1984, или Повесть о первой-первой любви - [58]
"Чтоб охать и потеть под нудной жизнью, когда бы страх того, что будет с нами - земным скитальцам воли не смущал и избегал других, от нас сокрытых. Так трусами нас делает рассудок"...
.
Прав Иван Достоевского- пока ты молод, невзгоды бытия можно ещё оправдать и не воспринимать так остро. Но это лет до 25. А дальше? Продолжать этот обман, который всё равно закончится твоей смертью. Все люди хотят умереть красиво и достойно - как говорится, после тяжёлой и продолжительной болезни, в кругу многочисленной родни, чтоб некролог в газете, гроб глазетовый и памятник гранитный... А какое это будет иметь значение, если тебя, любимого и единственного, нет уже - момент внезапной смерти подобен точке, и ты перестаёшь существовать. И какие пирамиды и мавзолеи не громозди - они всё равно разрушатся от времени- тысячелетий и эр. Неужели так хочется оставить после своего ухода неодушевлённый материальный предмет больших размеров- и всё равно временный, текущий- и им заменить ЧЕЛОВЕКА? Это уникальное создание природы? Разве только одно тщеславие человеческое... И сколько же тебя будут помнить? Десять лет, двадцать? Если уж войну почти не помнят... Правду, правду написал Пушкин:
И мрачный год, в который пало столько
Отважных, добрых и прекрасных жертв
Едва оставит память о себе
В какой- нибудь простой пастушьей песне...-
Унылой и протяжной.
Иди, старик! Тебя я отпускаю-
Но проклят будь, кто за тобой пойдёт!
Есть упоение в бою...
Если бы не волшебные алкалоиды, эти опиаты, позволяющие жизни забить бодрым фонтаном, наполнить её смыслом, раскрасить самими яркими красками... вступить с ней, серой и нудной, в бой! Можно ведь удавиться от одной тоски, умей мы чувствовать чуточку сильнее и искреннее. Да, наркотики сокращают человеческий век, но он и так чересчур короток и аксиоматически конечен.
Да, мы тогда совсем ничего не успеваем сделать- выучиться там, обзавестись семьёй, заработать почёт и положение - но зачем? Что на земле, в этой жизни, есть такое - абсолютное, однозначное, всеми признаваемое - что может привязать тебя к ней? Ведь нет ничего - жизнь сугубо материальна, реальна и математически глупа. Может быть, после смерти есть что-то- и это что-то подобно эйфоричному омнопонному состоянию? Работать не нужно... Если так, то такая смерть должна быть безотлагательна и желанна"...
На эту тему мы много говорили с Раей. Она полностью разделяла мои мысли.
-Жить я пробовала по-всякому,- говорила она, лёжа вплотную и затягиваясь косяком. Глаза у неё становились большие-большие, тёмные-тёмные, как чёрные дыры космоса.- И в селе, на родительском огороде, и здесь, в Л... Видела одну грязь и убогость, из которой может быть уход только в ещё большую грязь и убогость. Жизнь- гавно, и ты рождаешься, только затем, чтобы понять это...
Я напоминал слова Свидригайлова из "Преступления и наказания", в которых он представляет вечность не как что-то огромное и великое, а как чулан, вроде деревенской бани. Войдёшь- темно, а по всем углам пауки...
-Вечности нет. Ты же учил материализм.
-А бог?
-Сказки. Где-то валяется тётушкино Евангелие- хочешь, прочти. Исус ничего мужик- не трус, не зануда. Но после того, как его распяли ни за что...
Мы снова замолкали - надолго. Потом Рая вздыхала, придвигалась ближе, взглядывала мне в лицо очень внимательно своими глазами, в которых утонешь и с ручками, и со всем остальным. "Если глаза - вырост мозга на зрительных нервах, то куда же ведут эти. В какие бездны?"
-Нет, нужно иметь мужество покончить с этим, пока молод, пока тебе 20...
-И как? Я уже готов за тобой последовать, чтобы и на том свете не разлучаться. Какой способ самоубийства избрать?
Тут мы серьёзно начинали обсуждать известные нам способы, начиная от передозировки морфина, введения строфантина К[13], воздуха, утопления, повешения, самосожжения, бросания под поезд и т.д. Разговоры обычно заканчивались е#лей, причём очень интенсивной. Желание, независимо от фазы биотрансформации наркотика, неудержимо охватывало обоих. Потом долго лежали, молчали, к разговорам о самоубийстве не возвращались. Чем жарче и серьёзнее был такой разговор, тем более интенсивно мы предавались любви.
Что это значило- любовную прелюдию в такой извращённой форме, или в этом был какой-то биологический смысл- не знаю. Просто что-то хорошее восставало против чего-то плохого, делая это плохое не таким уж и плохим и разрушая уже выстроенные схемы и казуистики.
Мы не предохранялись, кончать в одеяла я так и не научился- да и потом, попробуйте, выньте из любимой девушки в последний момент. А я любил, любил Раю. В конце октября она после очередного "брудершафта" сказала, что беременна. Я спросил, была ли у гинеколога.
-Мне для этого никакой гинеколог не нужен, Сашенька,- впервые так называя меня, сказала Рая.- Все последние семь лет мои месячные бьют, как кремлёвские куранты. И вот первый сбой - это уже не говоря о куче других признаков...
Я не стал спорить- шутить такими вещами Рая не стала бы. Внезапно я ощутил дикую, просто животную радость. "Есть, есть упоение в бою!!!" Я, кажется, теперь знал, что делать, как жить.
В 54 года жизнь только начинается! Только надо знать, где и с кем её начинать. Герой, одинокий русский мужчина, хирург, едет в Индию на международную ортопедическую конференцию. Он едет "оторваться", преисполненный влажных надежд… хотя Индия – страна строгая, абсолютно неподходящая для баловства подобного сорта. В кулуарах герой встречает индийскую девушку. Между ними завязывается непринуждённый диалог, который перерастает в большое и серьёзное чувство. Насколько оно серьёзное? Героев ведь всё разделяет – возраст, религия, раса… Им обоим предстоит разобраться, призвав на помощь стремительно меняющиеся обстоятельства.
Те, кто читал мой роман "Мединститут", спрашивали, а что же стало с героем. Эта книга – попытка ответить на вопрос, хотя судьбы разных героев складываются по-разному. Некто zyablikov – скорее, антигерой. Этот крайне незадачливый, ушлый и бездушный субъект, тоже заканчивает мединститут по специальности "лечебное дело" и пробует сделать карьеру в медицине. Получается это у него так себе! Неприятность упорно следует за неприятностью, разочарование за разочарованием. Другой бы давно махнул рукой и сбежал из профессии, но zyablikov, назло всем, остаётся и работает.
Всем, кого это касается,Было легко назвать нас запретными и тяжелее — родственными душами. Тем не менее, я верила, что мы были и тем и другим. Запретные родственные души.Когда я приехала в Эджвуд, Висконсин, я не планировала найти его. Я не планировала появиться в баре «У Джо» и почувствовать, что музыка Дэниела взбудоражит мои эмоции. Я понятия не имела, что его голос заставит мою боль забыть свою собственную печаль. Я понятия не имела, что мое счастье запомнит свое собственное блаженство.Когда я начала последний год в своей новой школе, я не была готова звать его мистер Дэниелс, но иногда в жизни правильные события приходятся на совершенно неправильное время.Наша история любви не только о физической связи.Она о семье.
У Холли Уокер было все, о чем она когда-либо мечтала: счастливый брак и красивая кареглазая дочь Эмма. До тех пор, пока несчастный случай полтора года назад не разрушил ее мир. Теперь она — вдова и мать-одиночка шустрой маленькой семилетней девочки — ищет новую жизнь. Готовая сделать следующий шаг, Холли находит работу метрдотеля в «Тейбл Уан», некогда известном ресторане в самом центре Сиднея. Но один очень наглый француз не собирается облегчать ей жизнь и не дает спокойно работать… Двадцать лет назад Пьер Леру переехал в Австралию после встречи с потрясающей австралийской девушкой, в которую он влюбился, и на которой в последствии женился.
Когда правительственный самолет с Эммой Райт на борту терпит крушение в филиппинских джунглях, она вынуждена выживать там в одиночку, пока ее не находит спецподразделение ВМС «Морские котики». Командир команды «Альфа» Райан Оуэн не понаслышке знаком с проблемами, но он никогда не сталкивался с проблемой в виде сексуальной, умной и решительной женщины. Миссия команды — доставить Эмму домой, но опасность подстерегает их повсюду, и внезапное влечение Райана к Эмме может закончиться смертельным исходом. Когда Райан возвращает Эмму домой в Калифорнию, его миссия заканчивается, но для нее все только начинается.
Миранда выросла среди полок книжного магазина своего эксцентричного дяди Билли, решая загадки, которые он для нее придумывал. Но когда девочке исполнилось двенадцать, дядя поссорился с ее мамой и навсегда исчез из их жизни. В следующий раз она слышит о нем уже шестнадцать лет спустя: Билли умер и оставил ей «Книги Просперо», находящиеся на грани банкротства. После того как Миранда возвращается в Лос-Анджелес и входит в магазинчик уже как его владелица, она начинает находить подсказки: между страниц романов, в запертых ящиках квартиры дяди и даже в самом названии магазина.
Сперва была Встреча. Говорят, чтобы изменить Судьбу, достаточно всего лишь одного шага. Когда Ральф вывел из леса маленькую девочку, он даже представить себе не мог, во что это выльется. Маленькая Верена, тем более. Вообразив что она – Русалочка, встретившая Принца, она очень скоро узнает, что у диснеевской сказки был фальшивый конец.
История девушки с большим и тяжелым грузом за плечами. Ни в коем случае не из робкого десятка. Переезжает во Францию. Новая школа давалась нелегко. Но все же, она ищет свое счастье, но ее тянет на дно прошлое, которое она не может забыть. У ее маленького и когда-то открытого сердечка еще не зажили раны от предательств и издевок… Она старается выживать и возможно побеждает в этой неопределенной войне.