10 мест корпения - [8]

- Но она ведь уже подписана, Николай Михайлович!

- А то я не знаю. Неси!

Смотрю – точно. На четверть полосы – реклама продукции «отличного качества» одного из местных предприятий легкой промышленности. А на первой о них же – разгромная статья на все ту же тему качества.

Что делать?

Оставить так? На смех людям, да и верхи, если заметят (если нет, то почти всегда отыщутся доброхоты, которые «подскажут»), дадут по шапке. Главному редактору. А та, в свою очередь, дежурному по номеру, то бишь, мне.

По всему, что-то нужно снимать. И, мало того, что снимать, так на освободившееся место что-то заверстывать. Легче и логичнее, безусловно, заменить рекламу. Но ведь четвертая полоса уже подписана и в цехе поднимут еще тот скандал: они же – издательство ЦК, а мы – областное пришей-пристегай. Дежурящий начальник не постесняется поднять директора и понесется…

Решаю подстраховать тылы и звоню своему шефу Валентине Александровне Немировской (характер у нее – еще тот, да и поддержка наверху имеется, в том числе и по родственной линии).

- Правильно, что позвонил! Снимай к черту рекламу. А если кто-то заартачится, предлагай перезвонить мне!

Со скандалом, но газету переверстали. Мы ведь с издательскими – взаимозаложники и всем хочется побыстрее домой.

На следующее утро на планерке, кратко обрисовав ночную ситуацию, редактор сказала, обращаясь ко мне:

- Спасибо вам большое, Николай Михайлович! Это высший пилотаж редакторской работы.

Право, столь высокой оценки я еще не получал!

***

В гости нас с супругой пригласила заведующая отделом культуры редакции Людмила Кистович. Замужем она была за заместителем председателя Верховного суда республики Александром Кистовичем. И такое знакомство накоротке всегда могло вылиться не только в интересный, но и эксклюзивный (как стадии говорить много позже) материал. Впрочем, так оно впоследствии и оказалось.

Чем запомнилась эта встреча? Мебельной стенкой «Капри» в гостиной – мечтой всех домохозяек СССР. Наличием видеомагнитофона. И первым в моей жизни …просмотром эротики.

***

Еще одна – уже не срочная – командировка в Теджен. На второй день иду улицей - в направлении крайкому партии. А навстречу – корреспондент республиканской «Туркменской искры» Лариса Скачкова. Вся какая-то перекособоченная и с откровенно страдальческой миной на лице.

- Что случилось?

- Зуб! – еле вымолвила. – Задрал проклятый. Разболелся, как только села в Ашхабаде в автобус. И боли, не переставая.

- А куда путь держишь?

- Да куда же еще – в поликлинику, к стоматологу. Кстати, ты знаешь, где у них эту самую медпомощь оказывают?

- Увы! Ни обращаться за помощью, ни брать материал у эскулапов не приходилось.

- Во, блин! Что же делать? И клык проклятый просто замучил, и каблуки достали – ноги подламываются.

- А вон, смотри, стоит гаишник. Пошли – все вмиг разузнаем.

Подойдя, я представил обоих и объяснил проблему. Парень сходу преобразился: то стоял сонная муха мухой, а то взмыл оводом.

- Момент!

И тут же, взмахнув жезлом, тормознул сверкающие новой краской «Жигули»:

- Отвезешь их в поликлинику! – дал указание и обернулся к нам:

- А я попрошу товарища меня подменить и тоже подъеду.

«Вот это уважение к гостям», - подумал я, но вслух ничего не сказал.

Зуб Ларисе выдернули. Появившийся – слов сдержал! - гаишник вывел нас к машине, за руль которой уселся сам.

- Куда теперь?

- Меня, если вас не затруднит, к райкому партии, - сказал я.

- А меня, - подала голос коллега, - в гостиницу, ведь еще и поселиться не успела. Да и вряд ли после таких передряг буду сегодня собирать информацию. А ты долго будешь занят, - это уже ко мне.

- До конца рабочего дня. А что?

- Да обмоем чудесное избавление меня от боли.

- Ну, в таком случае постараюсь закруглиться к пяти.

- Вы тоже, Гурбангельды, приходите, - обратилась Лариса к гаишнику. – Не знаю, чтобы мы без вас и делали.

К 17.00, справившись с делами, я был в гостинице. На входе поинтересовался, в каком номере поселилась корреспондент «Туркменской искры». Мне ответили.

Умылся и пошел к коллеге. Стучу. Из-за двери – смешанный женско-мужской дуэт:

- Входите, открыто!

Переступаю порог. Хозяйка и Гурбангельды дружно налегают на пиво. Увидев меня, обрадовано поднимаются, и мы отправляемся затариваться. В ближайшем гастрономе берем чурек и водку. Дело – за закуской: выбор ее небогат.

- Нет, нет, - машет рукой Гурбангельды. – Эту колбасу мы брать не будем. Едем на базар за бараниной.

- Но, во-первых, ведь уже поздно! – говорю я. – А, во-вторых, мы же не станем есть сырое мясо.

- Во-первых, - в тон отвечал новый знакомый, - у нас на рынке есть дежурные…

- Как это? – округляет глаза Лариса.

- А вот для таких случаев. Мало ли по какой причине мясо кому-то понадобится вечером. И что же – его ему будет негде купить? Вот по очереди мясники и остаются торговать до ночи. Им тоже выгодно: и товар продадут, и цена в этом случае выше.

- А во-вторых? – напомнил я.

- А, во-вторых, сыроядением мы заниматься не будем. Остальное – мой небольшой секрет.

На базаре гаишника встречали, как самого уважаемого человека. Я сразу понял: тухлятины не подсунут. Взвесили кусок килограмма на три, замотали в бумагу и протянули Гурбангельды: