007. Вы живёте только... трижды - [340]

Джеймсу мучительно было выслушивать слова благодарности, в которых искренности было меньше, чем в предвыборных обещаниях, но, к счастью, Молли отпустила его и стала благодарить Сириуса за то, что приютил на ночь детей. Сириус ответил, что рад был оказаться полезным.

— Сириус, я так тебе признательна… А можно, дети поживут у тебя, пока Артур в больнице? Они хотели бы тут побыть… Ведь хотели бы, да, ребята? — Молли украдкой показала близнецам кулак. Близнецы, не сводя глаз с кулака, наперебой заверили, что это есть их самое горячее желание.

— Мам, а почему мы не можем провести каникулы в «Норе»? — не понял Рон, который то ли был менее понятливым, чем близнецы, то ли просто не разглядел мамин кулак со своего стула. — Камин-то в «Норе» работает, в отличие от этого поместья. Тутошние камины даже подключить к сети нельзя, иначе конспирация нарушится… Из нашего дома в больницу попасть будет куда быстрее, чем отсюда. И Сириуса мы стеснять не будем…

— Нет, Рон, вы должны быть в Лондоне, рядом с папой… Он будет чувствовать, что вы близко от него, и начнёт поправляться быстрее… И на Рождество вы тоже здесь останетесь, и на Новый Год, и не спорь с матерью!

— А ты тоже на это время сюда переедешь?

Молли безочтётно подняла собственное запястье к носу, втянула носом почти выветрившийся запах афродизиака и попыталась согнать с лица мечтательную улыбку:

— Нет, Рон, кто-то должен следить за «Норой»… Там опять садовые гномы расплодились… Надо их гонять… Упырь на чердаке…

— Какие садовые гномы, мама, конец декабря на дворе! — не понял Рон.

— Ну да, им холодно, вот они и лезут к нам в амбар! — нашлась Молли.

— Досточтимые маглофилы, — прервал их разговор Кикимер, — жратва готова!

И с этими словами домовой эльф бросил на стол здоровенную чугунную сковородку, в которой шипело, шкворчало и дымилось что-то, что, за неимением другого термина, следовало бы назвать «кушанием». Вот только кушать его никто не стремился.

— Это что? — опасливо поинтересовался у слуги хозяин дома. Спиртное, основательно затуманившее его мозги, всё-таки сохранило в целости остатки чувства самосохранения.

— Это маглофильская еда! — гордо ответил Кикимер. — Для самых что ни на есть маглофильных маглофилов. Бекон, яйца куриные, масло машин… Растительное, соль, вкусовые приправы, красители и ароматизаторы, идентичные натуральным.

— Какие ароматизаторы?! Эта сковородка воняет так, что тут находиться невозможно! — поперхнулся Сириус.

— Хозяин приказал Кикимеру приготовить яичницу, — с достоинством ответил эльф, — но хозяин ведь не приказывал Кикимеру предварительно выбросить содержимое и вымыть сковородку!

Джеймс оценил поступок. Похоже, домовые эльфы открыли для себя итальянскую забастовку.

— Ах ты… — задохнулся от возмущения Блэк. — Прочь с моих глаз, и чтоб я тебя не видел!

— Но куда же я пойду? — губы домового эльфа растянулись в предвкушающей улыбке.

— Да куда хочешь!!!

Кикимер издал торжествующий вопль и с лёгким хлопом исчез. Джеймс бросил взгляд в коридор: из-за слегка отдёрнутой портьеры были видны руки Вальпурги Блэк, движущиеся в беззвучной овации.

Амбридж пытается выяснить у Драко Малфоя, что затевают Дамблдор с Поттером

Долорес Амбридж, опираясь костяшками пальцев на письменный стол, угрожающе нависала над посетителем. Учитывая, что профессор ЗоТИ не отличалась богатырским ростом и могла угрожающе нависать разве что над котёнком, для облегчения этого действия её письменный стол был предусмотрительно расположен на дощатом помосте, который Филч соорудил в её кабинете. На этот помост Амбридж взбиралась по приставной лестнице, виртуозно проклиная Филча каждый раз, когда ей хотелось выпить чашечку чая, просматривая бумаги. Приставная лестница сиротливо торчала в углу и сильно портила производимое нависанием впечатление.

Однако Малфой был вышколен в лучших традициях магической аристократии. Он уткнулся носом в точку на два дюйма левее и на шесть дюймов выше макушки Амбридж, то есть смотрел почти ровно вперёд, и закусил щёку изнутри, чтобы не заржать в голос.

— Итак, мистер Малфой, мы друг друга поняли? — осведомилась Амбридж, со вздохом отмечая, что зловещая тень её тела, которой полагалось бы закрывать посетителя с головой, заканчивается у того где-то в районе пояса. Мысли, которые вызвало такое положение тени у бедолаг, вызванных пред лицо Генерального Инспектора, никак нельзя было назвать педагогичными. «Надо будет попробовать передвинуть факелы ещё ниже, — со вздохом подумала Генеральный Инспектор Хогвартса. — Но тогда они начнут припекать мне поясницу. Проклятье».

— Опасаюсь, что нет, профессор Амбридж, — ответил Драко, пользуясь только половиной рта. Второй половиной он по-прежнему зажимал щёку, отчётливо понимая, что его будущая карьера в Министерстве зависит от того, сумеет ли он удержаться от хихиканья в ближайшие несколько минут.

— Что вы сказали, мистер Малфой?

— У меня болят зубы, профессор Амбридж. Поэтому мне сложно разговаривать.

Долорес опалила мальчишку яростным взглядом. Тот даже бровью не повёл. При всём впечатанном на уровне ДНК уважении к высокопоставленным работникам Министерства, пылающие взгляды парвеню типа Амбридж Малфои, представители аристократического рода с тысячелетней историей, воспринимали как что-то вроде пылающих взоров домовых эльфов. И, что самое обидное, Амбридж об этом догадывалась.