В знатских семьях — не всех, разумеется, а наиболее богатых и влиятельных, что в состоянии позволить себе выбросить сотни «орлов» на безделушки — изредка попадались игрушки, сотворенные магами. Куклы, умеющие говорить молитвы и петь песенки о Даре и Судьбине, летающие по детской птицы, рыцарь и оруженосцы, которые по команде маленького хозяина снаряжались к бою. У самой Мариты, например, была пара «недостойный маг» и «доблестный душепаситель из Ордена Опоры». Правда, сколько Марита себя помнила, драгоценная игрушка всегда стояла в одной из парадных комнат, снималась с полки только при гостях и своей «хозяйке» на руки никогда не выдавалась. Стоило коснуться фигурок, как те оживали и, немного поговорив (маг осыпал душеспасителя оскорблениями, тот уговаривал противника покаяться и не вредить людям), переходили к битве. Битва была недолгой, но яростной и, побежденный маг, картинно покаявшись, умирал-исчезал, а победитель произносил небольшую речь во славу Ордена и богов. Спустя нитку исчезнувший маг, как ни в чем не бывало, появлялся на прежнем месте рядом с вечным противником.
Марита невесть почему терпеть не могла эту кукольную пару, особенно момент возвращения мага. В детстве она каждый раз надеялась, что на этот раз маленькая фигурка больше не вернется, что чародею удалось вырваться из места, где его мучают и убивают раз за разом. Но через минуту синие искры неотвратимо сгущались — и, опустив голову, маг снова занимал свое место на полке.
Потом девочка стала старше и надеяться себе запретила… и на много лет забыла о печальной игрушке… а сейчас вспомнила.
Они появились точно так же: над серой землей замерцали искры, а в следующую секунду словно вырвались из невидимости — драконьи тела с хищно склоненными шеями и плотно прижатыми крыльями.
— Отойдите от нашего соплеменника.
Интонация была такая, что Марита даже опередила по скорости Сина и сверхпослушного безымянного мага… но ее мгновенно и бесцеремонно сцапали за рукав, удержав на месте.
— Даже не вздумай, — прошипел Стимий.
— А…
— Спалят нафиг!
«Сожгут», — машинально поправило никогда не засыпающее в Марите хорошее воспитание. Но в следующий фиг вульгарное высказывание бывшего орденца дошло до сознания — и воспитание, испуганно пискнув, с неприличной поспешностью куда-то испарилось. И девушка почувствовала, как холодеет спина…
Спалят. И правда спалят — появившиеся драконы выглядели грозно, и кипящие у пастей облака пара уже наливались огнем… Но за что?
— Отойдите! — над головами ребят прошло первое огненное облако — пока высоко. Только теплом повеяло.
Водник скрипнул зубами — он «отойти» не мог при всем желании. И некуда, и не на чем… Но слова для отряда нашел именно он:
— Держимся кучкой, ребята, и строим радостные лица. Девчонки, за спину, за спину… К Сину за спину, бестолочи! Стимий, прикрывай Клода! На всякий случай… Клод, давай.
— Что давай?
— Ты с Архантом даром вторую неделю рядом как пришитый? Давай скажи им что-нибудь.
Что-то вроде «Высокого неба вам, Крылатые…» или как там драконы здороваются? ***!
Жар дохнул в лицо так, что Марита с трудом сдержала крик, рядом еле слышно вскрикнула Латка, выругался Стимий… и что-то темное выросло перед глазами, заслоняя от ревущей стены огня… и от Тира, Тира, который замер перед маленьким отрядом с вытянутыми вперед руками — и полоса горящей травы кончалась в пяти шагах от него…
Тир держал огонь…
Кипящее пламя клокотало и вихрилось, оно лилось золотым водопадом, смертоносной лавой из северных огонь-гор… и послушно замирало перед вскинутой человеческой ладонью. Надолго ли?
Тир…
— Син, убери девчонок! — Дан комкал в руках красноватую от бликов пожара воду. Он он собирался, он готовился…
— А вы?!
— Убирай, сказал!
Но Син не успел… Зато Клод наконец нашел, что сказать:
— Не сметь! — рявкнул тихий лекарь так, что ближайший дракон подавился пламенем. — Вы что, дурманника наглотались? Архант-Ри едва держится на грани жизни, надеясь на помощь соплеменников, а вы на что энергию тратите? Харрауррр!
На болотную поляну снизошла тишина… И прохлада. Пламя растворилось в летнем воздухе, оставив только легкий запах дыма. И медленно опустил руки алтийский рыцарь, еще не веря, что все обошлось… Драконья троица не сдвинулась с места, но непостижимым образом перестала восприниматься как угроза. Чем бы ни был загадочный «харрауррр» (и вряд ли паролем), Крылатые его явно знали.
— Маги? — наконец проговорил дракон поменьше. — Свободные маги? Не Орден?
Что?
— Ребята, вы слышали? Нас приняли за Орден… — хмыкнул Дан, не спеша расставаться с лентой воды. — Даже не знаю, до какой степени нам оскорбиться.
— За кого? — ахнула Латка.
— Нас?!
— Да гори он этот Орден… белым пламенем! — непривычно темпераментно высказался Клод.
— А что с Архантом-Ри? — вовремя сбил накал страстей один из Крылатых.
Клод тут же принялся описывать симптомы, драконы осторожно подтянулись поближе, и Марита наконец выпустила из намертво сцепленных пальцев чье-то запястье — оказалось, Латкино. И осознала, что носом практически утыкается в чью-то рубашку. Кто-то заслонил их собой — точней, попытался, потому что худого Сина не хватило бы даже на прикрытие одной Мариты, не говоря уже об обеих девушках. Но ведь попытался же… хоть никто и не приказывал.
