100 дней счастья - [7]

Это лучшее лекарство на свете.

Еву обожает еще один герой этой истории. Самый внушительный герой. Мой тесть Оскар.

Несложно представить, как выглядит Оскар: он безумно похож на Альдо Фабрици[3] – те же округлые формы, та же походка, он точно так же ворчит и бормочет себе под нос. Его жизнь поделена на две половины: до и после несчастного случая. Лет десять назад его тишайшую и милейшую на свете жену, Витторию, сбил какой-то придурок. Она как раз вывела пописать вечно голодного домашнего любимца, лабрадора Джанлуку.

Оскар не может простить себе, что не отправился в тот вечер на прогулку сам: застрял перед телевизором, смотря футбольный матч, и, между прочим, Италия тогда проиграла Дании со счетом 2:0. Он часто об этом вспоминает.

С тех пор мой тесть сильно изменился. Первые несколько месяцев он сильно переживал, а затем стал более общительным, начал читать романы и превратился из обычного пекаря в настоящего философа, политика и проповедника. Каждый вечер он обращается к своим покупателям, точно кандидат в депутаты, выступающий с кафедры:

– Друзья мои! Я расскажу вам, как наладить нашу жизнь! Я понимаю, как поднять Италию с колен, лучше всяких политиков. Только дайте мне точку опоры, и я вам покажу. Пункт первый: упорядочим государственные счета. Все проще простого: захватим Сан-Марино и Ватикан. Это будет бескровное вторжение. Все равно у одних только-то и есть, что четыре солдата с гигантскими перьями на головах, а другие только и могут, что собирать марки. Вторжение займет всего пару минут: освободим собратьев и нацепим на купол Святого Петра итальянский флаг. Папе отведем роль представителя, придумаем для него какое-нибудь бесполезное министерство, вроде Министерства по религиозным делам. А сами конфискуем все Божье добро, что лежит в Ватикане. Немного поделимся со странами третьего мира – так мы станем популярней, – а остальное пополнит финансы нашей страны. То же провернем и в Сан-Марино. Оформим его в собственность и сбагрим китайцам. Собор Святого Петра выставим на аукцион и посмотрим, кто больше предложит. Представляете, сколько бабок заработаем? Но самое главное, чтобы Италия потом опять не села в лужу. Купим железные ошейники и будем их надевать на всех, кто не платит налоги. Так, глядишь, все и наладится. Потом перейдем к переустройству Рима. Непростой городишко, что и говорить. Сначала придется с пробками разобраться. Но и тут есть отличное решение – можно же Тибр заасфальтировать! И почему до сих пор никто до этого не додумался? Ведь это так просто! Сделаем хорошую дорогу да пустим вокруг Тибрского острова окружную, и все дела!

Посетители булочной хохотали. И уходили прочь, не обращая внимания на то, что милый Оскар, чистокровный и типичнейший итальянец, забыл пробить им чек.

Я постоянно с ним спорю. Хотя, когда речь заходит о смысле жизни и тесть начинает высказывать свои предположения, меня это так веселит, что я готов признать его своим гуру. Я совершенно уверен, что когда-нибудь его афоризмы войдут в школьные хрестоматии и студенты возненавидят Оскара так же рьяно, как и его коллег Платона и Сократа.

Его конек – жизнь после смерти. Оскар склоняется к мысли о том, что реальность, которая перед нами, – не более чем очередной круг карусели, на которой суждено прокатиться каждому из нас и которую принято называть «адом и раем». Кто в прошлой жизни вел себя хорошо – тот рождается в обеспеченной семье, здоровым, симпатичным и умным. Ну, а тот, кто вел себя плохо, приходит в этот мир уродливым, туповатым или больным, живет всю жизнь бедняком или заболевает и умирает, не дожив до старости. По теории Оскара, таким образом в мире все устроено справедливо: кому повезло, тот, значит, заслужил, а кому не повезло – сам виноват. По-моему, эту идею он заимствовал у традиционного детского праздника: хорошие дети получают от Бефаны конфеты и шоколадки, плохие – уголь, ни больше ни меньше. Я безумно веселюсь и стараюсь продлить разговор, слегка поддразнивая Оскара:

– То есть можно расслабиться и ничего не делать? Все уже предрешено?

Оскар качает головой, берет прихватку и достает из духовки пончики. Ему нечего ответить, он заставляет тебя сомневаться, ставит проблему, но ответов никогда не дает. Философ, что с него взять.

– Дорогой Лучио, смысл нашей жизни сводится к тому, чтобы откусить пончик, пока он еще горячий.

Я улыбаюсь и отправляю в рот пончик. Он прав, тут не поспоришь.

Маленькое отступление

Как вы уже догадались, я одержим всевозможными изобретениями, и поэтому прежде, чем перейти к описанию героев, я просто обязан раскрыть одну из важнейших тайн истории человечества, а именно: кто изобрел жареный пончик?

Неужели итальянец? Возможно, вездесущий Леонардо да Винчи? А вот и не угадали.

Леонардо и правда изобрел нечто весьма похожее по форме – спасательный круг. Но поскольку изобрести пластик он не успел, то круг и надувные рукавчики существовали только в его воображении.

История пончика сложна и противоречива. Известно, что в Нью-Йорк (в те времена он назывался Новый Амстердам) пончик прибыл из Голландии под именем «оликекс», что переводится как «масляная булка». Звучит не слишком аппетитно! Голландские булочки готовили из теста, замешанного с яблоками, сливами или изюмом. По легенде, как-то раз корова случайно опрокинула кастрюлю с горячим маслом и оно вылилось в тесто, приготовленное для булочек. Так и появился на свет жареный пончик.