1812. Год Зверя - [4]
— Французы никогда бы не нарушили дипломатической неприкосновенности, — вставил граф Румянцев.
— Действительно, — кивнул Александр Дмитриевич, — Давуст… Даву объяснил, что Наполеон целыми днями разъезжает по позициям, и они решительно не знают, куда направить меня, чтобы я застал его. Наконец меня сажают в карету, везут под конвоем в Вильно, и — каково же было мое изумление! — Наполеон принимает меня ровно в том кабинете, из которого неделю назад на встречу с французским императором отправил меня наш государь.
Министр полиции умолк и вперил в меня жадный взгляд, ожидая, что я выражу изумление или еще какое-ни- будь чувство. Но на меня его история не произвела особого впечатления. Тем более что в Лондоне об этом происшествии стало известно еще до того, как Александр Дмитриевич покинул приемную корсиканского недомерка.
— Случай и впрямь курьезный, — промолвил я ровным голосом.
— Александр Дмитриевич скромничает, — вмешался граф Румянцев. — Знаете, что он ответил, когда Наполеон спросил, как добраться до Москвы?
И об этом давно было известно в Лондоне, но я хотел доставить удовольствие Николаю Петровичу и изобразил неведение.
— Так вот, — продолжил граф Румянцев. — Александр Дмитриевич ответил, что есть одна дорога — через Полтаву.
Николай Петрович разразился болезненным смехом, а польщенный Балашов потупил взор.
— Право, я восхищен! Ваш ответ непременно войдет в историю! — воскликнул я.
Министр нахмурился и сказал:
— Шутки шутками, а мои потуги, к сожалению, оказались неудачными. Ну да бог с ним. Так что скажете, милостивый государь?
— Уверен, ваше высокопревосходительство, что мои успехи на полицейском поприще окажутся намного хуже ваших на поприще дипломатическом.
— Эк вы завернули! — крякнул министр полиции. — Настоящий дипломат! Не скромничайте, граф. Факты говорят об обратном. Помнится, десять лет назад в деле о строительстве акведука вы в одиночку проделали работу за все министерство внутренних дел вместе взятое. А за год до того оказались напрасными все мои усилия по укреплению обороны Прибалтики. Вашими стараниями английская эскадра так и не достигла наших берегов.
— Да уж какие там мои заслуги, ваше высокопревосходительство! Все это было дело случая! — возразил я.
— Не скромничайте, Андрей Васильевич, не скромничайте! — поддержал министра граф Румянцев. — Случай предоставляется каждому, а умеет воспользоваться оным только достойный.
«Не нахожу для себя достойной службу в полиции», — хотел сказать я, но конечно же не сказал.
— Уж не обессудьте, Николай Петрович, — промолвил я. — А только решение мое твердое: я намерен просить перевода в действующую армию.
— У вас появится возможность лично заняться поимкой убийцы, проникшего в ваш дом, — сказал Балашов.
— Я бы предпочел, чтобы его изловило ваше ведомство, — ответил я.
Николай Петрович поднял руку, как бы предостерегая меня от поспешного решения, и промолвил:
— Андрей Васильевич, Андрей Васильевич, не торопитесь с ответом. Я понимаю ваши чувства. Русская армия отступает, в такое время кажется, что сидишь сложа руки, а нужно быть на переднем фланге. Но со дня на день произойдут перемены. Только что состоялся совет, мы участвовали в нем, и я, и Александр Дмитриевич. — Граф Румянцев взглянул на Балашова. — Решено сменить главнокомандующего. Тактика Барклая никуда не годится, отступать далее некуда.
— И кто же?.. — я не закончил вопрос.
— На смену ему назначен Михаил Илларионович Кутузов. Весь русский народ за Кутузова, и государь согласился. В ближайшие дни мы погоним врага поганой метлой.
Я разделял мысли Николая Петровича и не сомневался в том, что вот-вот наступит перелом в ходе войны. И все же в душе оставалась тревога. Как вытекало из перехваченного нами сообщения, о котором я намеревался доложить лично его величеству, Наполеон был уверен в победе. Французский император полагал, что уже в сентябре займет Москву. А он, по моему убеждению, был хоть и безумцем, но не глупцом.
— Подумайте, — повторил граф Румянцев. — Время у вас есть. Мы отправляемся в Або. И вы будете участвовать в переговорах со шведским кронпринцем Бернадотом…
— Но… — попытался возразить я.
Канцлер жестом остановил меня и продолжил:
— Пока не завершится встреча в Або, и речи не может быть о вашем переводе. В переговорах участвуют англичане. Мы должны подписать наконец русско-шведский союзный договор! Бьемся над ним с начала года. Ваша помощь как представителя лондонской миссии незаменима. А по возвращении из Або будем решать. Государь сейчас крайне занят. Вряд ли он сможет принять вас до отъезда, — скорее всего, он удостоит вас аудиенции на пути в Великое княжество Финляндское. И к тому же, — собеседник с сожалением вздохнул, — с недавних пор удостоиться аудиенции у его величества стало возможным только после аудиенции у графа Аракчеева.
Я испытывал досаду, но в душе понимал, что граф Румянцев прав. Лондон принимает самое действенное участие в переговорах со Швецией. Британский кабинет выделил миллион фунтов стерлингов на то, чтобы наследный принц Жан Батист Бернадот стал сговорчивее, подписал договор с Россией и предпринял дополнительные шаги, которые развязали бы руки российскому императору на северо-западном направлении. Я хотел поскорее попасть в армию, но в такой ситуации спорить с государственным канцлером было бы ребячеством. Перевод на военную службу откладывался до окончания переговоров со шведским кронпринцем.
![Амурет](/storage/book-covers/10/105b6f6c3a1fdca29fe161a2853c83d54fb6fc9d.jpg)
Повесть публиковалась в литературном приложении к журналу «Фантастика», а также входила в сборник «В компании с Михалычем» и в сборник «Улавливающий тупик». Перед публикацией «Улавливающего тупика» я подредактировал текст, перенес действие из еще «горбачевского» 1990 года в более позднее время.Забавная история, связанная с этой повестью: некоторые читатели всерьез поверили, что возле Волкова кладбища есть пруд, в котором живет динозавр - собрат знаменитого лохнесского чудовища. Они звонили мне и спрашивали, где можно прочитать подробности об этом феномене.
![Акведук на миллион](/storage/book-covers/95/95985af458f9f3119cbdb605a9d95d0f13ecd539.jpg)
Первая четверть XIX века — это время звонкой славы и великих побед государства Российского и одновременно — время крушения колониальных систем, великих потрясений и горьких утрат. И за каждым событием, вошедшим в историю, сокрыты тайны, некоторые из которых предстоит распутать Андрею Воленскому.1802 год, Санкт-Петербург. Совершено убийство. Все улики указывают на вину Воленского. Даже высокопоставленные друзья не в силах снять с графа подозрения, и только загадочная итальянская графиня приходит к нему на помощь.
![Хроники похождений](/storage/book-covers/e8/e89e9d25c2c1a9ee4c73c1b27a0b005bf14b7b8e.jpg)
1796 год. Вице-канцлер Безбородко и цесаревич Павел сожгли завещание императрицы. Но незадолго до кончины Екатерина Великая переправила в Европу секретные бумаги. Какие тайны они хранят? Вельможи полагают, что это копия завещания. А древний клан вампиров считает, что в бумагах скрыта формула вакцины против действия серебра. Кровавая охота началась.
![Копенгагенский разгром](/storage/book-covers/03/031690d43ba09082607beaf0eb816af4a332a496.jpg)
1801 год, Лондон. После нелепой гибели в потасовке русского офицера, служащему Коллегии иностранных дел графу Воленскому предстоит в одиночку завершить поручение императора Павла I. Со временем юный граф понимает, что убийство товарища отнюдь не случайно, миссия на грани провала, а ему самому грозит смертельная опасность. Андрей начинает расследование, от результатов которого зависит не только его жизнь, но и мирные отношения между Россией и Англией. В это же время в России происходит переворот, а военная эскадра под управлением адмирала Хайда Паркера и вице-адмирала Горацио Нельсона выступает в поход против русского флота…
![Улавливающий тупик](/storage/book-covers/8c/8c47155d6ff5b7d0feabf07f83e06564fcfb9924.jpg)
Проза Льва Портного — это увлекательные истории о том, как неожиданно меняется жизнь человека, когда нарушается привычный ход событий. Сборник «Улавливающий тупик» объединяет произведения, главному герою которых выпали самые разные испытания: головокружительный успех в бизнесе, внезапный провал во времени, а то и просто большая пьянка.
![Трепетные птички](/storage/book-covers/b6/b69d919ecefdaa7d9b9c2d0f821256258ac9f1af.jpg)
Человек познается в борьбе. И герои произведений Льва Портного принимают вызов. Кто-то преодолевает трусость, кто-то — последствия экономического кризиса, а для кого-то не менее драматичной становится борьба с излишним весом. А может быть, главный враг — тот черт, которого человек сам себе рисует в воображении.
![Паника в Борках](/storage/book-covers/31/3130c231a331f21a0e227f835f6b94a45e2c9598.jpg)
В подмосковской дачной местности ширятся слухи о нежити. С таинственным медиумом Прайсом соперничает международная шайка преступников. Взрыв кареты новобрачных, гибель богатого фабриканта и опереточной дивы ставят сыщиков в тупик. Параллельно разворачивается кровавая сага миллионера-убийцы и череда вампирических нападений.Захватывающий фантастический детектив А. Свиды — вторая часть дилогии об агенте уголовного сыска Зенине и расследовании, ставшем делом его жизни. Роман вышел в свет в начале 1930-х гг. и переиздается впервые.Книга А.
![Искушение Данте](/storage/book-covers/17/173950114168835ca9b2d6c10e1c19ed5a91dfe4.jpg)
Жестокое ритуальное убийство знаменитого художника… Поиски наследницы Гогенштауфенов, королевы-блудницы, которая может объединить под своей властью Италию… Заговор тамплиеров, стремящихся любой ценой сохранить в секрете карту нового Эльдорадо…Данте Алигьери становится обладателем тайны, которая или подарит человечеству Золотой век, или ввергнет его в пучину хаоса. Ему предстоит определить ход Истории…Коварные интриги Ватикана и роковая страсть, мистические ритуалы и способ получения золота из свинца, код, скрытый в незаконченной картине убитого художника… Только Данте может сложить эту головоломную мозаику…
![Белый якорь](/storage/book-covers/97/977ef4576d52b5691a0e2c53a947f6d60681b7b2.jpg)
Белый якорь: Роман приключений. Рис. Г. Бершадского (Советская авантюрно-фантастическая проза 1920-х гг. Том Х). — Б.м.: Salamandra P.V.V., 2016. - 150 с., илл. — (Polaris: Путешествия, приключения, фантастика. Вып. CLIV).В новом выпуске серии «Polaris» — уморительный и редкий образчик литературы «красного Пинкертона», роман С. Нариманова «Белый якорь». Коварным диверсантам и вездесущим шпионам постоянно разлагающейся в шантанах и на панелях Константинополя белой эмиграции противостоят гениальный сыщик советского угрозыска и его недотепа-помощник.
![Мораль святого Игнатия](/storage/book-covers/b3/b3953bc28f0b7236b74a03c1ddb6ea0e4398f950.jpg)
Это «педагогическая поэма». Им всего по 15–16 лет, ученикам Безансонской изуитской коллегии св. Франциска Ксавье. Это очаровательный Эмиль де Галлен, одареннейший Гастон Потье, сдержанный и умный Мишель Дюпон, впечатлительный и сердобольный Филипп дЭтранж, победитель всех коллегиальных турниров Дамьен де Моро. Их учитель вкладывал в них всю душу, ибо мера любви для Даниэля Дюрана есть «любовь без меры». И кто бы мог подумать, что его любовь подвигнет одного из них на… убийство? Кто из учеников, тех, кого Дюран учил Божьей любви, мог поднять руку на человека?
![Земную жизнь пройдя...](/storage/book-covers/54/548d29002f5a0ed6152627e094cca8f6f2aae73c.jpg)
Мистико-приключенческий детектив. Петербург 19 века. Детективный сюжет построен на легендах Петербурга: Пиковая дама, Зимняя канавка, Обводный канал, Мистический шулер. Основная мистическая тема — магия карт.В названиях глав использованы строки "Божественной Комедии" Данте Алигьери.
![С улыбкой хищника](/storage/book-covers/da/da9ceabbbb4cc57fbdb47cafe0bf16a424755988.jpg)
Что есть смерть? Это финал жизни, освобождение от тягот бытия, перевоплощение в новое существование, или зловещий древний монстр, ненавидящий жизнь, дарующий переход в вечное забвение и небытие? Мистика и реальность, магия и наука, борьба добра со злом, противостояние жизни и смерти переплетаются в этой удивительной, мистической и детективной истории, рассказывающей о магии вуду и древнем славянском духе по имени Мор, и о его дружбе с самым простым человеком, не знающем тягостных страданий жизни и пороков людей, потому что он стоит лишь в самом начале водоворота непредсказуемой жизни.