100 лет без любви - [48]

Молясь, чтобы он не проснулся, я, боясь даже дышать, вылезла из кровати, схватила домашние вещи и скрылась в ванной. Так тщательно я еще никогда не умывалась и не причесывалась. Спортивные штаны и футболка казались мне неподходящими для того чтобы предстать в них перед тем, с кем практически провела ночь. Но выйти из ванной и подобрать другой наряд я не рискнула. Пришлось велеть себе не страдать идиотизмом и не мечтать, что отныне в наших отношениях с Захаром что-то изменится.

Зря я опасалась, что выйду из ванной и увижу ухмыляющегося Захара. Он умудрился проспать до обеда. Не разбудил его ни звонок бабушки и получасовые наши с ней разговоры, ни приход соседки за стаканом муки. Я ждала его пробуждения, чтобы вместе позавтракать. К тому моменту, как это случилась, успела проголодаться так, что чуть не набросилась на него сонного с кулаками.

— Здоров ты дрыхнуть! — проворчала я, забыв даже застесняться, когда он вошел в кухню.

— Давно так не высыпался, — потянулся Захар. — Кофе напоишь?

Я налила кипятка в чашку из раз пятый только что вскипевшего чайника, поставила ее и банку растворимого кофе перед Захаром со словами:

— У нас самообслуживание. — Правда, тут же добавила: — Сейчас будет яичница.

Я бы на его месте тоже предпочла сделать вид, что ничего не замечаю во избежание дальнейших конфликтов.

К тому времени, как мы расправились с глазуньей из шести яиц, я изрядно подобрела и на Захара поглядывала с интересом и примесью смущения. Не могла не вспоминать, как он вчера обнимал меня и чем это закончилось. Даже себе боялась признаться, как хочу повторения поцелуя. И так странно, сегодня мне Захар внешне напоминал Ивана. Такой же смуглый, в глазах есть что-то общее… только первый чуть ниже и в плечах шире.

Я в открытую позволила себе залюбоваться Захаром, когда он решил помыть посуду и не мог видеть меня. Не считая вчерашней ночи, с голым торсом он впервые расхаживал по моей квартире. Надо же, какой он рельефный — каждую мышцу видно. Он не надел ремень, и брюки сползли на бедра, открывая плоский живот. Не многие в его возрасте могут похвастаться такой фигурой. Большинство мужчин к тридцати годам уже превращаются в этаких мужичков.

Я чуть не рассмеялась, осознав, о чем сижу и размышляю. И когда же я успела рассмотреть стольких тридцатилетних мужиков? Я и внимания-то на них раньше не обращала. А туда же — всех под одну гребенку. А все сегодняшняя ночь — это она во всем виновата. До вчерашнего вечера я и в Захаре-то толком мужчину не видела. А теперь не могу отвлечься — все время ловлю себя на мысли, что нахожусь с ним наедине в одной квартире.

Когда он домыл посуду и принялся натирать раковину и плитку вокруг нее, я не выдержала и сбежала в комнату. Это уже слишком — теперь мне его движения напоминают танец. Специально он что ли выпендривается передо мной?

Получилось немного отвлечься, пока убирала постель и раскладывала вещи по местам. Батник Захара мне показался таким мягким. Еле удержалась, чтобы не понюхать его. И вовремя развесила его на спинке кресла, потому что следующую секунду появился его хозяин.

— Поедешь со мной? — спросил он с порога.

— Куда?

Ляпнула, не подумав. Стараюсь никогда не произносить этого слова. Бабушка с детства отучила. Она говорит: «Не кудыкай, дороги не будет». А тут, на тебе. Но Захар, по всей видимости, ничего особенного в этом коварном слове не находит.

— Да мне тут лом нужно забрать. Дешево предлагают. Одному ехать скучно, да и обсудить можно все по дороге.

Оказалось, что ехать нужно в соседний город, до которого чуть больше ста километров. Я прикинула, что заняться мне особо нечем, насидеться дома еще успею, да и поговорить нам действительно нужно.

— Тогда, собирайся, а я пойду греть машину.

Однозначно, я себя сегодня не узнавала. Стоило только закрыться двери за Захаром, как я побежала в ванную — быстренько нанести макияж. Сто лет не красилась, даже тушь успела высохнуть. Пришлось разбавлять ее кипятком. В идеале бы вымыть голову, но на это точно не было времени.

Гардероб свой я тоже продумала до мелочей. Теплые штаны надевать не стала, решив, что в машине не замерзну. Захотелось выглядеть элегантно, поэтому остановилась на узкой юбке до колена и короткой, до талии, куртке. Если Захар и заметил мое преображение, то виду не подал. А жаль.

Настроение зашкаливало. Хотелось петь и пританцовывать. Еле сдерживалась, чтобы сидеть спокойно. Я любила все: однообразный, в неизменно-белом убранстве, пейзаж за окном, приглушенный шансон, льющийся из динамиков, удобное сидение, принявшее меня, как родную, и теплый воздух печки, обдувающий коленки в капроновых колготках.

Захар молчал, лишь временами посматривал в мою сторону. Я терпеливо ждала, когда же он заговорит, и наслаждалась дорогой. В копилку хорошего настроения добавилось еще и то, что бабуля, наконец-то, определилась с датой отъезда и даже взяла билеты на обратную дорогу на двадцатое января. Еще чуть больше двух недель, и я снова перестану быть одна.

Такое чувство, что кто-то все-таки наблюдает за нами свыше, потому что, как только я испытала вселенское счастье, меня тут же посетили грустные мысли. Словно кто-то решил, что для одного человека слишком много положительных эмоций, надо бы разбавить их чем-нибудь негативным. Стоило мне в очередной раз представить те минуты, что пережила ночью, которые показались мне сейчас самыми прекрасными, как нагрянула мысль, что никогда больше этого не повторится. Только я захотела посмаковать каждую подробность, вспомнить все до мелочей, как в сознании поселилась горечь невосполнимой утраты. Что это, как не постороннее вмешательство для наведения баланса?