15 минут - [34]

— Молли!

У меня внутри все переворачивается, когда я слышу крик Майка. Проталкиваюсь сквозь толпу, разыскивая брата. Позади Донован выкрикивает мое имя, но я продолжаю двигаться, пока не вылавливаю Майка. Он задыхается от плача, закрыв глаза руками.

Опускаюсь на колени и хватаю его за плечи.

— В чем дело? Что случилось?

Он заикается, не в состоянии толком что-либо объяснить, захлебываясь рыданиями. Донован присоединяется к нам и легонько пихает Майка в плечо.

— Мы не сможем помочь тебе, парень, пока ты нам все не расскажешь.

Майк делает вдох и берет себя в руки.

— Кто-то зашел на карусель, как только она остановилась… Он схватил Молли.

У меня замирает сердце, а из носа начинает течь кровь.

Глава 13

На то, чтобы перекрыть все выходы из торгового центра, требуется всего несколько минут, но уже слишком поздно. У похитителя Молли было достаточно времени, чтобы скрыться. Это моя вина. Если бы я не ввязалась в стычку между Донованом и Риком, то смогла бы все увидеть.

Мне следовало быть внимательнее.

Зажимая салфеткой нос, пристраиваюсь на краю карусели. Кровотечение замедляется. Вокруг нас разрастается шумная и разгневанная толпа людей, которые все сильнее бесятся из-за того, что их удерживает полиция. Дети плачут, но Молли среди них нет; она, должно быть, уже далеко. Не могу перестать думать, не я ли навлекла сегодняшнюю беду своими действиями в этом новом настоящем.

Донован сидит с Майком, который бьется в истерике, неожиданно разлученный с сестрой-близняшкой, да еще и при таких ужасных обстоятельствах. Я переживаю, что если мы ее не вернем, у него останется травма на всю жизнь. Бросаю взгляд на часы. Прошло только пятнадцать минут, а кажется, будто целая вечность. Задумываюсь, где сейчас мама, что я ей скажу и что она ответит. Мне не следовало выходить с детьми из дому без разрешения.

А теперь Молли пропала. Как будто мама недостаточно натерпелась. Убираю салфетку от носа и складываю ее.

Возле меня присаживается Рик.

— Ты в порядке?

Я молча киваю головой, боясь разрыдаться. Делаю глубокий вдох.

— Знаешь, она ведь совсем малышка. Ей еще и семи нет. Я должна была… лучше за ней присматривать.

Рик сглатывает, и я вижу, как напряжены мышцы его шеи.

— Мне не следовало приходить. — Он качает головой. — Я и подумать не мог, что наш поцелуй может привести к такому.

— Я тоже, — шепчу я, с трудом выдавливая из себя слова.

Заметив, что Майк идет ко мне, выпрямляю спину. Задерживаю дыхание, когда он сжимает меня в медвежьих объятьях и зарывается головой мне в живот. Я держу его как можно крепче, но мой взгляд фокусируется на приближающемся Доноване. Сомневаюсь, что когда-либо видела человека с более суровым выражением лица: уголки его губ опущены вниз, а в глазах пустота.

Он проводит рукой по волосам, будто намереваясь что-то сказать, но звук шагов за его спиной отвлекает всех нас. Майк поднимает взгляд и несется прямиком к родителям с криком «Мамочка!»

Мама и Джекс наклоняются вниз, уловив потребность Майка их обнять, и у меня внутри все сжимается. Не хочу проходить через то, что надвигается. Я не готова видеть их переживания и выслушивать нотации. Молюсь, чтобы они заметили, как сильно это все меня убивает.

— Я не должен был… начинать разборки с Риком. Если бы я знал, что близнецы были там… — давится словами Донован, и дело не в слезах, а скорее в гордости.

Киваю.

— Но ты не знал. — Облизываю губы. Ощущаю привкус металла и чего-то похожего на рыбу. Это из-за нервов? Или что-то другое?

Донован и Рик обмениваются устрашающими взглядами. У них есть незаконченное дело, но его придется отложить.

Ко мне подходит мама, на ее щеках следы от слез, а голубые глаза горят, словно новогодняя елка.

— Что произошло? — спрашивает она.

Готовая ответить за свои поступки, несмотря на то, что от ужаса у меня сосет под ложечкой, открываю рот.

— Что, черт возьми, вы здесь делали? — набрасывается она на меня, прежде чем я успеваю произнести хоть слово. — Ты говорила, что будешь занята. Говорила, что тебе надо делать домашнее задание. Почему ты врала, Лара? Почему?!

— Мы просто…

— Она же ребенок! — Мама раскачивается из стороны в сторону, и из ее глаз снова начинают течь слезы. — А сейчас? Почему ты в кои-то веки не можешь сказать правду? Почему?! — У нее трясутся руки, словно она хочет сжать ими мою шею.

Я закипаю от ревности. Такое ощущение, будто она любит Молли больше меня, поэтому я достаю из кошелька квитанцию и, скомкав, кидаю в нее.

— Потому, что они хотели подарить тебе вот это! Предполагалось, что это будет сюрприз. Ясно?

Мама ловит и рассматривает клочок бумаги, но я улавливаю в ее глазах лишь легкий блеск. Мне казалось, это поможет разрядить обстановку, но надежда угасает, когда она бросает квитанцию на пол.

— Отлично. Поход по магазинам? Прекрасно. Так где ты была, когда ее похитили? Почему тебя не было здесь в тот момент — ту самую минуту, — когда карусель остановилась?

Вперед выступает Донован.

— Это была моя вина, Миранда. Мне жаль. Я увидел Лару с Риком. Я… отвлек ее. Мне действительно жаль, — произносит он, глядя на меня.

То, что Дон берет вину на себя, много для меня значит, учитывая, за каким занятием он меня застукал. В ожидании следующего маминого ядовитого выпада я закусываю губу. Не то чтобы в том была ее вина, но от этого мне не легче.