140% - [49]
Обернувшись к несущемуся по тротуару неясной тенью Матвею, я успела только судорожно вздохнуть и оказалась стоящей на коленях в густо посаженных лилиях клумбы. Он меня просто слегка толкнул, чтобы я не мешала грубо ругаться и с размаху бить Рому.
— Твою…, - только и успел сказать Рома почему-то уставшим голосом и получил кулаком вскользь по скуле. Пока не сильно.
«Мать!» — мысленно закончила я и вернулась на тротуар.
— Ты чего? — кричала я.
Матвей не отвечал, тяжело дыша. Потом повернулся.
— Ты очень занята, да? И отключила телефон. Ясно-ясно! А этого ты уже провожаешь обратно? Очень удобно! Разнообразия захотелось?
— Лиза попросила, — начала было я, но замолчала. Он не собирался меня слушать, ещё раз ударив Рому поддых. Тот скрючился пополам, но пока не упал в цветы.
Кто-то из пятиэтажек засвистел с балкона и проорал: — Тихо, шпана, полиция едет!
— Лиза переезжает к Роме, я договорилась…
— Они без тебя никак не могут решить это? — сквозь зубы произнёс Матвей. — Вот ты такая незаменимая, да? Всё через тебя делается?
— Ну…, - я откровенно растерялась, злость пока ко мне не пришла.
— А ты не охренел случайно? — спросил Рома, нарочито небрежным жестом вытирая кровь с лица. Тон мне его совсем не понравился, а если учесть и тон Матвея, то могли быть серьёзные последствия. — Ты че взъелся, Золотой мальчик?
Матвей недобро, по-взрослому оскалился в принудительной улыбке. Он знал, что кое-кто за глаза его так называет, как и его некоторых друзей. И пренебрежения было в этом прозвище больше, чем зависти. Он открыл рот и начал выплёвывать слова: — Давай, скажи ей честно, почему ты липнешь и придумываешь всякие причины, чтобы быть рядом. Что смотришь? Или ты только врать научился отлично за всю свою жизнь? Самое главное умственное занятие для тебя, да? Чтобы тебе все верили вокруг. Сложно говорю? Может, тебе помедленней надо? — Матвей откровенно издевался.
— Да нет ничего, — простонала я. — Правда ничего нет, Лиза упёрлась, а я…
— Заткнись, — бросил мне Матвей, на секунду повернувшись. — Ты это маме своей можешь рассказать, которая скоро вернётся из постели моего отца.
Дальше я плохо помню. Помню только, что и Рома, и я двинулись на Матвея одновременно, чтобы врезать. Он ответил, конечно, Роме. Завязалась драка.
Я стояла на тротуаре, получив случайно в начале по лбу и больше не рискнув вмешиваться. Помню, что я кричала, а потом отдирала яростного Рому от лежащего Матвея. Они были разного роста, Матвей его сильно выше, но это не решило дела.
Вскоре Рома ушёл, а Матвей сидел, опершись о дерево, и смотрел прямо перед собой, сплёвывая кровь между коленей на землю.
Меня жестоко рвало на всё те же ненавистные лилии. Я стояла на коленях, поддерживала себя руками, а они сильно дрожали. Я даже боялась, что упаду прямо в лужу своей же рвоты.
Мне было по-настоящему страшно за Матвея, да и за Рому. Их безжалостная схватка напугала бы кого угодно. Ещё немного, и вцепились бы друг другу в горло зубами.
Когда меня немного отпустило, я бессильно села рядом с Матвеем, тяжело дыша.
— Это всё, — сказал он. — Можешь удалить мой номер из мобильника, я вряд ли отвечу на твой звонок.
— Да отлично, — усмехнулась я, стиснув ледяными пальцами кофту на груди. — Я и не сомневалась, что так будет с тобой. Рано или поздно.
Он с вызовом посмотрел на меня.
— Если бы ты была поумнее, может, и не было бы.
— Ну, видишь, я дура, поэтому пошёл ты, — у меня дико запульсировало в голове, и перед глазами взорвались белые фейерверки от злости.
Я поднялась с земли и почти побежала к подъезду, боясь, что он услышит мои всхлипывания. В этот вечер жизнь и любовь для меня закончились одновременно.
После этого началось только существование.
Ночь текла медленно и уныло, Лиза никак не могла дождаться утра. От любого движения Паши она поднимала голову и вглядывалась в детскую кроватку. Но вот в комнате посерело, начался рассвет, а голова уже распухла от непрекращающихся мыслей.
Она рисковала, решив переехать к Роме, но зато у неё появился шанс сблизиться с ним, ведь как она ни злилась, а всё-таки испытывала к нему любовь.
Он изменился, предложив ей помощь, и она всю ночь представляла, как ей осуществить побег из родного дома и избежать скандала с мамой; а ещё как она придёт так просто к нему с вещами и скажет — привет, знакомься, это твой сын, мы переезжаем к тебе. Ей казалось, что такое могло быть только в кино.
Вчера Тоня позвонила после девяти и сказала, что Рома будет их ждать возле её подъезда, когда она скажет. Голос у девушки был глухой, как будто она долго плакала, чему Лиза бы не удивилась. Тоня мало говорила ей подробностей, но что-то подсказывало, у неё проблемы, причём не маленькие.
Мама ушла на работу в пять утра, и Лиза тут же выскользнула из постели. Распахнув платяной шкаф, стоящий в комнате, она стала сбрасывать в большой пакет все Пашины вещи. Своих у неё было очень мало, много места заняла только зимняя куртка. К шести она всё собрала и, одев сонного сына, вышла с ним в коляске на улицу. Он уютно спал под одеялом.
Над травой еле заметно поднималась испарина, обещая жаркий день. В свете рассвета всё казалось гротескным и нереальным. Людей вокруг не было, только рядами припаркованные машины, все покрытые росой прохладной ночи.
Его зовут Ройал, но он вовсе не прекрасный принц. Он вообще к принцам отношения не имеет, хотя, наверное, можно сказать, что я когда-то любила его. Он лучший друг моего старшего брата. Пока мы росли, Ройал обедал у нас каждую субботу, беспощадно дразнил меня и делал вид, что я раздражаю его. Когда я стала достаточно взрослой, он пригласил меня на первое в моей жизни свидание. Ройал научил меня водить машину. Сопровождал на выпускной бал. Подарил мне мой первый поцелуй… среди всего прочего. С ним я испытала вкус первой, всепоглощающей и удивительной любви с бессонными ночами. Впереди у нас была целая жизнь.
Меркурий — первая планета от Солнца, Венера — идёт за ним, является самой горячей планетой в Солнечной системе. Они находятся на невероятно большом расстояние друг от друга, но что, если однажды они встретятся? Их схожесть проявляется в абсолютном отсутствие чувств, но есть кое-что сильнее. Кое-что, что прорывается сквозь самую твердую землю наружу и расцветает. Их сердца больше не глыбы льда и время снова начнет свой счет. Время для них снова закружится, но когда-то оно может уйти сквозь пальцы.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Что может быть общего у молчаливого, угрюмого парня из глухой деревни и молодой, перспективной девушки из Москвы? Где вообще эти два человека, из разных кругов общения, социального статуса и абсолютно противоположных взглядов на жизнь могут встретиться? Однако, случай решил все за них и буквально столкнул их лбами! Эрике пришлось забыть о хорошей жизни в городе и на ровне с сельскими жителями, учиться зарабатывать свой хлеб тяжелым трудом, и горькими слезами разочарования. Незаметно, со временем, враждебные чувства молодых людей, переросли в большую, настоящую любовь, но! Смогут ли они пронести это светлое чувство через всю жизнь, или при первых же испытаниях, их любовь и доверие будет разрушено? Недоверие, чрезвычайное происшествие, (которое наложило отпечаток на всю их жизнь), и разлука на долгие годы…все это пришлось пережить молодым влюбленным, прежде чем снова посмотреть в глаза друг другу.
Когда я впервые увидела Уилла Монро, я приняла его за типичного придурка из Лос-Анджелеса - слишком красивый, слишком богатый, слишком любит свои пробиотические смузи из капусты. В следующий раз, столкнувшись с ним на родительском собрании его дочери (я - учитель, он - родитель), я заметила его стальные серые глаза, твёрдую грудь под накрахмаленной белой рубашкой и его предположительно свободный безымянный палец. И все, я попалась на крючок. Если бы мы были героями фильма, он бы соблазнил меня и взял прямо там, на столе директора.
После того, как она увидела своими глазами убийство своей матери собственным отцом, сошедшим с ума, в ее душе и разуме не осталось веры в человечность, и желание отомстить всему миру за свою загубленную жизнь привело ее к самому краю бездны.