10 дней в ИГИЛ* (* Организация запрещена на территории РФ) - [71]

Абу Катада: Конечно. Абу Бакр аль-Багдади сражается на фронтах вместе с нами. Потому что у нас вождь, который не обманывает своих людей, у нас вождь, который отвечает за то, что говорит. И, конечно, Абу Мохаммед аль-Аднани и другие вожди, Абу Бакр аль-Багдади и так далее, и так далее, разумеется, участвует в боях и на линии фронта. Потому что, как и любой другой боец, он хочет быть шахидом, мучеником и вернуться к Аллаху, ибо пречист Он и превыше всего.

Ю. Т.: Вы, «Исламское государство», демонстративно обезглавливаете людей и снимаете это на видео, вы ввели рабство, обращаете езидов в рабов. Вы полагаете, обезглавливание и обращение людей в рабство – это прогресс для человечества?

Абу Катада: Прогресс или что иное. Я считаю, человечество никогда без этого не сможет обойтись. И это часть нашей религии, чтобы внушить кафирам страх, который они должны испытывать перед нами. И мы будем обезглавливать людей и дальше. Неважно, шиитов, христиан, или евреев, или кого-либо еще. Мы будем продолжать это делать. И людям придется задуматься над этим. Джеймс Фоули и все прочие умерли, не потому что мы начали войну, но они умерли, потому что невежественное правительство им не помогло.

Ю. Т.: Считаете ли вы рабство прогрессом?

Абу Катада: (смеется): Определенно. Прогресс, помощь и так далее. Рабство было всегда. Было у иудеев и у христиан.

Ю. Т.: Но оно отменено.

Абу Катада: Лишь невежды считают, что оно отменено. На Западе по-прежнему существует рабство, и люди это знают. Там женщины занимаются проституцией, потому что вынуждены, и так далее. В худших условиях. В исламе рабство имеет права, и, если рабы, например, принимают ислам и так далее, есть много способов обрести свободу. И мы учим исламу, а мы учим хорошему, и у нас есть мораль и… мы должны (запинается)…

Ю. Т.: …Верить?

Абу Катада: Не только верить, верить, безусловно, но также соблюдать многое другое, чего требуют правила. И рабыня-немусульманка в руках мусульманина лучше, чем та кафирка, которая свободно где-то слоняется по улицам и делает что хочет, распутничает, или еще что.

Ю. Т.: Вы были немецким протестантом. Вы стали мусульманином и теперь вы здесь, в «Исламском государстве». Мы находимся в Мосуле, который вы захватили. Я хочу вас спросить, вернетесь ли вы когда-нибудь в Германию?

Абу Катада: Слава богу. Аллах наставил меня и дал мне хиджру эмигрировать из Германии. Мы несколько раз пытались. В конечном счете удалось. В Левант, в «Исламское государство». И мы приехали в «Исламское государство», чтобы построить его. Могу ли я вернуться в Германию, я не знаю. Знает только Аллах. Но мы обязательно вернемся, и не с любезностями или тому подобным, но с оружием и нашими бойцами. А тех, кто не примет ислам или не заплатит джизью, мы убьем.

Интервью закончено. Абу Катада ликующе оглядывает других игиловцев, которые его поздравляют. Особенно сияют, поднимая большие пальцы правой руки два молодых захватчика Мосула, ранее выразившие желание обезглавить нас прямо на месте. Для них Абу Катада – смелый немец. А мы враги.

Фредерик и Малкольм измотаны. В действительности мы уже достаточно наслушались и насмотрелись в ИГ. Нам казалось уместным завтра вернуться к турецкой границе. К сожалению, у наших хозяев несколько другие планы. Они утверждают, что для возвращения в Ракку нужен еще один сменный шофер. А раздобыть его завтра нет никакой возможности.

– Вы можете с 300 солдатами взять Мосул, но вы не можете до завтра найти шофера? – ворчит Фредерик. Абу Лот, как всегда спокойно, отвечает, что нет никаких оснований грубить. Нам следует просто это принять.

Мы возвращаемся к нашим бунгало. Никто не ожидал, что нам придется путешествовать так долго и у нас не останется чистой одежды. Поэтому стираем свое белье в раковине, а затем почти час держим перед отопительным вентилятором, пока оно не высохнет.

Абу Катада и Абу Лот снова на несколько часов оставляют нас одних. Однако к ужину за нами заезжают. Мы идем в супермаркет и можем выбрать то, что хотим. Но наши мысли в другом месте. С нашего согласия Абу Катада покупает пиццу, ужасную на вкус. Ее не спасает даже прилагавшийся к ней кетчуп.

Потом Малкольм и я идем спать, а Фредерик благоразумно остается немного посидеть с Абу Катада. Наши отношения с ИГ день ото дня ухудшаются до опасного предела. Фредди пытается что-то сгладить. Кто знает, может, что хорошее из этого и выйдет.

Фредди и Абу Катада говорят об обвинениях в коррупции, вдвинутых ИГ против «Джебхат ан-Нусра», некогда самой мощной организации сирийских повстанцев. И о «подлинной» истории операции американских «морских котиков» против Усамы бен Ладена в Абботтабаде. Когда разговор грозит соскользнуть в конспирологию, засыпает и Фредерик.

ДЕНЬ СЕДЬМОЙ, ПЯТНИЦА, 12 ДЕКАБРЯ 2014 ГОДА

Утром в непосредственной близости от нас грохот тяжелых бомб. Мы в спальных мешках. Пять громких разрывов. Весь дом дрожит. Этого и следовало ожидать. Вместо того чтобы ехать домой, мы сидим, застряв здесь. А американцы бомбят.

Сегодня пятница, праздничный день исламской недели. Мы хотим попасть на пятничную молитву. Однако прежде чем идти туда, еще раз отправляемся на рынок. В надежде, что рынок американцы бомбить не будут. С девяти до одиннадцати здесь, как правило, всегда оживленно. Покупаем орехи, кофе и изюм. Я говорю с мальчиком о футболе. Вокруг нас собирается толпа. Уходим, прежде чем народу становится слишком много. Все машут нам и улыбаются.