007. Вы живёте только... трижды - [379]

— Да, я всё это знаю, — отмахнулась Беллатриса. — Мне Питер уже рассказал, как он лоханулся. Это же надо было, — восстанавливать Повелителя с помощью заклинания, не выяснив сначала все подробности! По-хорошему, его надо было бы заавадить за это, но он ещё может пригодиться нашему Лорду.

— Тогда ты понимаешь, что сделать с этим ничего нельзя. Ты же умная девочка…

— Можно, — возразила Беллатриса, упрямо тряхнув своей антрацитовой шевелюрой. — И если бы ты дал себе отчёт подумать, ты бы и сам догадался. Мы можем сделать нашего Повелителя нормальным, полноценным, адекватным.

— Что? Как?!

— Очень просто, — Лестрейндж переплела свои пальцы и поместила на них подбородок. — Мы его убьём.

Тишину, повисшую над столом, можно было резать ножом.

— Наш Повелитель уже доказал, что он неподвластен смерти, — продолжила Беллатриса. — Я пока не знаю, как, но, очевидно, он сумел каким-то образом договориться с Безносой Госпожой. Поэтому мы его убьём ещё раз: если уж он договорился со Смертью однажды, нет никаких причин ожидать, что он не сделает это снова. А затем мы восстановим его тем же заклинанием, но уже без ошибок, поместив правильную плоть в котёл. С Петтигрю я договорюсь, объясню ему выбор, — или лишиться нужного кусочка плоти, быстро и безболезненно, или лишиться всей прилегающей плоти, медленно и без анестезии. Мы проведём ритуал ещё раз, и наш Повелитель восстановится в своём былом величии, но с нынешним могуществом. И мы наконец-то будем править миром!

Нарцисса отщипнула маленький кусочек хлеба от буханки, лежащей на столе, аккуратно обмакнула его в соус и пихнула своего мужа локтем:

— Дорогой, у тебя челюсть отвисла. Перед тем, как ты соизволишь ответить, подумай вот о чём: тебе не кажется, что отказывать нашей гостье в идее убить Тёмного Лорда — это не так уж гостепреимно?

Рон и Джинни замыслили недоброе…

Рон Уизли схватил сестру за рукав, целеустремлённо втянул за собой в пустующий класс и закрыл дверь.

— Рон, ты чего? Пусти! У меня сейчас…

— Наплевать, что у тебя сейчас, — жёстко пресёк поползновения Джинни освободиться младший старший брат. — Майкл Корнер подождёт. У нас проблема, знаешь ли.

— Какая на сей раз? — Джинни перестала вырываться, гадая, как давно Рон знает про Корнера.

— Гарри Поттер, — прошипел Рон.

Личико Джинни, которое можно было бы назвать миловидным, если бы оно таким было, исказилось в гримасе, удачно сочетающей безумную злобу и неукротимую ярость.

— Наша мама так замечательно всё распланировала, — продолжил Рон, шипя так, словно он говорил на парселтанге. — Мы дружим, все вчетвером. Растём вместе. Индивидуальность Гарри подавляется нашим с тобой влиянием. Потом я женюсь на Гермионе, а ты берёшь себе Поттера. Папа помогает нам с тобой устроиться в Министерство, отдел значения не имеет. Знания Гермионы помогают нам с тобой справляться с нашей работой, и мы растём в должностях. Гермиона оказывается единственной наследницей двух хорошо обеспеченных зубных врачей, когда они совершенно внезапно обнаруживаются мёртвыми у себя дома, и никому не приходит в голову проверить с помощью Приори Инкантатем палочку, которую я сломал на втором курсе. Я ведь её в самом деле сломал, а Джимми Кидделл[274] её потом в самом деле починил… Гарри и так уже является единственным наследником двух бывших сотрудников Министерства. И с этого момента наше с тобой будущее становится абсолютно безоблачным и обеспеченным.

Джинни согласно закивала:

— Я уже придумала, куда мы бы поехали на медовый месяц!

— Я тоже, Джинни, я тоже. Но этот Гарри Поттер спутал нам все карты. Он отбивает у меня Гермиону, а у тебя — себя! Надо с этим что-то делать!

— Но что мы можем сделать?! — Девушка в отчаянии заломила руки. — Я же не могу просто предложить себя ему! Это неприлично! Мне мама что-то такое рассказывала, — кажется, что приличные девушки не предлагают себя то ли на первом свидании, то ли до первого свидания… И потом, это всё равно не сработало. Он только о своей Гермионе думает!

Рон зарычал.

— О твоей Гермионе, — поправилась Джинни.

Рон сделал несколько глубоких вздохов, чтобы успокоиться, и продолжил:

— В общем, можно считать решённым, что твой Гарри для нас потерян.

— Скорее всего, да, — согласилась Джинни. — Я могу предпринять ещё кое-что… У нас девчонки варят амортенцию в складчину, я хочу попробовать… Но, скорее всего, да.

— Амортенция… — нахмурился Рон. — Не люблю я эту алхимию. У неё противоядие есть. А если он решит его выпить, по дурости или на «слабо»? Может, империо попробовать?

— Империо, конечно, лучше, — согласилась Джинни, — но я вовсе не уверена, что смогу удерживать империо достаточно свободное, чтобы он вёл себя естественно, не вызывая подозрений, и одновременно достаточно жёсткое, чтобы он не обращал внимания на Гермиону. Это работа ювелирная, она не каждому мастеру по плечу, а мне всего четырнадцать.

— Тогда он для нас потерян, — тряхнул головой Рон. — Если амортенция не сработает.

— Да.

— Тогда надо спасать хотя бы Гермиону, — продолжил юноша. — Раз уж твоё будущее накрылось медным тазом, нужно хотя бы моё обеспечить. Половина от плана намного лучше, чем полностью лопнувший план. Не волнуйся, я найду способ поделиться с тобой.