1941. Разгром Западного фронта - [51]
Когда-то давно в ВИЖе была опубликована статья о воздушных таранах. В ней в числе прочего было написано, что один из таранов в районе базирования 9-й САД совершил неизвестный пилот У-2 якобы в районе предместья Белостока Выгоды. Но есть еще одна Выгода, почти у самой границы, под Ломжей. Есть также два свидетельства о таранах, которые были совершены в тех местах. Вспоминает Ю. И. Недопекин: «Накануне войны, примерно за 2–3 месяца, отца назначили на должность начальника артиллерии 208-й дивизии, штаб которой находился в местечке Гайновка. Пока решался вопрос жилья, мы (семья) оставались в Замбруве. Рано утром 22 июня меня разбудила сестра: „Вставай! Началась война! Немцы напали!“ Взглянув в окно, я увидел горящие самолеты… Было совершенно безоблачное утро. Первым желанием было побежать к горящим самолетам. Но из военного городка нельзя было отлучаться, т. к. ожидалась эвакуация. Воинские части уже были выдвинуты к границе, до которой было всего 25 км. Во дворе военного городка было много народа: все были возбуждены. Очевидцы рассказывали подробности о воздушном бое, который был первым наглядным доказательством начавшейся войны. Рассказывали, что рано утром над аэродромом появился немецкий самолет (некоторые думали, что это был разведчик). Наш Пе-2 встретил его в воздухе. Стрелять нашему летчику, по-видимому, было нечем, и он пошел на таран. Наш пилот погиб, а немец выбросился с парашютом, был взят в плен и отправлен в штаб армии». Здесь я вижу очень большую неясность. Первоначально я думал, что речь идет просто об ошибке мальчика, перепутавшего наименование Пе-2 с По-2 (У-2 был переименован в По-2 уже в ходе войны, после смерти Н. Н. Поликарпова). Хотя вероятность совершения сознательного тарана пилотом «кукурузника» почти невозможна — разве что при неудачном маневре и в результате этого сближении с ним атакующего самолета, — но чего не бывает. Однако после того, как С. Ф. Долгушин из 122-го ИАП 11-й САД рассказал, что перед войной на их полевой аэродром из бомбардировочного полка для ознакомления (чтобы не путали с Ме-110) прилетала «пешка», возникло предположение: почему бы и не Пе-2 таранил врага, взлетев с аэродрома истребителей?
И второй случай. Около 6 часов утра 22 июня в районе Выгоды (именно той, что у Ломжи) истребитель неустановленной принадлежности И-153 вступил в бой с двумя Ме-109, свидетелем был слесарь из Москвы Ф. Ильин. Несмотря на полное неравенство сил (устаревший деревянный биплан против двух скоростных цельнометаллических монопланов), он сразу сбил пулеметным огнем один «мессершмитт», а в ходе боя со вторым самолетом таранил его. Упавший истребитель сгорел, сгорели и документы летчика, которого похоронили рядом с обломками машины[156]. Впрочем, тот же Смирнов в другой книге («Рассказы о неизвестных героях») писал о таране на У-2 и именно со слов Ф. Ильина.
Четыре полка 10-й смешанной авиадивизии (командир — полковник Н. Г. Белов) дислоцировались в полосе 4-й армии на территории Брестской области; управление располагалось в Кобрине, кобринский аэродром находился на реконструкции. На ближайшем к границе аэродроме у села Высокое находились самолеты 74-го штурмового полка (командир — майор Васильев) и его обеспечение — подразделения 45-й авиабазы. Машин в полку было много — полный комплект устаревших бипланов(62 И-15бис и И-153) и 8 новых Ил-2. Летчиков было 70, но на «илах» никто еще не летал. На рассвете аэродром был обстрелян из-за Буга немецкой артиллерией, потом налетела авиация. В 04:15 утра полк, как боевая единица, прекратил существование. Сгорели на земле и все машины эскадрильи 28-го стрелкового корпуса, базировавшиеся на этой же площадке. Личный состав забрал документы, свое Знамя и под командой начштаба майора Мищенко покинул разгромленный аэродром. Впоследствии 74-й ШАП возродился и даже стал 70-м гвардейским.
