Где-то и все те же
— Вот где бы где дюжина негритят-то не помешала, — ухмыльнулся Матвей, постаравшись извернуться так, чтобы "свернуться" чуть компактнее.
Желательно в позу эмбриона, если бы пускали кандалы, защелкнутые на руках и ногах. Поза не слишком героическая, но холод стоял такой, что захочешь согреться и не так раскорячишься! Каменные кольца кандалов не только фиксировали парня в очень неестественном положении, но и блокировали любое внутреннее движение Дара.
Ольга негромко рассмеялась лопнувшими губами.
— Завидно, Матвей Александрович?
— Да упаси все те, кто могут упастить! — не очень понятно, зато искренне ответил он. — Я уж лучше о дюжине девочек помечтаю. Можно даже негритянок, или азиаток, но вообще наших больше люблю…
Сидевшая чуть более вольготно, насколько можно себе позволить с обычными строительными стяжками на руках и ногах девушка, перекатилась так, чтобы лучше видеть лицо собеседника… Ну, насколько позволила веревка, давшая ей очень небольшое поле для маневра в противоположном от узника углу небольшой комнатушки.
— Козел и кобель, — припечатала Демидова, вывернув плечевые суставы под таким углом, что даже Матвею больно стало. — Все вы мужики такие!
О, старая как мир тема! Но пребывание в импровизированной камере вот уже вторые сутки не слишком радует разнообразием развлекательной программы, так что почему бы и нет?!
— А чей-то я-то, — по-простецки загундосил парень. — Ты за всех не говори! Я в этом плане вообще ух! Кремень.
— Ну да, ну да, ждала я от тебя признаний…, - скептически протянула Ольга. — Вот почему мужикам так сложно признать такие вещи? Да, кобели, да волочимся за каждой юбкой!..
Воронцов попытался пожать плечами, но тут же поморщился от прострелившей затекшие руки боли. Если бы не владение внутренней энергией, то уже и лучшие врачи вряд ли бы спасли конечность от последствий двухсуточного издевательства над передавленными кандалами кровотоками.
Комичная серьезность заставила парня негромко рассмеяться. Не выдержала и прыснула Ольга:
— Мужики, как обычно, отрицают вещи, которые им нравятся, — явно процитировала кого-то хихикающая девчонка. — Запоминай! 99 % проблем могли бы решиться в миг, если бы мужики признали, что любят три вещи: сладкие напитки, мьюзиклы и палец в жопе![1]
Смех в одном из концов комнаты мгновенно смолк в попытке осознать сказанное, а Демидова, пользуясь очень задумчивым молчанием собеседника, невозмутимо закончила:
— Но они не признают, и мир продолжает катиться в пропасть!
— Послуууууушай…, - принял вызов Матвей.
Жаркий спор начал набирать обороты!
* * *
— Не помню, как называется эффект, но представь небольшой городок, где все про всех знают. Так вот в этом городе живут 100 мужиков. 90 из них справно трудятся на благо общины, примерные семьянины, а тебя за предположения о пальцах просто на костре бы сожгли на хрен!
— Согрелась бы!.. Но ты продолжай.
— Так вот оставшиеся 10 алкоголики, мудаки и к каждой юбке, что им это позволила, зашли в гости уже не по разу. Поколотили, выпили все что горит, не удовлетворили и свинтили. Так если опросить, все женское население этого городка, то мнение обо всех мужчинах будет строиться именно по этим 10: хамы, холопы, быдло.
— Survivorship bias.
— Русских слов мало?
— Систематическая ошибка выжившего.
— А это с самолетами-то?
— Не поняла.
— Ну, во время Семидесятидневной войны одному математику задали задачу. Дело в том, что не все бомбардировщики возвращались на свои базы с боевых вылетов, а в "счастливчиках" находили множество пробоин от зениток и перехватчиков. Пробоины распределялись неравномерно. Большая часть на фюзеляже, гораздо меньше на топливной системе и уж совсем редко вражеским огнем повреждали двигатели. Почесали репы генералы, да и предложили навесить на эти места больше брони! Вот только в чью-то умную голову пришла мысль спросить об этом ученого. Тот же и спросил: зачем, с этими повреждениями самолеты ВОЗВРАЩАЮТСЯ![2]
— Поняла-поняла-поняла, это как с дельфинами!
— То есть? Разверни!
— Ну, нам же известно об их доброте со слов тех, кого они вытолкнули на берег, верно?
— Ну…
— Мнение тех, кого они толкали в обратную сторону, видишь ли, не учтено!
…
— Б*дь, Оль, оставь мне веру хоть во что-то светлое!
— В дельфинов?
— Хотя бы в них…
— И…
— И еще в пиво!
* * *
— Зачем тебе это все?
— Замуж я не хочу, понимаешь? Не то чтобы вообще, но вот пока…
— Насколько я понимаю, ты… Прекрасно осознаешь, все минусы своей репутации…
— Конечно, сколько сил на это убито.
— Не понял.
— Общественное мнение обо мне — это то, что вытянет не каждый Род моего будущего жениха. Нет, тебе и Воронцовым было бы все равно. Романовым, Гольцовым, Скуратовым и другим Древним Родам — тоже. Они могут позволить себе закрыть глаза на такие мелочи, а вот Семьям послабее так проигнорировать общественное мнение уже не получится.
— Все равно…
— Знаешь, сколько брачных предложений поступило моему деду от Родов? Первое пришло едва мне исполнилось одиннадцать! Нет, можно, конечно, и послать всех в пешее эротическое, но… Наше общество просто пронизано невидимыми большому миру союзами, договорами, братчинами. Сегодня одному отказал, второму, третьему, а завтра артель машиностроительная цены заломила, контракт сорвался, клиенты ушли… Зачем плодить недоверие и вражду там, где просто можно установить некий… "Входной порог"? Так же мои выходки еще и на пользу Роду идут!
