101 ночь. Утерянные сказки Шахразады - [42]

Теперь и халиф взглянул на свою руку, и что же он увидел! На ней было надето кольцо из травы руты. Он сорвал его с руки, выхватил меч и издал такой крик, что эхо раскатилось по всему дворцу. Тут же прибежали рабы, вооруженные дубинками, боевыми палицами и мечами и обыскали весь дворец до последнего уголка. Но им не удалось найти никаких следов вора. Халиф очень удивился этому.

Как только настало утро, он приказал глашатаю провозгласить по всем закоулкам города:

— Слушайте, о люди! Кто сможет объяснить халифу, что случилось вчера в его дворце, тому гарантируется безопасность, а еще он получит в награду пятьсот динаров!

Глашатай еще не договорил, как вор уже вышел к нему и сказал:

— Я объясню тебе и халифу, что произошло вчера в его дворце!

— Мой повелитель, — начал он, когда его привели к халифу, — вчера вечером в твоем дворце происходило то-то и то-то. — Закончив свое повествование, он возвратил владыке его кольцо, а Сахлю — его калансуву.

Халиф был изумлен хитростью и ловкостью вора. Но тот повинился перед халифом и выразил свое раскаяние.

Тогда халиф распорядился о его безопасности и богато одарил его. Кроме того, он пожаловал вору звание главного рассказчика историй и отдал ему девушку.

И с тех пор вор жил с ней в довольстве, досыта ел и пил самые изысканные кушанья и напитки, пока не пришел их смертный час.

История о царском сыне и о семи визирях

— Люди утверждают, о царь, — продолжила рассказ Шахразада, — что был когда-то царь, которого называли Салиф аль-Алам, Меч Благородных. Знатные люди уважали его, а простые были ему преданы.

У этого царя не было сына. Это его очень печалило. Собрал он лекарей, визирей и астрологов, и они стали производить расчеты, бросать жребий и смотреть на звезды.

— О досточтимый царь, — сказали они затем, — по воле Господа ты очень скоро получишь наследника мужского пола, который станет твоей радостью.

С этого времени царь ел только самую лучшую пищу, до тех пор пока у него не родился наследник мужского пола. Мальчик был таким прекрасным, что в то время не было никого, кто был бы красивее его. Царь устроил празднество, и люди приходили и пировали, как оседлые, так и бедуины.

Затем царь приказал снова собрать астрологов и сказал им:

— А теперь проверьте, что сулят звезды моему сыну.

— Твой сын может прожить долгую жизнь, — объявили они, — но в возрасте двадцати одного года с ним случится большое несчастье, и нужно опасаться, что он от него умрет.

На этом месте утренняя заря прервала Шахразаду, и она замолчала. Царь поднялся, восхищенный захватывающей историей, запер дверь, запечатал ее своей печатью и отправился в правительственные покои.

Пятьдесят седьмая ночь

— Я согласна, — сказала Шахразада, — и вот как, мой повелитель, продолжается эта история.

Царь удивился сообщению астрологов. Он послал своего сына в школу переписчиков, и тот учился там, пока ему не исполнилось двенадцать лет. Затем царь передал его нескольким студентам для обучения наукам. И мальчик оставался у них, сколько это было угодно Господу.

И однажды поднялся Синдбад-мудрец, который был когда-то учителем царя.

— О повелитель, — сказал он, — эти люди не способны дальше обучать твоего сына.

Затем Синдбад обратился к ученым.

— Как вы хотели обучать его? — спрашивал он их, и каждый объяснил ему, чему он хотел научить царского сына.

— Нет, — возразил им Синдбад. — Это нужно делать по-другому. Ведь царствует сердце, и если сердце ничему не обучено, то и остальное тело ничему не научится. Сердце можно сравнить с мускусом и амброй: только когда глубоко вдохнешь их аромат, тогда и все тело наслаждается их воздействием. Точно также обстоит дело и с наукой: только когда она дойдет до сердца, она воздействует на всего человека.

Воспитание слона

— Мне сообщили, о царь, — продолжил он, — что был когда-то царь, который любил слонов. Однажды поймали для него слоненка. Он передал его дрессировщику слонов, чтобы тот дрессировал его и дал ему хорошее воспитание. Когда слон повзрослел, царь спросил о нем у дрессировщика.

— Он стал именно таким, как тебе хотелось. Ты будешь доволен, о царь, — ответил тот.

— Тогда я хочу сейчас же прокатиться на нем верхом, — потребовал царь. — И притом один.

— Делай, как пожелаешь, — ответил дрессировщик слонов. Царь сел на слона. И как только он уселся у него на спине, слон помчался вперед вместе с ним, и царь не мог его обуздать. Слон бушевал и бесновался, пока царь не потерял сознание от изнеможения.

Когда он снова пришел в себя, то приказал убить дрессировщика слонов.

— Не поступай так опрометчиво, о повелитель! — умолял его дрессировщик.

Он принес кусок железа, подержал его над огнем, пока тот не раскалился добела, положил его перед слоном и сказал:

— Возьми! — Слон взял железо. — Бросай! — приказал дрессировщик, и слон бросил железо на землю. — Видишь, о царь? — сказал он ему тогда. — Я обучил слона тому, что он должен делать ногами и ртом. Однако до его сердца я не достучался. — И царь оставил его у себя на службе.

На этом месте утренняя заря прервала Шахразаду, и она замолчала. Царь поднялся, восхищенный захватывающей историей, запер дверь, запечатал ее своей печатью и отправился в правительственные покои.