1905 год - [13]
То недовольство, которое теперь выражается глухим ропотом народа, вспыхнет в местностях, где оно наиболее остро чувствуется, и затем широко разольется повсеместно. Нужен лишь толчок, чтобы все поднялось».(А. Соловьев, впоследствии террорист)
Странно, не правда ли? Романтики вдруг превращаются в убийц. Но это не такой уж редкий случай. К примеру, лидеры ультралевой западногерманской террористической организации RAF («Фракция Красной армии»), хорошо пострелявшей и по- взрывавшей в 70–80 годы XX века, вышли вообще из пацифистского движения! Так или иначе, на юге решили перейти к другим методам. Впрочем, стрельба уже началась.
Огонь на поражение
Революционеры начали стрелять и бросать бомбы. Жандармы стали их активно вылавливать. А между террористами и спецслужбами появились уже совершенно запредельные персонажи…
«Хватит трепаться, наш козырь — террор![15]»«Первые кровавые дела начались за год или за два до наступления настоящего террора. То были пока отдельные факты, без всякого серьезного политического значения; но они ясно доказывали, что усилия правительства начали уже приносить свои плоды и что "млеко любви" социалистов прошлого поколения превращалось мало — помалу в желчь ненависти. Вытекая из чувства мести, нападения направлялись вначале на ближайших врагов — шпионов, и в разных частях России их было убито около полудюжины».
(С. М. Кравчинский, литератор и террорист).
Землевольцы не сразу перешли к терроризму. Для начала они потренировались на «внутренних врагах» — внедренных агентах жандармов. Первой такой «ликвидацией» явилось убийство полицейского агента Тавлеева, произошедшее 5 сентября 1876 года в Одессе. После дела имела место такая вот мирная супружеская беседа:
«Прийдя однажды домой очень поздно ночью, Юрковский сказал мне: "Ну, Галя, я убийца. Я только что убил шпиона Тавлеева и это мне было легче сделать, чем убить собаку.
О Тавлееве знаю лишь, что убийство было совершено в саду близ ресторана "Мартена", в котором группа молодежи пела в это время "Дубинушку", и этим отвлекала внимание властей, чем и воспользовались террористы. Сад находился тогда на углу улиц Бассейной и Водопроводной, против теперешней станции "Чумка". Кроме Юрковского в этом деле участвовал еще Попко».
Это пишет революционерка А. А. Алексеева. Видный террорист Ф. Н. Юрковский был ее мужем. Семейный подряд, так сказать.
И пошло — поехало. За доказательствами того, что заподозренный человек — «шпион» (так тогда называли жандармских агентов), революционеры особо не гонялись. Могли шлепнуть по одному подозрению. Но самое главное — ребята перешагнули через кровь. Дальше уже было проще.
24 января 1878 года случилось покушение, имевшее далеко идущие последствия. Террористка Вера Засулич тяжело ранила петербургского градоначальника Ф. Ф. Трепова. Причиной было то, что Трепов приказал высечь революционера Боголюбова, сидевшего в тот момент в «предварилке» на Шпалерной улице. Вообще‑то телесные наказания были запрещены законом, вот Засулич и решила, так сказать, отомстить.
Но более всего интересно здесь то, что суд присяжных Засулич оправдал! Хотя доказательства были несомненны, а за такие развлечения по российским законам светило 15–20 лет каторги. Однако адвокат П. А. Александров сумел в своей речи разжалобить присяжных, поведав историю в стиле мелодраматического сериала о бедной Верочке Засулич.
Публика была в восторге. Военный министр Д. А. Милютин свидетельствовал: «…Весьма многие… даже большинство, и в том числе многие дамы высшего общества и сановники… пришли в восторг от оправдательного решения суда».
Последствия этого дела были двойными. Террористы ощутили, что «общество» — за них. Что, разумеется, грело душу после всех провалов с хождением в народ. С другой стороны, именно после дела Засулич власть стала понимать, что с обществом творится что‑то не то и с либерализмом пора кончать.
Интересно, что сама Вера Засулич в терроре и в народничестве вообще очень скоро разочаровалась и впоследствии примкнула к марксистам.
Дальше пошло уже легко. Были убиты агент полиции А. Г. Никонов, жандармский полковник Г. Э. Гейкин. Степняк — Кравчинский (тот, чьи слова стоят в эпиграфе) убил кинжалом петербургского шефа жандармов Н. А. Мезенцева. 9 февраля 1879 г. в Харькове был убит генерал — губернатор Д. Н. Кропоткин… В общем, землевольцы не скучали.
По пути была выработана и идеология терроризма.
«Политическое убийство — это прежде всего акт мести. Только отомстив за погубленных товарищей, революционная организация'может прямо взглянуть в глаза своим врагам; только тогда она становится цельной, нераздельной силой; только тогда она поднимается на ту нравственную высоту, которая необходима деятелю свободы для того, чтобы увлечь за собою массы. Политическое убийство — это единственное средство самозащиты при настоящих условиях и один из лучших агитационных приемов.
Нанося удар в самый центр правительственной организации, оно со страшной силой заставляет содрогаться всю систему. Как электрическим током, мгновенно разносится этот удар по всему государству и производит неурядицу во всех его функциях. Когда приверженцев свободы было мало, они всегда замыкались в тайные общества. Эта тайна давала им громадную силу. Она давала горсти смелых людей возможность бороться с миллионами организованных, но явных врагов. «В подземных ходах пещер сплачивались они в те несокрушимые общины "святых безумцев", с которыми не могли совладать ни дикое варварство этого мира, ни маститая цивилизация другого». Но когда к этой тайне присоединяется политическое убийство как систематический прием борьбы, — такие люди делаются действительно страшными для врагов. Последние должны будут каждую минуту дрожать за свою жизнь, не зная, откуда и когда придет к ним месть. Политическое убийство — это осуществление революции в настоящем. "Неведомая никому" подпольная сила вызывает на свой суд высокопоставленных преступников, постановляет им смертные приговоры — и сильные мира чувствуют, что почва теряется под ними, как они с высоты своего могущества валятся в какую- то мрачную, неведомую пропасть… С кем бороться? Против кого защищаться? На ком выместить свою бешеную ярость? Миллионы штыков, миллионы рабов ждут одного приказания, одного движения руки… По одному жесту они готовы задушить, уничтожить целые тысячи своих собственных собратьев… Но на кого направить эту страшную своей дисциплиной, созданную веками все развращающих усилий государства силу? Кругом никого. Неизвестно, откуда явилась карающая рука и, совершив казнь, исчезла туда же, откуда пришла — в никому неведомую область. Кругом снова тихо и спокойно. Только порою труп убитого свидетельствует о недавней катастрофе. Враги чувствуют, как самое существование их становится невозможным, они чувствуют свое бессилие среди своего всемогущества. Политическое убийство — это самое страшное оружие для наших врагов, оружие, против которого не помогают им ни грозные армии, ни легионы шпионов. Вот почему враги так боятся его. Вот почему
Завершилась Великая война, отгремели победные залпы. Но выстрелы продолжают раздаваться. Вот и приходится бывшему фронтовому разведчику Сергею Мельникову вспоминать прежние навыки. Его ждет жестокая схватка с фашистским специалистом, носящим кличку Барон, и долгий путь, в конце которого лежит разгадка таинственного Черного леса…
К весне 1943 года партизанское движение в Белоруссии достигло такого размаха, что немецкое командование вынуждено было создать ГФП – тайную полевую полицию для координации действий карательных и армейских подразделений против «лесных бандитов». Несколько секретных школ специально готовили агентов для внедрения в партизанские отряды, одной из задач которых было уничтожение командиров и комиссаров отрядов. Но все эти меры оказались малоэффективны…Книга «Оборотни тоже смертны» является продолжением романа «Тени Черного леса».
Гражданская война в России полна парадоксов. До сих пор нет согласия даже по вопросу, когда она началась и когда закончилась. Не вполне понятно, кто с кем воевал: красные, белые, эсеры, анархисты разных направлений, национальные сепаратисты, не говоря уж о полных экзотах вроде барона Унгерна. Плюс еще иностранные интервенты, у каждого из которых имелись свои собственные цели. Фронтов как таковых не существовало. Полки часто имели численность меньше батальона. Армии возникали ниоткуда. Командиры, отдавая приказ, не были уверены, как его выполнят и выполнят ли вообще, будет ли та или иная часть сражаться или взбунтуется, а то и вовсе перебежит на сторону противника.Алексей Щербаков сознательно избегает подробного описания бесчисленных боев и различных статистических выкладок.
Великая Смута, как мор, прокатилась по стране. Некогда великая империя развалилась на части. Города лежат в руинах. Люди в них не живут, люди в них выживают, все больше и больше напоминая первобытных дикарей. Основная валюта теперь не рубль, а гуманитарные подачки иностранных «благодетелей».Ненасытной саранчой растеклись орды интервентов по русским просторам. Сытые и надменные натовские солдаты ведут себя, как обыкновенные оккупанты: грабят, убивают, насилуют. Особенно достается от них Санкт-Петербургу.Кажется, народ уже полностью деморализован и не способен ни на какое сопротивление, а способен лишь по-крысиному приспосабливаться к новым порядкам.
Какими мы привыкли знать декабристов? Благородными молодыми людьми, готовыми пожертвовать собственными жизнями ради благополучия народа. Мечтавшими о свободе и лучшем будущем для России. Согласными во имя принципов отречься от всех благ и отправиться прямиком в сибирскую ссылку.Готовы ли вы услышать новое мнение о декабристах? Согласны ли вы поверить в то, что они были банальными бунтовщиками и действовали отнюдь небескорыстно. Хотите увидеть оборотную сторону их жизни и деятельности? В таком случае ознакомьтесь с мнением молодого петербургского журналиста Алексея Щербакова.
Терроризм, как это ни дико звучит, в последнее время стал привычным фоном нашей жизни. Кадры с захваченными заложниками и распластанными на земле телами боевиков перестали пугать обывателя, а на сообщения об очередных спецоперациях, обнаруженных схронах с оружием и предотвращенных террористических актах мы и вовсе перестали реагировать…Пришло время выяснить, откуда взялось это явление и кто такие террористы, не жалеющие ни чужой жизни, ни своей? Что объединяет народовольцев, ку-клукс-клановцев, красных самураев, кокаиновых партизан и исламских фундаменталистов? Есть ли существенные различия в идеологиях революционера Ивана Каляева и бывшего лидера «Аль-Каиды» Усамы Бен Ладена? Почему разговоры с террористами о морали и невинных жертвах совершенно бессмысленны, а усилия спецслужб всего мира по предотвращению терактов дают неутешительные результаты?
Историю сакральных орденов — тамплиеров, асассинов, розекрейцеров — написать невозможно. И дело не только в скудости источников, дело в непонятности и загадочности подобного рода ассоциаций. Религиозные, политические, нравственные принципы таковых орденов — тайна за семью печатями, цели их решительно непонятны. Поэтому книги на эту тему целиком зависят от исторического горизонта, изобретательности, остроумия того или иного автора. Работа Луи Шарпантье производит выгодное впечатление. Автора характеризуют оригинальные выводы, смелые гипотезы, мастерство в создании реальности — легенды.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В аннотации от издателя к 1-му изданию книги указано, что книга "написана в остропублицистическом стиле, направлена против международного сионизма — одного из главных отрядов антикоммунистических сил. Книга включает в себя и воспоминания автора о тревожной юности, и рассказы о фронтовых встречах. Архивные разыскания и письма обманутых сионизмом людей перемежаются памфлетами и путевыми заметками — в этом истинная документальность произведения. Цезарь Солодарь рассказывает о том, что сам видел, опираясь на подлинные документы, используя невольные признания сионистских лидеров и их прессы".В аннотации ко 2-му дополненному изданию книги указано, что она "написана в жанре художественной публицистики, направлена против сионизма — одного из главных отрядов антикоммунистических сил.
Аксаков К. С. — русский публицист, поэт, литературный критик, историк и лингвист, глава русских славянофилов и идеолог славянофильства; старший сын Сергея Тимофеевича Аксакова и жены его Ольги Семеновны Заплатиной, дочери суворовского генерала и пленной турчанки Игель-Сюмь. Аксаков отстаивал самобытность русского быта, доказывая что все сферы Российской жизни пострадали от иноземного влияния, и должны от него освободиться. Он заявлял, что для России возможна лишь одна форма правления — православная монархия.
Классическое произведение Корнелиуса Райана, одного из самых лучших военных репортеров прошедшего столетия, рассказывает об операции «Оверлорд» – высадке союзных войск в Нормандии. Эта операция навсегда вошла в историю как день «D». Командующий мощнейшей группировкой на Западном фронте фельдмаршал Роммель потерпел сокрушительное поражение. Враждующие стороны несли огромные потери, и до сих пор трудно назвать точные цифры. Вы увидите события той ночи глазами очевидцев, узнаете, что чувствовали сами участники боев и жители оккупированных территорий.
«Festung» («крепость») — так командование Вермахта называло окруженные Красной Армией города, которые Гитлер приказывал оборонять до последнего солдата. Столица Силезии, город Бреслау был мало похож на крепость, но это не помешало нацистскому руководству провозгласить его в феврале 1945 года «неприступной цитаделью». Восемьдесят дней осажденный гарнизон и бойцы Фольксштурма оказывали отчаянное сопротивление Красной Армии, сковывая действия 13 советских дивизий. Гитлер даже назначил гауляйтера Бреслау Карла Ханке последним рейхсфюрером СС.