1000000 евро, или Тысяча вторая ночь 2003 года - [15]

Шрифт
Интервал

Тогда мне нравилось это слушать, а теперь я сплю, как норный зверек. Прячу лицо в тощую подушку и сжимаюсь под одеялом в позе эмбриона. Тогда у меня были друзья... четверо верных друзей... я собирался общаться с ними всю жизнь... А что получилось?

На экране все вступало в решающую фазу. Я закрыл глаза. Я думал было порасстраиваться на тему того, как некрасиво теперь сплю... как быстро все изменилось... вот и из четырех друзей в живых остались лишь двое... причем один погибший был... но стоит ли думать об этом сейчас?.. Спустя минуту я, не досмотрев кино, уснул.

€ € €

Самый неприятный день недели это суббота. В пятницу ты живешь еще прошедшей неделей. В воскресенье уже понимаешь, что выходные окончены и скоро снова на работу... а вот в субботу заняться нечем.

В эти выходные я валялся в постели до обеда. Даже выкурил, не вставая и не умываясь, одну сигарету.

Потом я все-таки встал, натянул брюки и пошел в туалет. В моей квартире на двери в туалет нет защелки. Я много раз предлагал привинтить на дверь маленький крючок, но жена только кривилась и спрашивала: «Зачем?»

Это у нее с детства, проведенного аж в Париже. Родители моей жены по контракту работают во Франции. В их европейском доме было не принято запирать двери в ванную или туалет.

В кухне на столе лежала гроздь бананов. Они пахли импортным лекарством «фервекс». Жена сидела за столом и ждала, пока вскипит чайник. Я посмотрел на болтающиеся на запястье часы, протянул руку и включил радио.

Жена была все еще в халате и ненакрашенная. К сигаретной пачке мы с ней потянулись одновременно.

— С самого утра я сломала ноготь.

— Не расстраивайся. Купим новый.

Какое-то время мы сидели молча, а потом зазвонил телефон. Я пошел искать трубку. Телефон у нас в квартире такой... знаете?, его трубка ничем не прикреплена к остальному аппарату. Я каждый раз подолгу ищу, куда, черт возьми, закинул ее после предыдущего разговора. Хорошо хоть, квартира у нас маленькая, всего двухкомнатная, коридора практически нет, трубка отыскивается быстро.

Жена любит говорить по телефону А я не люблю. Она совершенно спокойно два с половиной часа бродит по квартире, прижав плечом трубку к уху, а я начинаю заводиться уже после семи минут разговора.

Хамлю собеседнику, извожусь... не могу разговаривать долго. Не знаю почему. Наверное, физиология.

— С кем это ты?

— Вот с ней.

Она кивнула головой на экран телевизора. Там губернатор города, напялив оранжевую каску, стоял на строительных лесах Петропавловской крепости.

— С кем — с ней?

— С Людкой. Женой этого кекса

— Кекс это губернатор?

— Ага.

Я подумал. Моя жена болтала по телефону с женой губернатора. Эта мысль думалась в моей голове с трудом.

— Прости, дорогая, но я не понял. О чем ты болтала с женой нашего нынешнего губернатора?

— Тебя интересует, о чем мы разговаривали?

— Нет. Меня удивляет сам факт. Зачем вы разговаривали?

— Почему не поболтать? Она моя школьная подруга.

Я подумал еще раз. Если школьная подруга, тогда да... гораздо понятнее. Только жена губернатора не была похожа на школьную подругу моей жены.

— Она не похожа на твою школьную подругу.

— Слушай, чего ты от меня хочешь?

— Тебе кажется, что я зануден, да?

— Да.

— Просто я не понимаю. Она — взрослая тетка. Ты — молодая девица. Как вы могли учиться в одном классе?

— Мы не учились в одном классе. Мы учились в одной школе. Потом она иногда подкидывала мне работу.

— Писать инаугурационную речь губернатору?

— Переводить техническую документацию.

— Да? С какого языка?

— Ты знаешь, на чем они разбогатели? Никто не знает. Странно, но во всем городе никто не знает, на чем разбогатела семья нашего губернатора. А я знаю!

— Да?

— Они разбогатели на том, что отвели воду из одного невского протока.

— И на этом разбогатели? Как на этом можно разбогатеть? И почему раньше ты никогда не рассказывала, что знакома с женой губернатора?

— Тебе нужно сообщать обо всех моих подружках?

— Нет. Обо всех не нужно. Но этот парень занимает свой пост уже два срока подряд. Семь с лишним лет. А ты ни разу не говорила, что знакома с его женой.

Жена встала и ушла из кухни в комнату. Когда ей нечего ответить, она всегда просто уходит, и получается, что мы поругались, а виноват в этом я.

€€€

После утреннего кофе я начал думать чем бы мне сегодня заняться. Когда жизнь пугает тебя... когда сбежать от ее медузьего взгляда на работу невозможно, то самый оптимальный выход это затеять приборку того, в чем ты давно хотел навести порядок.

С одной стороны, дело важное. С другой — все понимают, что человек просто решил убить пару часов, оказавшихся лишними в его жизни.

Вариантов было немного. Прибрать можно было на письменном столе, а можно — в книжном шкафу.

Стол был завален бумагами и компакт-дисками. Слушаю я их не в CD-проигрывателе, а в компьютере. Рядом с компьютером у меня на столе стоит такая пластмассовая полочка для дисков.

Книжный шкаф втиснут напротив письменного стола. Шкаф давно следовало разобрать. Вторгнуться в него, как во взбунтовавшуюся колонию, и навести порядок.

Когда-то мне нравилось проводить в нем ревизии. Отыскивать книжки, о существовании которых я давно забыл, и читать по паре страниц из каждой. Лежать на полу, листать книжки, чувствовать себя счастливым.


Еще от автора Илья Юрьевич Стогов
История одной банды

Документальный роман рассказывает историю одной из самых радикальных банд последних десятилетий — скинхедов, которые в нулевых годах наводили ужас на все население России.


Мачо не плачут

Лучшая книга о 1990-х.


Ключи от Петербурга. От Гумилева до Гребенщикова за тысячу шагов

Илья Стогов открывает для нас свой Петербург – город удивительных легенд, непризнанных поэтов, отчаянных рок-н-ролльщиков и звезд подпольной культуры.


Десять пальцев

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Буги-вуги-Book

«Каждый раз, когда мне случается приехать в Петербург, я первым делом звоню Илье Стогову. Потому что без него это просто промозглый и гордый чужой город. А c ним Петербург вдруг превращается в какой-то фантастический заповедник былинных героев. Нет больше улиц и набережных со смутно знакомыми названиями – каждый шаг ты ставишь ногу туда, где случилось что-то трагическое или анекдотическое. В общем, нет для меня никакого Петербурга Достоевского, и не надо.Есть Петербург Стогова.»Дмитрий Глуховский.


Мертвые могут танцевать

Герой этой книги живет в пути, как герои Керуака. Дорога — это краеугольный камень его бытия. Каир, Нью-Йорк, Москва, Киев, Пекин, Каракорум, Стамбул, Венеция, Лондон — новые впечатления, новые люди, чужие жизни, история и современность сменяют друг друга в головокружительной пляске. Еще одна страна, еще один город — кажется, вот-вот сложится паззл и ты поймешь что-то важное…


Рекомендуем почитать
Книга Извращений

История жизни одного художника, живущего в мегаполисе и пытающегося справиться с трудностями, которые встают у него на пути и одна за другой пытаются сломать его. Но продолжая идти вперёд, он создаёт новые картины, влюбляется и борется против всего мира, шаг за шагом приближаясь к своему шедевру, который должен перевернуть всё представление о новом искусстве…Содержит нецензурную брань.


Дистанция спасения

Героиня книги снимает дом в сельской местности, чтобы провести там отпуск вместе с маленькой дочкой. Однако вокруг них сразу же начинают происходить странные и загадочные события. Предполагаемая идиллия оборачивается кошмаром. В этой истории много невероятного, непостижимого и недосказанного, как в лучших латиноамериканских романах, где фантастика накрепко сплавляется с реальностью, почти не оставляя зазора для проверки здравым смыслом и житейской логикой. Автор с потрясающим мастерством сочетает тонкий психологический анализ с предельным эмоциональным напряжением, но не спешит дать ответы на главные вопросы.


Избранные рассказы

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Огоньки светлячков

Удивительная завораживающая и драматическая история одной семьи: бабушки, матери, отца, взрослой дочери, старшего сына и маленького мальчика. Все эти люди живут в подвале, лица взрослых изуродованы огнем при пожаре. А дочь и вовсе носит маску, чтобы скрыть черты, способные вызывать ужас даже у родных. Запертая в подвале семья вроде бы по-своему счастлива, но жизнь их отравляет тайна, которую взрослые хранят уже много лет. Постепенно у мальчика пробуждается желание выбраться из подвала, увидеть жизнь снаружи, тот огромный мир, где живут светлячки, о которых он знает из книг.


Переполненная чаша

Посреди песенно-голубого Дуная, превратившегося ныне в «сточную канаву Европы», сел на мель теплоход с советскими туристами. И прежде чем ему снова удалось тронуться в путь, на борту разыгралось действие, которое в одинаковой степени можно назвать и драмой, и комедией. Об этом повесть «Немного смешно и довольно грустно». В другой повести — «Грация, или Период полураспада» автор обращается к жаркому лету 1986 года, когда еще не осознанная до конца чернобыльская трагедия уже влилась в судьбы людей. Кроме этих двух повестей, в сборник вошли рассказы, которые «смотрят» в наше, время с тревогой и улыбкой, иногда с вопросом и часто — с надеждой.


Республика попов

Доминик Татарка принадлежит к числу видных прозаиков социалистической Чехословакии. Роман «Республика попов», вышедший в 1948 году и выдержавший несколько изданий в Чехословакии и за ее рубежами, занимает ключевое положение в его творчестве. Роман в основе своей автобиографичен. В жизненном опыте главного героя, молодого учителя гимназии Томаша Менкины, отчетливо угадывается опыт самого Татарки. Подобно Томашу, он тоже был преподавателем-словесником «в маленьком провинциальном городке с двадцатью тысячаси жителей».