1968 - [4]
***
В меню «Скайэкспресс» («бюджетной авиакомпании, не стригущей деньги за ланч, а продающей на борту») появилась новая услуга - «Стакан воды». Аттракцион неслыханной щедрости: стюардесса принесет стакан воды совершенно бесплатно! А второй? Заснула, так и не узнав. Возвращает к временам первых «Макдональдсов», когда на чеке писали: «Улыбка - бесплатно», и в самом деле: стоял у выхода привратник и лыбился, лыбился, лыбился.
***
В Общественной палате обсуждали введение карточек на продукты первой необходимости для малозащищенных слоев, типа американских food stamps. Интересно, что предприниматели - «за», а парламентарии - «против». Это, говорят они, оскорбительно, бессмысленно, возврат к прошлому и вообще - «пропьют». А сенатор от Ивановской области совсем прямо сказал: «Карточки несовместимы с образом динамично развивающейся страны». Но когда пенсионерка в неголодной Москве, измучившись с подсчетом гривенников, просит отрезать половину сайки, - это совместимо? Или когда яйца начинают покупать поштучно?
***
Знаменитого златоустовского маньяка с отличной фамилией Мозгляков, буквально растерзавшего двух школьниц, перевели в психиатрическую клинику, на экспертизу. Если его признают невменяемым, сказал следователь, - освободят от уголовной ответственности и направят на принудительное лечение. Памятуя неоднократные прецеденты, хочется добавить: «…а потом выпустят».
***
Со следующего года школы Свердловской области переходят на нормативно-подушевое финансирование. Стоимость «человекочаса» в поселковой школе - 2 рубля 72 копейки; в 12 километрах, в соседнем городке с таким же почти населением - вдвое больше. Поселковые чувствуют себя униженными по сравнению с городскими. Проводят собрания, пишут письма. Но особенно обижает копеечная конкретика - 72 копейки: может быть, чуть меньшая, но круглая цифра задевала бы меньше.
***
10 мая, после патетики - отзвучие праздника. Старуха на асфальте, балалайка, наигрыш: «Десятый наш десантный батальон». Из-под платка - умные, холодные глаза. Подают охотно, даже как-то благодарно. Кажется, сейчас она придет домой, смоет с себя старуху, обернется дамой и выпьет хорошего коньяка.
***
Все чаще слышу: «Ребенок не стал поступать - денег нет». Речь не о взятках, а о плате за обучение или об инвестициях в репетитора (и второе иногда больше годичной платы на коммерческом отделении). Критерии подготовленности, одаренности, склонности и трудолюбия как-то вторичны. В семье знакомых работают одновременно на медаль (интенсивные домашние занятия) и на сбор денег (подстраховка: мало ли что). У родителей невроз, у мальчика синие круги под глазами.
***
Нервная весна, нервная природа. Нижегородская область уже в апреле начала травиться грибами (плохо обработанные сморчки), а в Чувашии бешеная лиса покусала женщину, собиравшую травы на окраине села. Финал последнего инцидента, впрочем, оптимистичен: как пишет Regnum: «Схватив за шею, селянка задушила лису».
***
«Из помещиков более замечателен был Пифагор Пифагорович Чертокуцкий, один из главных аристократов Б… уезда», - 11-летний мальчик с восторгом зачитывает это место из «Коляски» Гоголя и, несколько краснея, предполагает, как назывался уезд. Он убежден, что непроизносимо только обсценное. «Да с чего ты взял, что уезд мог так называться?» - «А зачем тогда многоточие?»
***
Ночью вхожу в свой сетевой дневник и вижу в ленте читателей, как известный издатель, православный писатель, модный парфюмерный критик и церковная деятельница одномоментно восклицают: «Зенит - чемпион!»
***
Комиссия по монументальному искусству Морсгордумы обсудила вопрос о скульптурной композиции «Всем взрослым - от детей». Ее идею выдвинул девятиклассник из московской языковой спецшколы - «по мотивам Сент-Экзюпери», а в особенности фразы «мы навсегда в ответе за тех, кого приручили». «По мнению школьников, этот проект несет два важных посыла - благодарность родителям за любовь к детям и напоминание нерадивым родителям, что они в ответе за своих детей». Проекта не видела, но сама концепция, по-моему, отдает кошмарной пошлостью. Кто кого приручил - дети ли родителей или наоборот? Кто играет зверушку? И мыслимо ли растлевать малолетних концептуалистов?
***
Злосчастный Юрий Самодуров, директор московского музея Сахарова, второй раз за пятилетку идет под суд за разжигание религиозной розни, выразившееся в организации (очередной) выставки «Запрещенное искусство». Вменяются кощунство, глумление, все как всегда, правда, на этот раз обошлось без погрома. Вижу одно безусловно здоровое зерно в этом процессе: будет представлена максимально наглядная модель взаимодействия реального гражданского общества (в данном случае - Союза православных граждан) и администратора (директора музея). Апологеты демократических ценностей окажутся перед трудным выбором: свобода художественного творчества или свобода гражданской инициативы? Две свободы, не обремененные вандализмом, наконец-то посмотрят в глаза друг другу - а мы посмотрим на них.
***
Северный Урал, останавливаемся на десять минут в придорожном «развлекательном центре». Церемонная привратница в туалете - с георгиевской ленточкой на лацкане. Чек, сдача, любезность, чистота и сияние. Без ленточки как-то совсем некомильфо, не дресс-кодно,-и хотя до праздника еще два дня, девушка тихо и твердо говорит мне в спину: «С праздником».
Новый роман Дмитрия Быкова — как всегда, яркий эксперимент. Три разные истории объединены временем и местом. Конец тридцатых и середина 1941-го. Студенты ИФЛИ, возвращение из эмиграции, безумный филолог, который решил, что нашел способ влиять текстом на главные решения в стране. В воздухе разлито предчувствие войны, которую и боятся, и торопят герои романа. Им кажется, она разрубит все узлы…
«Истребитель» – роман о советских летчиках, «соколах Сталина». Они пересекали Северный полюс, торили воздушные тропы в Америку. Их жизнь – метафора преодоления во имя высшей цели, доверия народа и вождя. Дмитрий Быков попытался заглянуть по ту сторону идеологии, понять, что за сила управляла советской историей. Слово «истребитель» в романе – многозначное. В тридцатые годы в СССР каждый представитель «новой нации» одновременно мог быть и истребителем, и истребляемым – в зависимости от обстоятельств. Многие сюжетные повороты романа, рассказывающие о подвигах в небе и подковерных сражениях в инстанциях, хорошо иллюстрируют эту главу нашей истории.
Дмитрий Быков снова удивляет читателей: он написал авантюрный роман, взяв за основу событие, казалось бы, «академическое» — реформу русской орфографии в 1918 году. Роман весь пронизан литературной игрой и одновременно очень серьезен; в нем кипят страсти и ставятся «проклятые вопросы»; действие происходит то в Петрограде, то в Крыму сразу после революции или… сейчас? Словом, «Орфография» — веселое и грустное повествование о злоключениях русской интеллигенции в XX столетии…Номинант шорт-листа Российской национальной литературной премии «Национальный Бестселлер» 2003 года.
Орден куртуазных маньеристов создан в конце 1988 года Великим Магистром Вадимом Степанцевым, Великим Приором Андреем Добрыниным, Командором Дмитрием Быковым (вышел из Ордена в 1992 году), Архикардиналом Виктором Пеленягрэ (исключён в 2001 году по обвинению в плагиате), Великим Канцлером Александром Севастьяновым. Позднее в состав Ордена вошли Александр Скиба, Александр Тенишев, Александр Вулых. Согласно манифесту Ордена, «куртуазный маньеризм ставит своей целью выразить торжествующий гедонизм в изощрённейших образцах словесности» с тем, чтобы искусство поэзии было «возведено до высот восхитительной светской болтовни, каковой она была в салонах времён царствования Людовика-Солнце и позже, вплоть до печально знаменитой эпохи «вдовы» Робеспьера».
Неадаптированный рассказ популярного автора (более 3000 слов, с опорой на лексический минимум 2-го сертификационного уровня (В2)). Лексические и страноведческие комментарии, тестовые задания, ключи, словарь, иллюстрации.
Эта книга — о жизни, творчестве — и чудотворстве — одного из крупнейших русских поэтов XX пека Бориса Пастернака; объяснение в любви к герою и миру его поэзии. Автор не прослеживает скрупулезно изо дня в день путь своего героя, он пытается восстановить для себя и читателя внутреннюю жизнь Бориса Пастернака, столь насыщенную и трагедиями, и счастьем. Читатель оказывается сопричастным главным событиям жизни Пастернака, социально-историческим катастрофам, которые сопровождали его на всем пути, тем творческим связям и влияниям, явным и сокровенным, без которых немыслимо бытование всякого талантливого человека.
Сборник эссе, интервью, выступлений, писем и бесед с литераторами одного из самых читаемых современных американских писателей. Каждая книга Филипа Рота (1933-2018) в его долгой – с 1959 по 2010 год – писательской карьере не оставляла равнодушными ни читателей, ни критиков и почти неизменно отмечалась литературными наградами. В 2012 году Филип Рот отошел от сочинительства. В 2017 году он выпустил собственноручно составленный сборник публицистики, написанной за полвека с лишним – с I960 по 2014 год. Книга стала последним прижизненным изданием автора, его творческим завещанием и итогом размышлений о литературе и литературном труде.
Проблемой номер один для всех без исключения бывших республик СССР было преодоление последствий тоталитарного режима. И выбор формы правления, сделанный новыми независимыми государствами, в известной степени можно рассматривать как показатель готовности страны к расставанию с тоталитаризмом. Книга представляет собой совокупность «картинок некоторых реформ» в ряде республик бывшего СССР, где дается, в первую очередь, описание институциональных реформ судебной системы в переходный период. Выбор стран был обусловлен в том числе и наличием в высшей степени интересных материалов в виде страновых докладов и ответов респондентов на вопросы о судебных системах соответствующих государств, полученных от экспертов из Украины, Латвии, Болгарии и Польши в рамках реализации одного из проектов фонда ИНДЕМ.
Вопреки сложившимся представлениям, гласность и свободная полемика в отечественной истории последних двух столетий встречаются чаще, чем публичная немота, репрессии или пропаганда. Более того, гласность и публичность не раз становились триггерами серьезных реформ сверху. В то же время оптимистические ожидания от расширения сферы открытой общественной дискуссии чаще всего не оправдывались. Справедлив ли в таком случае вывод, что ставка на гласность в России обречена на поражение? Задача авторов книги – с опорой на теорию публичной сферы и публичности (Хабермас, Арендт, Фрейзер, Хархордин, Юрчак и др.) показать, как часто и по-разному в течение 200 лет в России сочетались гласность, глухота к политической речи и репрессии.
В рамках журналистского расследования разбираемся, что произошло с Алексеем Навальным в Сибири 20–22 августа 2020 года. Потому что там началась его 18-дневная кома, там ответы на все вопросы. В книге по часам расписана хроника спасения пациента А. А. Навального в омской больнице. Назван настоящий диагноз. Приведена формула вещества, найденного на теле пациента. Проанализирован политический диагноз отравления. Представлены свидетельства лечащих врачей о том, что к концу вторых суток лечения Навальный подавал признаки выхода из комы, но ему не дали прийти в сознание в России, вывезли в Германию, где его продержали еще больше двух недель в состоянии искусственной комы.
К сожалению не всем членам декабристоведческого сообщества удается достойно переходить из административного рабства в царство научной свободы. Вступая в полемику, люди подобные О.В. Эдельман ведут себя, как римские рабы в дни сатурналий (праздник, во время которого рабам было «все дозволено»). Подменяя критику идей площадной бранью, научные холопы отождествляют борьбу «по гамбургскому счету» с боями без правил.