и литературы по истории Украины и украинцев позволяет читателю ознакомиться с основными документами, материалами и научными работами XVI – начала ХХ века, касающимися проблемы развития географической, этнической и политической идентификации и самоидентификации украинского народа. Книга адресована не только специалистам, но и всем интересующимся историей русского (восточнославянского) этноса.
Степан Иванович Шешуков известен среди литературоведов и широкого круга читателей книгой «Александр Фадеев», а также выступлениями в центральной периодической печати по вопросам теории и практики литературного процесса. В настоящем исследовании ученый анализирует состояние литературного процесса 20-х – начала 30-х годов. В книге раскрывается литературная борьба, теоретические споры и поиски отдельных литературных групп и течений того времени. В центре внимания автора находится история РАПП.В формате a4.pdf сохранен издательский макет.
На рубеже 1962/1963 гг. СССР на неопределенный срок отложил проекты заключения германского мирного договора и превращения Западного Берлина в «вольный город». Летом 1964 г. советская дипломатия окончательно перешла от идеи «вольного города» к концепции «самостоятельной политической единицы» Западный Берлин. Теперь острие советской политики было направлено не против позиций США, Англии и Франции в Западном Берлине, а против федерального присутствия в этом городе. После прихода к власти в СССР руководства Л. И. Брежнева советская политика в вопросе о Западном Берлине некоторое время оставалась такой же, как и во время «позднего Хрущева».
Годы Первой мировой войны стали временем глобальных перемен: изменились не только политический и социальный уклад многих стран, но и общественное сознание, восприятие исторического времени, характерные для XIX века. Война в значительной мере стала кульминацией кризиса, вызванного столкновением традиционной культуры и нарождающейся культуры модерна. В своей фундаментальной монографии историк В. Аксенов показывает, как этот кризис проявился на уровне массовых настроений в России. Автор анализирует патриотические идеи, массовые акции, визуальные образы, религиозную и политическую символику, крестьянский дискурс, письменную городскую культуру, фобии, слухи и связанные с ними эмоции.