14-14 - [30]

– Что вы, не переживайте, вы будете чувствовать себя здесь как рыба в воде уже через две недели! Рядом – интернат, где вы будете жить, но, может быть, дедушка захочет вас взять к себе?

– Он говорил с моей матерью, но это ничего не значит: пока отец не дал согласия, мне не на что надеяться.

– Я хочу увидеться с ним.

– Не надо, будет только хуже!

– Вы не можете вечно избегать этого разговора. Поймите, проблемы не решаются сами собой. Мы обсудим это с вашим дедушкой, чтобы лучше понять ситуацию, а вечером, когда вернемся, я наведаюсь к вам.

Обеспокоенный Адриан замолкает. Он все еще не выполнил свою часть договора с Адриеном. Конечно, у него был разговор с матерью, это уже кое-что, но он должен поговорить с отцом. Отец ни разу не обратился к нему за завтраком.

Хотя вчера вечером он был в хорошем настроении: они говорили о сельскохозяйственных машинах, Адриан показал отцу свой доклад и схемы молотилки и трактора, которые он нарисовал по совету Люсьена на больших листах бумаги. Через десять дней они покажут свою работу в классе. Отец с большим интересом отнесся к этому и даже как будто начал гордиться своим сыном. Может, созрел момент для разговора о коллеже?

Увидев дом дедушки, Адриан не может скрыть изумления. Он знал, что семья его матери богата, но не ожидал увидеть здание в четыре этажа. За массивными дубовыми дверями их встречает слуга и ведет в обеденный зал с высокими окнами, выходящими в прекрасный цветущий сад, и огромным столом, за которым легко бы уместились двадцать гостей.

С дальнего конца стола встает худой энергичный старик с редкими седыми волосами и идет им навстречу. Его лицо иссечено морщинами, но в очертании подбородка и щек сохранилась мягкость, которая всегда напоминает Адриану, что это отец его матери, настолько они похожи.

– Адриан! Как я рад видеть тебя здесь! И вы, месье, добро пожаловать к нам, я слышал о вас столько хорошего! – Дедушка не скрывает своих чувств. – Не сомневаюсь, а наш бухгалтер, который, полагаю, также и ваш друг, тоже очень лестно отзывался о ваших достоинствах. Он говорит, что вы настоящий черный гусар[16], истинный республиканец.

Тут мэтр Жюльен в замешательстве замолкает, думая, что сказал лишнее. Адриан смотрит на него с удивлением.

– Не беспокойтесь, дорогой мэтр, мы явно придерживаемся одних политических взглядов! – заявляет старик и добавляет, заметив недоверие на лице гостя: – Не думайте, что все буржуа хотят войны, это далеко не так. Я пацифист и социалист, поклонник Жореса, как и вы. А разбогател я, потому что хорошо управлял семейным предприятием: сначала это была маленькая сахароварня. Сейчас у меня их в пригороде Лана двенадцать штук, а контора и второй дом – в Париже. У всех моих рабочих прекрасные условия труда и хорошая зарплата. И я не заставляю женщин и детей работать в ночную смену. Что скажете?

– По правде сказать, я удивлен и очень рад встрече с таким человеком, как вы.

– Перейдем к столу, у нас еще будет время поговорить обо всем этом.

Адриан повинуется, хотя несколько сбит с толку: он мало что понял в этом разговоре. Он не знает, что такое социализм и пацифизм. Его дедушка говорил о войне? Но с кем? С немцами в 1870 году? Он произнес имя Жореса, это как-то связано с Адриеном? Он садится за роскошный стол с белоснежной скатертью, уставленный тарелками из тонкого фарфора, серебряными приборами и хрустальными бокалами. Адриан с беспокойством замечает, что у него грязные руки в чернильных пятнах и траурная кайма под ногтями. Его охватывает замешательство, жгучее чувство стыда… а ведь он был так счастлив сегодня. – Адриан? Адриан!

– Что? – отзывается он, отвлекаясь от своих мыслей.

– Твой учитель говорит, что вы заходили в коллеж?

– Да… я хочу на будущий год поступить в Лане в четвертый класс!

– Значит, отец все-таки сдался? Я написал твоей матери, предложив им нанять на ферму какого-нибудь мальчика вместо тебя.

Учитель вздыхает, и Адриан опускает голову. Старик все понимает без объяснений. Он хорошо знает своего зятя.

– Адриан поехал со мной еще и потому, что хотел встретиться со своим кузеном, с которым переписывается уже три месяца, – говорит мэтр Жюльен, чтобы сменить тему.

– С Теодором? – удивляется дедушка. – Он не мастак писать письма! А разве вы не поссорились в прошлый раз? Мне показалось, что он тебе не очень понравился…

– Да нет же, я переписываюсь с Адриеном, – отвечает Адриан.

– Но… у тебя нет кузена Адриена!

– Что вы имеете в виду? – спрашивает мэтр Жюльен.

– У меня всего три внука: этот самый Теодор, Антуан и наш Адриан.

– Этого… не может быть, – произносит Адриан еле слышно.

– Где он живет, твой адресат?

– Здесь, в Лане. На улице Жана Жореса.

– Что? Но у нас нет улицы Жореса, иначе я бы знал!

Адриан чувствует, что земля уходит у него из-под ног. Дедушка смотрит на него с таким видом, как будто внук несет полный вздор, а учитель стоит, онемев от изумления.

– Но как же… а эти письма…

– Это просто какое-то недоразумение! Спроси у почтальона, может, он не туда их доставлял?

– Я… наверное, – бормочет Адриан, совершенно оглушенный.

Обед продолжается без него; он ухватывает только обрывки разговора: снова война, атака немцев на французские суда в тулонском порту, конфликт на Балканах. Он понимает, что отношения между двумя странами очень напряженные, но все эти новости проходят мимо него.