1
Странное светящееся здание — навес с вращающимся зеркалом — было уже совсем близко. Оно хорошо просматривалось сквозь фиолетово-красный туман. И вот тогда-то и появились эти фигуры. Они выплыли из здания, построились полукругом и застыли, чуть раскачиваясь из стороны в сторону.
Трудно сказать, на что они похожи. Кубы переходят в конусы, а над ними вспыхивают маленькие зеленые молнии, но и конусы меняют свою форму, иногда обволакиваются дымкой и мерцают, покрываясь волнами, иногда совсем исчезают, и остаются только колеблющиеся волны.
— Жители этой планеты? — прошептал Вадим, самый молодой из космонавтов.
— Или управляемые устройства из энергетических полей? — отозвался Ким, и ему стало душно под скафандром.
Непонятные объекты приблизились. Теперь их отделял от землян лишь ручей бурлящей фиолетово-алой жидкости.
Почти одновременно все четверо землян почувствовали покалывания в висках и затылке — как бы действие слабого электрического тока. Покалывания повторялись в определенном ритме, нарастали…
— Они начали передачу, — сказал космонавт, которого все называли по фамилии Светов, и подумал: «Это или мыслящие существа, или управляемые на расстоянии машины. Нам надо договориться с ними или с теми, кто их послал. И прежде всего показать, кто мы такие…»
Он несколько раз взмахнул руками, повторяя одни и те же знаки, как при сигнализации на морских кораблях. Он долго проделывал это, выполняя программу «А-2», пока не услышал голос своего помощника Роберта: на его счету было немало полетов и столько опасностей, что на Земле уже дважды считали его погибшим.
— Они не понимают. Может быть, у них нет зрения.
Светов включил микрофон. Теперь все, что он говорил, раздавалось из небольшого репродуктора на шлеме. Он произносил несколько фраз с определенным чередованием звуков, повторял их, потом говорил другие фразы и снова повторял их…
Конусы молчаливо покачивались на другом берегу ручья…
— У них может не оказаться органов слуха, — сказал Ким и подумал: «Если, например, они ощущают мир как гаммы излучений, то могут принять нас за неизвестных животных или за машины своих врагов. Возможно даже, что мы чем-то опасны для них. Какие-нибудь наши биоволны вредно действуют на них. Тогда они захотят уничтожить нас. Как же показать им, кто мы такие?» (Постоянным его занятием было спрашивать — и у себя, и у других).
Он пробовал послать радиосигналы, но странные объекты не отвечали. Может быть, они не принимали волн такой длины.
«Они или те, кто их послал, могут познавать мир и общаться с помощью органов, которых у нас нет, например, химических анализаторов или же уловителей каких-то особых волн… — напряженно соображал Роберт. — Но как бы то ни было, они должны убедиться, что мы способны изменять мир. Тогда они поймут, что мы не животные…»
Он вытянул руку с пистолетом в направлении темной скалы. Узкий пучок ослепительно-белых лучей вырвался из ствола пистолета, и скала превратилась в облако пара.
В то же мгновение руки землян словно окаменели. С трудом можно было сжать и разжать пальцы. Покалывания в висках стали болезненными.
«Это их реакция, — понял Светов. — Они принимают меры, чтобы мы не могли причинить им вреда».
— Разумный ли это поступок? — осуждающе спросил Ким. — А если эта скала — их памятник?
— Мы ничего не доказали. Здесь могут водиться животные с реактивными органами… Кроме того, то же самое способны проделать машины, — решился высказать свое предположение Вадим. Как самый молодой, он больше всего боялся показаться смешным.
А Светов думал: «Сколько программ общения разработано учеными — фильмы, знаки, мелодии… Но вот встретились существа, которые не видят знаков, потому что у них нет глаз, и не слышат звуков, потому что не имеют ушей. И никакая программа нам не поможет».
Покалывание в висках и затылке становилось все неприятнее, все болезненней. У Кима закружилась голова, и он оперся на плечо Вадима.
«Третий раз — роковой», — думал Вадим о Роберте, чтобы не думать о себе. А Ким думал о Вадиме: «Такой молодой, совсем еще мальчик… В два раза моложе меня…»
Светов попробовал поднять руку с пистолетом, но только ухудшил положение: теперь уже ощущались не покалывания, а разряды, пронизывающие мозг. Перед глазами вспыхивали какие-то пятна, мигали извилистые линии.
Ким понял: еще несколько минут, и они погибнут. Он простонал:
— Что делать?..
Напрягая все силы, всю волю, Светов разжал пальцы и выпустил пистолет. Оружие с глухим стуком упало на фиолетовую почву. И неожиданно космонавт почувствовал некоторое облегчение. Уколы были уже не такими болезненными. Он мог двигать руками.
— Брось оружие, Роб, — произнес он.
А затем Вадим увидел: Светов делает что-то непонятное. Он поднял с почвы острый блестящий камень и привязал его к трубке ручного электробура. Получилось подобие первобытного топора. Затем направился к рощице причудливых безлиственных деревьев, растущих на берегу ручья. Застучал топор. Светов очистил стволы от веток и связал их.
— Зачем он это делает? — вырвалось у Вадима, и он быстро взглянул на Роберта: не улыбнется ли тот наивности вопроса?
— Кажется, понимаю! — воскликнул Роберт. — Он строит!
