007. Вы живёте только... трижды - [428]

— Держите их! — взвизгнула Амбридж, но Уизли уже оттолкнулись от пола и взмыли вверх футов на пятнадцать. Фред поглядел на полтергейста, парившего вровень с ними по другую сторону вестибюля:

— Задай ей жару от нашего имени, Пивз.

Пивз бросил взгляд на Джеймса. Суперагент едва заметно кивнул, и Пивз сорвал с головы свою шляпу с бубенчиками и отсалютовал ею, а Фред и Джордж под громоподобные аплодисменты толпы описали в воздухе полукруг и вылетели из распахнутых парадных дверей навстречу сияющему закату.

Джеймс не обратил внимания на то, что взгляд Пивза, испрашивающий разрешения отсалютовать братьям Уизли, был замечен не только им. Дамблдор, перехвативший этот взгляд и правильно его истолковавший, мрачно теребил свою бородёнку.

Второй урок окклюменции

Снегг взмахнул руками, отыгрывая косплей на героя, талантливо исполненного Вэлом Килмером в свежей экранизации Джоэла Шумахера[318].

— Итак, Поттер, мы приступаем к очередному уроку окклюменции. Вашей задачей будет освободить ваш разум и по моей команде защититься от попытки взломать его. Я не ожидаю, что у вас получится, но, надеюсь, вы практиковались в свободное время, и сможете продемонстрировать хоть какие-нибудь результаты.

— У меня два вопроса, профессор, — смиренно произнёс Бонд. — Во-первых, как, по-вашему, я должен был практиковаться? Просить, чтобы Рон и Джинни Уизли наставляли на меня палочки и хором орали «Легилименс»? Вы правда считаете, что Уизли, с гоготом вламывающиеся в мой разум, помогут мне постичь тайны сосредоточения и защиты мыслей?

Снегг поморщился, словно ему в рот попала лимонная долька. Очевидно, он был хорошо знаком с отпрысками семейства Уизли, и у него на уроках они не только зелья варили. Более того, знания только что покинувших школу близнецов в зельеделии должны были немногим уступать знаниям самого Снегга, исходя из виртуозности «Забастовочных завтраков». Как будут вести себя два убийственно гиперактивных ребёнка, вынужденных сидеть на уроке по предмету, который они знают не хуже учителя, и поэтому отчаянно скучающих? Бонд удивился, что реакция профессора на упоминание Уизли была столь скромной, — невозмутимости и самообладанию старого нетопыря мог позавидовать горный хребет.

— Второй вопрос, профессор, сэр, — продолжил Джеймс. — Что значит «защититься от попытки взломать разум»? Мне надо представить себе чистую белую стену, об которую вы расшибаете лоб, профессор, сэр? Как выглядит защита против легилименции? Вы должны мне объяснить, сэр, если вы хотите и правда научить меня, — извиняющимся тоном добавил Бонд.

Просьба суперагента была разумной. Кроме того, Снеггу нисколько не хотелось вновь испытывать все те ощущения, которые он воспринял в конце предыдущего урока окклюменции и из-за которых он сорвал себе горло собственным криком. С другой стороны, профессор зельеделия был крайне заинтересован выяснить, в самом ли деле именно Поттер ограбил его кабинет, и если да, то куда он дел все магические ингредиенты и саму волшебную палочку, да и Дамблдор настаивал на необходимости взломать мозг юноши и выпотрошить его память. Конфликт интересов был решён воистину соломоновым путём: Снегг решил, что он попытается взломать разум Поттера, но предварительно объяснит, что надо делать, чтобы взлом не осуществился. Тогда Дамблдору можно будет с полным правом сказать, что мальчишка оказался настоящим самородком в окклюменции, и, если директору так уж сильно нужны его воспоминания, пусть он займётся этой задачей сам; в этом противостоянии Снегг готов был согласиться на роль простого зрителя. И, если Альбус попросит Снегга присутствовать при этом сеансе легилименции, надо будет не забыть взять с собой попкорн. А уж если всё-таки получится взломать поставленную неумехой защиту, то будет ещё лучше.

Но нельзя, чтобы мальчишка решил, будто он смог вынудить Снегга обучать его.

— Хорошо, — процедил зельевар, — так уж и быть, я разжую вам, мистер Поттер, что надо делать. Закройте глаза. Закрыли? Вообразите себе лазурное море, какой-нибудь коралловый атолл в тропиках. Вы стоите по колено в тёплой воде, спиной к берегу. Перед вами нет ничего, кроме пронзительно-голубого неба и пронзительно-синего моря. Солнышко, которое не попадает в поле вашего зрения, потому что оно стоит слишком высоко, отбрасывает блики с крошечных волн. Всё, что вы видите, — море, небо и блики воды. Температура воды точно соответствует температуре вашего тела, под ногами мягкий песок, ничто нигде не колет, ничто не мешает, вообще никаких больше ощущений нет. Прибой настолько мягкий, что вы не слышите плеска воды. Никаких ощущений! Только синева неба, синева моря и блики солнца[319].

— Я могу в мельчайших деталях разглядеть лицо человека, которого держу под водой, — пробормотал Бонд.

— Попытайтесь изгнать из своей головы любые мысли, не соответствующие этой картине, — продолжал разоряться Снегг, — и тогда легилимент не сможет пробиться в ваш разум. Его будут сбивать с толку блики на волнах, он потеряется в синеве неба и моря, а отсутствие сенсорных раздражителей лишит легилимента зацепок для взлома. С моей стороны такой взлом ощущается как попытки выбраться из зеркального лабиринта, — посетовал профессор. — Я не знаю, где выход, тычусь наобум в абсолютно одинаково выглядящие проёмы, закрытые стеклом, и у меня под руками нет никаких шероховатостей, которыми я мог бы воспользоваться, чтобы найти правильную дорогу.