— Ты должна найти мне мужа! — воскликнула с отчаянием Джозефина Евгения Беатрис Маргарита Изабель Франкер, принцесса Княжества Монклер, входя в комнату к своей американской подруге Мелиссе Портер и старательно закрывая за собой дверь: ей не хотелось, чтобы ее служанка, мадам Савой, проследовала за ней.
За последние десять лет Джозефина довольно часто гостила у Мелиссы на огромном ранчо семейства Портер близ Оберна в Калифорнии. Их двухэтажный дом стал для нее своим, и она чувствовала себя свободно в любом его уголке. Тем не менее только в комнате Мелиссы подруги доверяли друг другу свои тайны. И на этот раз принцесса надеялась, что найдет у подруги отклик и сочувствие.
Однако, повернувшись, она увидела в широко раскрытых зеленых глазах своей рыжеволосой подруги одно лишь удивление.
— Мужа?! Замуж выхожу я, Джози, а ты приехала сюда на мою свадьбу. Ты забыла? Ты подружка невесты. Помнишь?
Джози. Так называла ее в этой стране только Мелисса — с тех самых пор, как они подружились, учась в элитной школе-интернате в Британии. Это имя ласкало ей слух, и на какое-то мгновение принцессе показалось, что она вновь дома.
Но дом ее был на другом конце света. Страна, официально называемая Княжество Монклер, занимала крошечный островок в Средиземном море в ста тридцати восьми километрах от южного побережья Франции.
— Конечно, помню. — Джози села на широченную кровать, подложив под себя ногу. — Итак, о муже… Мой муж должен быть богат, и его надо найти до твоей свадьбы. Без мужа я домой не вернусь.
— Найти мужа с несметным богатством? За пять дней? Ты в своем уме? — Мелисса плюхнулась на кровать рядом с ней. — Рассказывай. Что на этот раз натворил Бонифай?
Жильбер Бонифай был премьер-министром Княжества Монклер, этаким Ришелье в современном обличье.
— Он отыскал старинный закон, введенный еще самим Луи Франкером, моим далеким предком. В соответствии с этим законом наследники трона обязаны жениться или выйти замуж в возрасте двадцати пяти лет.
Мелисса от удивления открыла рот.
— Значит, через три недели и ты будешь обязана подчиниться этому закону?! Почему же Бонифай только теперь вспомнил о нем?
— Свои действия он оправдывает бедственным состоянием экономики нашего княжества. Она действительно находится в плачевном состоянии, в этом я согласна с Бонифаем. Но главное тут, как мне кажется, — желание Бонифая лишить меня свободы действий и обеспечить себе контроль надо мной.
— Уверена, что он уже подыскал тебе подходящую партию. Я права?
При мысли о женихе Джози горько вздохнула.
— Его зовут Альфонс Пике. Он пятый в списке самых богатых людей Франции. Пике гордится тем, что добился теперешнего положения собственным трудом, начав работать грузчиком в порту Марселя… — Джози взяла подругу за руку. — Мелисса, Альфонс старше моего отца. Он огромный, толстый, лысый… К тому же он собирается изуродовать Монклер.
— Изуродовать остров? Каким образом?
— Один из пастухов на северном побережье слышал разговор людей из команды Альфонса, обсуждавших судьбу большого месторождения прекрасного мрамора, найденного на острове. Месье Пике, став принцем, намерен разрабатывать это месторождение. А то, что остров со временем превратится в один огромный карьер по добыче мрамора, его ни капельки не волнует.
— Уверена, что и Бонифаю отломится большой кусок от этого пирога. Ну и хитрец! — Мелисса пристально посмотрела на подругу. — Ты все проверила? Такой закон правда существует?
Джози с грустью кивнула головой.
— Да, я нашла его в архиве исторических документов, в своде законов за тысяча четыреста тридцать седьмой год.
— Скажи-ка мне вот еще что. Почему о предстоящем замужестве принцессы Княжества Монклер ничего не говорят ни в газетах, ни по телевидению?
— Я попросила отца убедить Бонифая не делать никаких заявлений до моего возвращения из Америки. Честно говоря, я сама виновата в сложившейся ситуации. По окончании университета мне следовало бы взять бразды правления в свои руки и лишить Бонифая его поста. Но ты ведь знаешь, как мне ненавистно быть принцессой. Куда приятнее все дни напролет проводить с лошадьми. И я сказала себе, что ничего не понимаю в управлении княжеством. Бонифай это быстро просек и убедил отца в том, что от меня будет больше пользы, если я стану всего лишь красивой вывеской Княжества Монклер. Вот я и стала своеобразным «выставочным экспонатом», представлявшим мою страну на встречах по особым случаям.
— Не стоит винить себя, Джози. Во всем виноват твой отец. Он ведь принц, и он должен отвечать за страну.
При мысли об отце Джози была готова разрыдаться. Последние двадцать лет жизни этого несчастного человека были полны горя. Долгими часами он вглядывался в темно-синюю морскую бездну, поглотившую его жену. Он поседел за одну ночь — ту самую ночь, когда произошла эта трагедия. С тех пор его ничто не интересовало. Даже состояние дел в княжестве. Он был далек от управления страной. Он отдалился и от Джози, своего единственного ребенка.
Фактически правителем Монклера был Бонифай.
— Если бы я не была такой трусихой, я бы уже предприняла что-нибудь. Давно нашла бы себе богатого мужа, который помог бы моему народу и не позволил бы превратить наш родной остров в каменоломню.
