1923 - [74]

К нему подошёл представитель фирмы Крупп и стал втолковывать наркому, что бюрократизм мешает нормальной работе. Николай решил прийти на помощь, сказав, что если бы не было бюрократов, некому было бы давать взятки – и ещё неизвестно, лучше или хуже стала бы жизнь в этом случае. Немец удивленно посмотрел на него, потом до него дошло и он весело рассмеялся. Предметом его озабоченности было создание и развитие немецкой сельской концессии на Кубани. Как Коля понял из разговора, там было большое хозяйство, которое разводило скот и выращивало зерно. Единственное, что Коля не понял, это для чего Германии сельхозконцессия в России. Но дал слово в этом разобраться.

Немножко потусовавшись, они с Надеждой подошли к Фрицу. Тот что-то громко рассказывал о потенциале Сибири и Дальнего Востока.

Увидев, что Коля освободился, он подхватил его под руку и повел в небольшой кабинет, где курящие мужчины должны были обсуждать свои важнейшие дела.

Комната была практически пуста. Только Байер, изучал большой атлас мира, разложив его на маленьком столике. Рядом со столиком стоял огромный глобус. Атлас был открыт на странице Камеруна. Коля вспомнил, что тот был колонией Германии, и многие аристократы потеряли там собственность, в основном землю. Оскар кивнул ему и закрыл книгу.

— Ну что, как ваши успехи в Москве, — спросил он, — вы добились того, что хотели?

— И да и нет, — ответил Коля. — Дурацкую историю с кредитом мы выяснили, а дальше начинаются такие политические игры, которые подвластны только высокому начальству.

— Да, мы в армии говорили, что командовать может даже телеграфный столб. Это не очень сложно. Сложно не запутаться и не прийти к поражению. Мы немножко поработали у себя в Германии и пришли к некоторым выводам, которые могут быть вам интересны.

Гофман встал и прикрыл дверь. Чуть понизив голос он продолжал.

— Мы имеем твердое знание, что за этим стоят интересы польской и французской стороны. У нас есть верные и надёжные источники, которым можно верить. Это целенаправленные действия. И мы можем это доказать. Я привёз некоторые бумаги.

Николай задумался. Он уже размышлял над этим вопросом и сформулировал своё мнение. Немного походив по комнате, он крутанул глобус, и сел поближе к Оскару.

— Видите ли, Оскар – наличие польской интриги присутствует в Российской истории уже лет 400. Поэтому этим мы никого не удивим. Боюсь, что даже документальные материалы не смогут привести к серьёзным последствиям. По крайней мере сейчас. Вы можете доказать связи военных с Вторым отделом, так кажется они называются?

— Да. Эти связи документированы.

— А теперь посмотрите на это с другой стороны. Мы оба с вами молчаливо предполагаем, что некоторые влиятельные круги в армии взяли курс на свершение коммунистической революции в Германии. Мы знаем, что их позиции сейчас сильны. Наши союзники, более здравомыслящие люди, не готовы пока к прямой схватке с ними. Потому что на стороне армии – вся мощь марксистской теории и риторики, а что самое главное – за ними стоят тысячи боевых командиров, оставшихся без дела после окончания Гражданской войны. Наши же союзники – люди, занятые кропотливой, мелочной работой по укреплению своих позиции, по усилению решению хозяйственный вопросов. В этих условиях выступление их против военных, произведенное на основе германских документов будет рассматриваться как предательство марксистского курса на мировую революцию, и более того, как поддержка буржуазии Германии. А это приведёт к падению авторитета и мощи этой группы.

— Но у них очень серьёзные завязки с поляками. Вплоть до единых боевых групп в Восточных областях.

— А что тут удивительного. Польские националисты Пилсудского и социал-демократы того же Дзержинского связаны между собой долгими годами совместной работы в подполье и совместной борьбой с царским правительством. Они знакомы друг с другом как люди, как мы с вами. Более того, они начали проводить совместные операции еще двадцать лет назад – их объединяет совместно пролитая кровь. Но, тем не менее, если вы дадите мне материалы, я передам их в инстанцию. Пусть полежат до поры до времени. А оно придёт – уверенно сказал Николай.

Он теперь понимал, что тотальное уничтожение кадров военной разведки имело под собой вполне обоснованное, с точки зрения Сталина, конечно, решение. Многое становилось понятно, если конечно думать, а не истерически вопить о жертвах 37 года.

— Вы понимаете, Николай, — не унимался немец. — Наличие боевых отрядов создаёт нам серьёзные проблемы. У нас может не хватить сил для решительных действий. Ваш Степанов насоздавал их около трехсот штук. Нам прекрасно известна его роль и роль Уншлихта в подготовке боевых действий в Германии.

— Оскар, вы всё-таки военный, а не политик. Почему вы видите монолитность и мощь врага там, где её нет. Я понимаю, перед вами линия фронта, и вам кажется, что за ней огромные силы. Но подумайте сами. Интересы поляков и коммунистов диаметрально противоположны. Тот же Уншлихт в 1920 году рассматривался как будущий диктатор Польского государства под советской эгидой. Вы для простоты рассмотрите позиции Польши и Франции в случае победы революции в Берлине.