140% - [31]

— Она меня убьёт, если я не возьму эти деньги.

— Значит, бери и спокойно завтра иди в магаз, смотри, парень вырос, ему и одежда нужна.

Наконец Лиза улыбнулась, и как будто чуть-чуть расслабилась.

— Всё, я побежала, — выдохнула я и еще раз попросила подумать насчёт Ромы.

Мои слова посеяли ростки сомнений, по крайней мере мне показалось, что она немного смягчилась.

9

Матвей возвращался домой не в самом лучшем настроении. Было уже пятнадцатое число, а это значило, что очень скоро он обоснуется в Москве. Конечно, учёба в одном из лучших ВУЗов страны вдохновит, жизнь в столице тоже, но тянуло его всё равно домой. В самолёте он слушал музыку и вспоминал последние сумасшедшие недели, которые проводил с Тоней.

Они так сильно увлеклись друг другом, что учёба и поступление в университет казались чем-то нереальным и далёким. Да, всё это неважно и обязательно будет — потом.

А сейчас были они, которые не могли наговориться, нацеловаться и насладиться. Похоже, он влюблялся на самом деле и впервые в жизни так серьёзно.

Дома он долго гладил Николь, сидя у себя на постели и думал о том, что даже кошка ему в тысячу раз милее всей его будущей жизни, навязанной отцом.

Пришла в голову мысль позвонить друзьям. Тоне он пока не звонил, хотелось всё взвесить и сделать паузу. Быть может, не стоит так затягивать их отношения, потому что тогда расставание будет драматичным. По крайней мере, нужно дать понять девушке, что он не сходит с ума, а живёт дальше. Скорее всего, и она сделает то же, Тоня была из тех, кто понимал с полувзгляда.

Занятия в школе уже закончились, и на телефонный звонок ответил только Марк, его давний школьный приятель, одноклассник. Они коротко обсудили школу, но потом друг сказал: — Ну ты мужик, жизнь у тебя кипит, как я понял.

В трубке послышался смешок.

— Ты о чём? — спросил Матвей, догадываясь, что Марк имеет в виду Киру. Все сейчас переживали их разрыв, почему-то считая идеальной парой.

— Ну, твоя новая — Тоня, та ещё штучка-сучка, да? Ты не успел уехать, а её уже видели с Ромой Поляковым, помнишь такого? Ну да, прогуливались вечером под зонтиком, прикинь?

— С Ромой? — удивился Матвей, отмечая, что он мгновенно вспотел, а сердце забилось, как бешеное.

— Да, тот уголовник. Как ещё такого не посадили, я про него такое слышал… С наркотой он работает, понял? Денег у него до хрена, девочки падки на деньги.

— Ладно, я сегодня на тренировку приду, передай нашим, — закончил разговор Матвей, надеясь, что голос его не подвёл и не задрожал.

— О'кейей, тебя все ждали, двадцатого же матч.

— Ага, давай, пока.

Бросив тонкий мобильник на покрывало, на какое-то время он прикрыл глаза ладонью. Разболелась голова. Конечно, то, что сказал Марк, ещё ничего не значит, и может быть Тоня вовсе не перекинулась на Рому, позабыв о нём. Но. Вечно эти «но».

Сомнения и ревность ударили в виски. Хотелось тут же выяснить отношения, другая же его часть, хладнокровная, расчётливая, жёсткая, тут же пресекла эти мысли. Просто надо идти другой дорогой. У него есть этот путь, в Москву и будущее, и он никак не связан с Тоней. И без разницы, есть у неё что-то с Ромой Поляковым, местным криминалом, или нет.

С Тоней и играми в постели надо завязывать, потому что они уже напоминали наркотическую зависимость.

Он и не заметил, что настроение его резко поменялось с момента разговора с Марком. Прилетел он с мучительным желанием остаться дома, а сейчас ни секунды не жалел, что время летит так быстро.

* * *

Рома вовсе не работал с наркотиками, как многие думали. Да вообще всю его жизнь вокруг его персоны ходили самые настоящие легенды, и виной всему была его родная бабушка. Это она рассказывала небылицы на лавочке о том, что он самый настоящий чёрт, что в день, когда он родился, было солнечное затмение, и лунное тоже; что он жестокий живодёр и садист, бьёт её собачку и замахивается на неё саму; что он вор и хулиган, и по нему плачет малолетка, а потом и тюрьма строгого режима. Но в том, что она говорила, было мало правды.

Да, он терпеть не мог её собаку — лохматую грязную тварь, которая принципиально не ходила в туалет на улицу, а гадила в квартире, где ей вздумается, и шестилетнему мальчишке приходилось всё это убирать. И да, он бил шваброй собаку, если та прямо на его глазах присаживалась пописать в коридоре.

На бабушку не замахивался никогда, а от неё серьёзно влетало.

Да, он обворовывал с мальчишками сады окрестных частных домов, залезал в подсобки магазинов и крал с прилавков — всё это было, но когда их компанию поймали однажды, а он чудом избежал облавы, дал себе зарок не брать чужого.

Бабушка, всегда бодрая и громогласная, как и грубая, сейчас медленно умирала в больнице. Кроме слабого сердца обнаружили рак яичников четвёртой стадии. Операцию проводить было опасно и бесполезно, и просто ждали конца. Она почти не приходила в себя, и никого не узнавала.

Рома жил на внушительные накопления, которые сделала бабушка при жизни, жил скромно и почти ни с кем не общался. Бывшие дружки и собутыльники приходили к нему иногда, предлагали подработать и сходить по старой памяти «на дело», но он отказывался, говоря, что всё равно уедет скоро на Украину, как только похоронит бабку.