Одиннадцать лет назад я понятия не имела, что написала роман, который будет опубликован, а тем более, что «Некоторые девушки кусаются» станет первым в серии из тринадцати книг. Тогда я бы даже не подумала так обнадеживаться, но сейчас я благодарна и восхищена.
Написание книги — это одновременно командная работа и индивидуальная — и все это с перерывами. Я очень благодарна всем, кто внес свой вклад в этот процесс, особенно моему редактору, Джессике Уэйд, которая вытащила Мерит из самотеков много лет назад, и моему агенту, Люсьенне Дайвер, которая поставила на что-то безызвестное. Моей ассистентке, Кристе, за то, что подстегивала меня писать дальше, и моим мальчикам, Джереми, Бакстеру и Скауту, за оказанную поддержку и разрядку смехом. Моей семье и друзьям, включая наших с Джереми матерей, распространявших экземпляры «Некоторые девушки кусаются» по всей стране, надеясь привлечь читателей к продолжению серии. И моим друзьям и коллегам по работе, которые невероятно помогли мне сбалансировать два странных мира, в которых я живу. Спасибо всем за вашу поддержку и любовь.
Читателям, которые оставались верными мне и Мерит — угощениям и сарказму, неудачным шуткам и выгибанию брови — на протяжении тринадцати романов. Слов недостаточно, чтобы выразить, как я благодарна вам за то, что вы предоставляете нам столько своего времени. Я надеюсь, что вы получили наслаждение, читая эти книги, так же, как и я, когда писала их.
Думаю, больше всех благодарность заслужила Мерит. Она — это я и не-я, подруга и, как мое создание, в некотором роде ребенок. Изначально она была Кейт, одно время состояла в группе и в конечном итоге погрузилась в мир, который обескураживал даже самых смелых людей. Прости за это, Мер, и удачи тебе и твоему возлюбленному.
Не могу дождаться, чтобы посмотреть, что же будет дальше.
«Теперь как раз тот колдовской час ночи…»
— Уильям Шекспир, «Гамлет»[1]
Конец августа. Чикаго, штат Иллинойс.
В Чикаго была полночь, и все было хорошо.
Я стояла перед Домом Кадогана, величественным и роскошным трехэтажным каменным домом на покатом участке газона в чикагском Гайд-Парке. Он был окружен внушительным забором, предназначенным для того, чтобы не подпускать наших врагов, охраняемым мужчинами и женщинами, которые рисковали своими жизнями, чтобы защитить Дом от нападения.
Сегодня вечером, когда лето подходило к концу, и прохладный ветерок просачивался сквозь безмолвную тьму, тут было мирно.
Повесив на бок катану и завершив патрулировать обширную территорию, я кивнула охраннику у ворот и побежала к лестнице, ведущей к светящемуся портику. Один последний взгляд, чтобы убедиться, что в королевстве все спокойно, а затем я открыла дверь… и вернулась в хаос.
Прелестное фойе Дома Кадогана — полы из твердой древесины, стол-тумба, богато украшенный душистыми цветами, мерцающая люстра — было переполнено людьми и шумом. За столом для регистрации сидел вампир, а трое других — просители, добивающиеся встречи с Этаном Салливаном, Мастером Дома — ждали на скамейке вдоль стены. Вампиры переносили коробки к лестнице в подвал для дальнейшей погрузки под пристальным взглядом Элен, наставницы Дома.
Там были такая суматоха и активность, потому что Мастер Дома Кадогана завтра женится.
На мне.
Из-за угла фойе вышел вампир с темной кожей и бритой головой. Это был Малик, правая рука Этана. На нем был темный облегающий костюм — официальная форма Дома Кадогана — его кожа заметно контрастировала с белоснежной рубашкой и бледно-зелеными глазами. Он окинул взглядом помещение, нашел меня и двинулся в мою сторону.
— Напряженная ночь, — произнес он.
— Ага.
— Снаружи Дома толпа?
Я покачала головой.
— Нет, но Люк сказал, что они уже занимают места на тротуарах возле библиотеки. ЧДП пришлось привлечь дополнительных людей, чтобы контролировать ситуацию.
Мы с Этаном поженимся в Библиотеке Гарольда Вашингтона[2], главном здании города в центре Чикаго. Жители города выстраивались, чтобы за этим наблюдать.
Малик ухмыльнулся.
— Кажется, «Трибьюн» назвал это «свадьбой десятилетия».
— Я просто хочу свадьбу без сверхъестественной драмы, — сказала я. Чикаго, и особенно Дом Кадогана, кажется, ее привлекают.
— У Люка все под контролем, — высказался Малик о капитане охраны Кадогана. — И все мы делаем то, что можем.
С этим я поспорить не могла. Весь Дом поддерживал нас, с восторгом помогая отпраздновать женитьбу их любимого Мастера, человека, который даровал им бессмертие. Вампиры Кадогана гладили скатерти, полировали серебро, засовывали приглашения в конверты, обтянутые алым шелком.
— Я очень ценю их усилия, — сказала я. Их помощь давала Этану больше времени, чтобы руководить Домом, а мне больше времени, чтобы обеспечивать его безопасность.
Комната погрузилась в тишину, все разговоры и активность остановились, когда Мастер Дома Кадогана вошел в помещение. Все взоры обратились к нему, включая мой.
То, что мы знали друг друга чуть больше года, не вызывало у него ни малейшего волнения. И тем не менее — то, что он мой, а я всенепременно его, оказывало еще более мощное воздействие.
