1632 - [169]

Глава 52

Майкл решил в первую очередь разобраться с полевой артиллерией. Его уверенность в себе как в полевом командире выросла настолько, что он не стал советоваться с Фрэнком. Испанцы, как это было принято в семнадцатом веке, выдвинули артиллерию на позицию перед строем пехоты. Гладкоствольным пушкам, стреляющим круглыми ядрами, была необходима бесприпятственная линия огня для того, чтобы показать свою эффективность на поле битвы. Если перед ними стояла масса пехоты, это было невозможно. Майкл понимал логику данного решения, но все-таки находил такой принцип каким-то нелепым.

— К разговору о неприкрытых позициях… — пробормотал он, опуская бинокль.

— Какие будут приказы, шеф? — спросила его радиооператор.

Майкл усмехнулся.

— Никак не привыкну к этому выражению из твоих уст, Гейл.

Он протянул руку и взял микрофон.

— Гарри, это Майкл. Выдвигайте БТРы. Двигайтесь по дороге номер 4, а затем поворачивайте на юг, на 26-ю. Испанцы установили свои полевые орудия к востоку от дороги. Вы сможете врезаться прямо между артиллерией и пехотой.

Голос Гарри Леффертса, потрескивая, донесся из радио.

— Как насчет кавалерии?

— Мы позаботимся о ней позже. Фрэнк достаточно легко сможет удерживать свои позиции, даже если не будет использовать M-60. У нас есть шанс разобраться с их артиллерией прямо сейчас.

Ответ Леффертса, как и весь диалог, был, как это ни печально, весьма далек от стандартов военного протокола радиообмена.

— Понял. Сделаем, шеф.

Из отдаленной рощи, находящейся к северо-западу от этого участка стен Айзенаха, до Майкла донеслись звуки заводящихся двигателей БТРов.

На его лицо вернулась усмешка.

— И я чертовски уверен, что никогда не привыкну к этому обращению, исходящему из уст Гарри.

Гейл усмехнулась не менее широко.

— Почему бы и нет? Разве ты у нас не настоящий подающий надежды На-пу-ле-вон?

— Отвали, — фыркнул Майкл. — Я стану военным гением не раньше, чем рак на горе свистнет. — И отдал ей микрофон радио: — Свяжись с Фрэнком и сообщи ему об изменении планов. Я хочу поговорить с Алексом.

Гейл кивнула. Майкл отвернулся от стены редута и поспешил к лестнице, ведущей вниз с насыпи. К тому времени, как он, перепрыгивая через две широкие каменные ступени зараз, спустился во двор, где ждала конница, Маккей и Леннокс уже рысили к нему навстречу.

После того, как Майкл объяснил новую ситуацию, Алекс скривился. Леннокс нахмурился. Майкл с трудом удерживался от смеха. На лицах шотландцев отражалась смесь удивления и раздражения.

Лицо Леннокса, в основном, выражало раздражение.

— Ох, эти мягкосердечные американцы, — проворчал он. — Мы бы сделали лучше.

— Хватит, — скомандовал Маккей. — Здесь командует генерал Стирнс.

Леннокс смолк, но было достаточно очевидно, что он не был доволен. Майкл решил объясниться.

— Я понимаю, что у нас было бы больше шансов разгромить всю армию, если бы я подождал. Но наша первая обязанность состоит в обеспечении безопасности Айзенаха. Без этих пушек у испанцев вообще нет шансов пробить его стены.

Леннокс воздержался от очевидного возражения. У них в любом случае нет шансов. Алекс подергал свою бороду.

— Полагаю, ты хочешь, чтобы мы погнали ублюдков после того, как БТРы разорвут артиллерию в клочья?

Майк кивнул. Алекс стал ещё более энергично дергать бородку.

— И ты по-прежнему намерен…?

— Да! — ответ Майкла был мгновенным и недвусмысленным. — Гоните их к Вартбургу, Алекс. И не подвергайте своих людей большей опасности, чем нужно. Я хочу, чтобы наши потери были как можно меньше.

Выражение на лице молодого шотландского офицера достаточно ясно говорило, что он не испытывал восторга по поводу планов Майкла. Но он воздержался от спора. Александр Маккей определенно не считал Майкла Стирнса "военным гением", но он непоколебимо верил в субординацию и принцип единоначалия.

Мгновением спустя Маккей и Леннокс начали отдавать приказы кавалеристам. Через несколько секунд район сосредоточения конников бурлил лихорадочной активностью, как пчелиный улей в разгар летнего дня. Утрамбованная земля становилось ещё тверже под копытами тысяч топчущихся лошадиных ног.

Айзенахские ополченцы, охранявшие ворота, были тут единственными пехотинцами. Но они могли привести в движение механизм ворот, будучи под защитой каменных стен караульни. Майкл же был на открытом месте. Он прыгнул обратно к лестнице и побежал вверх, опять перепрыгивая через две ступеньки за раз. Он ни в малейшей степени не испытывал желания оставаться, будучи пешим, на площадке, где тысяча всадников выстраивала своих скакунов для атаки. Стук. Плюх. Ой, я извиняюсь. Сэр, я очень сожалею по поводу происшедшего.

Как только он вернулся на стену редута, Гейл снова протянула ему радио. Он искоса посмотрел на неё.

— Проблемы?

— Нет, — ответила Гейл. — Если не считать того, что Фрэнк приказал мне передать тебе, что ты мягкосердечный слабак.

Майкл улыбнулся. Он снова поднес бинокль к глазам.

— Да, я знаю, — пробормотал он. — Это грязная работа, но кто-то же должен ее делать.

Улыбка Майкла исчезала по мере того, как он изучал испанские терции за стенами Айзенаха. Вся армия включала шесть терций, примерно двенадцать тысяч человек, по его оценкам, плюс примерно две тысячи кирасир, расположенных на флангах строя. Это не являлось такой уж огромной армией, по меркам того времени, но это все же были достаточно значительные силы. Достаточно большие для того, чтобы обратить сельскохозяйственные земли, через которые они прошли, в бесплодные пустоши. Майкл мог видеть горящие фермы за их спинами. К счастью, сельские жители давно уже укрылись в стенах Айзенаха. Но разрушения были, тем не менее, достаточно сильными.