рассказать о нас как я это помню
от островка к островку
пробовала однажды, и вот:
слова-птицы разом снимаются с места
хлопают крыльями
носятся над землей, перекрикивая друг друга
куда нам теперь?
я предпочла бы просто промолчать
ведь остальные и так без меня обойдутся
разве что ты, Митя
может быть, это нужно тебе?
(Аська, перестань хныкать, говорит Митя
начни, наконец, — и увидишь сама, кому это нужно и зачем
хотя я представляю, что будет дальше:
Петя скажет — все было не совсем так
Гарик обидится, что его вывели непротивленцем
и припомнит тебе каждый случай
когда ему удалось стукнуть кулаком по столу
Баев опять возомнит о себе бог весть что
впрочем, что бы ты ни написала, он обязательно возомнит
Петя усомнится, а Гарик припомнит
поэтому заткни уши и пиши
если жизнь не расставила все точки над и
сделай это за нее!)
нет, Митя, ты не понимаешь
чтобы рассказать о нас (us but not them)
придется выбросить то, что к теме не относится
в особенности крупное, проблемное и социально значимое
забить на потерянное поколение
за новостями не следить, в выборах не участвовать
оставить в покое «лихие девяностые»
собирать мелкое, незначительное
хуже того, сугубо личное, въевшееся как ржавчина
невыводимое как солнечный ожог
думаешь, нас поймут?
(хватит изливаться, говорит Баев
подгребай ближе к делу — что там у тебя невыводимое
как пятно от портвейна на белом лабораторном халатике?)
ладно, давайте поименно:
из незначительного предлагаю оставить
Большую химическую аудиторию
двушки, пятнашки и жетончики на метро
пиво «Хамовники», «Медвежью кровь»
приватизационный чек на 360 Кб
письма, записки и выписки из зачетки
номера вагонов и комнат, все до единого
улицы Карла Либкнехта и Розы Люксембург
фоновый радиоэфир
длину саундтреков с точностью до секунды
наушники в кастрюле, яичницу на утюге
сахарную вату, Лёхиного кота
швейную машинку и слово «оверлок»
(которое страшно хочется вычеркнуть)
начальника поезда «Симферополь — Москва»
и даже кроссворд в киевской гостинице
который кто-то оставил на столике
на случай, если объявится заезжий эрудит
знающий все реки Индонезии
впрочем, это детали
а общее умонастроение можно выразить так:
нам по двадцать
ничего особенного, все как у других
но кажется, что это происходит только с тобой
(согласен, это весьма продуктивное заблуждение подтверждает Петя, снимает очки, трет переносицу глаза красные, опять торчал у компа, типа работал и все-таки, что ты собираешься делать?)
очень просто, Петя, смотри —
рассказать:
о том, как встретились на лестнице
и дальнейшее тоже стало лестницей — путешествием к
добавить в скобках:
на лестнице не живут
там только курят, ссорятся или целуются
она ведет прямо на крышу
где небо опутано проводами
и отвесные звезды
признать, наконец:
прожили три года в голубятне над городом
были свободны, как может быть свободно
беспозвоночное, впечатанное в известняк
и тем не менее проиграли — как и все остальные до нас
(ой, только не надо опять про свободу, заводится Митька
я добросовестно внимал тебе, Баеву
вместе и по отдельности
но вы мне так и не объяснили
зачем столько сложностей, когда на самом деле все просто
freedom’s just another word for nothin’ left to loose
разве что-то изменилось с тех пор
как мы это слушали в два наушника
возвращаясь домой по ночной Москве?)
а закончить примерно так:
прошлое быстро выветривается
оставляя провалы и впадины
мертвые точки воздушного рельефа, рытвины звезд
словам не за что зацепиться
и только невероятная острота зрения
как будто зрительные волокна стянуты в точку
а там ранняя весна, обледеневший город
улицы, бульвары, сады, которых давно нет на карте
наглухо запертая комната, солнце в окно
старая мебель, пыль
подоконник, голуби
мы отсюда и не уходили
сидим в кармане, как яблочные семечки-близнецы
из которых еще неизвестно, что вырастет
когда их вытряхнут на ветер
все возможно, все решаемо
нет такой задачки, которую наши зубы
не перегрызли бы за одну ночь
да и ночи как таковой тоже нет
потому что нас несет один и тот же поток
света, времени и любви
пожалуй, для начала хватит
а теперь задавайте ваши не очень-то умные вопросы
(какие вопросы, Ася
ты ведь ходишь вокруг да около, вздыхает Митька
двигай дальше, не дрейфь)
(а мне понравилось про поток того-сего
внезапно заступается Баев
только я нифига не понял, куда нас несет
и зачем — этого докладчик пока не объяснил, ждем-с)
(Гарик: я тоже не понял насчет писем
ты их сама накатаешь или мои возьмешь?)
(Петя: госкомиссия удаляется на совещание
дико хочу есть, что у нас в холодильнике имеется?)
и пока они так высказываются
у меня есть немного времени, чтобы собраться
откопать старый дневничок
перетрясти внутренние записи
вернуться назад, в точку отсчета
в ту самую Большую химическую
относительно которой мы постановили
что ей в списке быть
С нее-то мы и начнем.