Освобождение Стива Рэтника из тюрьмы Синг-Синг с интересом обсуждалось в одном из кабинетов тридцать первого отделения уголовной полиции. Сержант Майлс Клейберг взглянул на настольный календарь.
— Как раз сегодня. Как думаете, вернется он сюда? — в голосе его было сомнение.
Лейтенант Нэвил стоял в дверях, ведущих из общей комнаты в его кабинет, попыхивая коротенькой трубкой. По выражению его лица трудно было определить, слышал ли он вопрос Клейберга: на нем было выражение предельного безразличия.
— Ты имеешь в виду Стива, — произнес Нэвил после значительной паузы и, пройдя мимо стола Клейберга, остановился у широкого окна с грязными стеклами, выходящего на набережную. — Он интересуется Рэгони. Надеюсь... — лейтенант не закончил фразы и пожал плечами. — Полагаю, он поступит так, как найдет нужным.
— Хотел бы я повидать Рэтника, — что-то в голосе Клейберга придало его словам особый смысл.
Нэвил взглянул на говорившего и пробурчал:
— Да, я бы тоже не отказался.
Коннорс, третий из присутствовавших в кабинете полицейских, изучал сообщение, которое лежало перед ним на столе и в разговоре участия не принимал.
Когда Нэвил ушел в свой кабинет, Коннорс, помедлив немного, вскочил на ноги. Высокий, рыжеволосый, с мелкими чертами глуповатого лица, он ничем не отличался от двух других детективов. Разве что бросались в глаза изысканность его дорогого костюма и несколько вызывающая манера себя держать.
— Сейчас вернусь, — бросил он небрежно.
Клейберг, крупный седоватый мужчина в роговых очках, молча кивнул в ответ, однако незаметно проследил взглядом, как тот прошел в двойные двери отделения.
Быстро спустившись вниз по немытой лестнице, Коннорс кивнул дежурному офицеру, который стоял у входа, и, перейдя улочку, зашел в кондитерскую. Растолкав толпу юнцов, собравшихся около витрины с комиксами, он прошел в телефонную будку в глубине лавки и набрал номер.
— Мистер Амато! Это Коннорс. Я подумал, что вам надо напомнить. Рэтника сегодня выпускают.
Выслушав ответ, полицейский ухмыльнулся.
— Конечно, — проговорил он, — я найду его. Да, да. Позабочусь обо всем.
Коннорс положил трубку и вышел на улицу. Пронзительный холодный ветер метнул в него клубы снежной пыли. Полицейский поднял воротник и быстрым шагом направился обратно.
* * *
Стив Рэтник не появился, однако, ни в этот день, ни на следующий. А его ждали и в доках, и в полицейском участке. Несколько человек в Нью-Йорке нетерпеливо ожидали встречи с ним. Он появился только к вечеру третьего дня. Это было в баре Тима Морана на Двенадцатой авеню. Высокий, широкоплечий, в дешевом костюме и в поношенной фетровой шляпе, нахлобученной на самые брови, он оглядел зал. Лицо его было абсолютно спокойно, только глаза из-под полей сверкали холодным блеском.
В это время здесь обычно безлюдно. Два докера сидели в глубине бара. Около них стоял огромный детина с круглым, багровым от выпивки лицом. На нем было дорогое, верблюжьей шерсти пальто, которое увеличивало его и без того мощные объемы. Рэтник узнал верзилу. Его звали Хэмми. Он обладал огромной физической силой, что делало его опасным для окружающих. До того, как выплыть в качестве влиятельной фигуры здесь, в районе, Хэмми занимался какими-то темными делишками.
Рэтника он не интересовал, и Стив медленно прошел мимо верзилы к стойке.
Тим Моран оторвался от стаканчика, на который он наводил блеск, поднял глаза, и рот его открылся.
— Стив! — проговорил он изумленно, улыбка медленно стала расползаться по его красному лицу. — Добро пожаловать!
— Спасибо, Тим, — проговорил Рэтник, присаживаясь у стойки.
— Да ты совсем не изменился! — улыбнулся Моран.
Это было правдой. Пять лет тюрьмы не наложили отпечатка на внешний облик Рэтника. Его смуглое лицо было, как всегда, сурово и сосредоточенно. В коротко подстриженных черных волосах не было заметно седины. Его поджарая фигура, казалось, была вырезана из хорошо выдержанной древесины.
— Всего лишь на пяток лет стал старше, — сказал Рэтник, сдвигая шляпу с бровей на затылок.
Моран взглянул ему в глаза и понял, что в чем-то Рэтник все-таки изменился.
— Ладно, давай пока отметим это дело, Стив! Ты что будешь пить? — и он отвел взгляд от лица Рэтника, напуганный тем, что увидел в этих глубоко запавших серых глазах.
— Не буду я пить, — проворчал Рэтник, — я ищу Фрэнка Рэгони. Он сюда не заходил?
— Нет, Стив. Я его с неделю не видел.
— Его нигде нет! Как сквозь землю провалился! Смена у Рэгони закончилась в полночь. Он работал в северной части порта. Домой не вернулся. Жена его говорит, что на работу он пошел веселый. Это все, что мне удалось выяснить.
— С чего бы ему удирать и исчезать? — полюбопытствовал Моран. — С семьей у него все в порядке, и он не из слабаков. Чушь какая-то!
— Нет, — хмуро возразил Рэтник, — здесь что-то серьезное.
Человек в верблюжьем пальто постучал по стойке, пристально глядя на бармена.
— Что прикажешь сделать, чтобы промочить наконец горло? Может, послать тебе приглашение на золотом подносе?
— Простите, я заговорился с приятелем, — Моран заискивающе улыбался. — Что будете пить?
— Два виски. Неразбавленных. Для меня и для твоего долго отсутствовавшего друга. У него такой вид, что ему не мешает выпить. А?
