Воспоминания крестьян-толстовцев
1910-1930-е годы
Составитель Арсений Борисович Рогинский
Содержание
Вместо предисловия
В.В.Янов. КРАТКИЕ ВОСПОМИНАНИЯ О ПЕРЕЖИТОМ
Е.Ф.Шершенева. НОВОИЕРУСАЛИМСКАЯ КОММУНА ИМЕНИ Л.Н.ТОЛСТОГО
Б.В.Мазурин. РАССКАЗ И РАЗДУМЬЯ ОБ ИСТОРИИ ОДНОЙ ТОЛСТОВСКОЙ КОММУНЫ "ЖИЗНЬ И ТРУД"
Б.В.Мазурин. ОДИН ГОД ИЗ ДЕСЯТИ ПОДОБНЫХ. ПИСЬМО ДМИТРИЮ МОРГАЧЕВУ, ДРУГУ ПО НЕСЧАСТЬЮ
Д.Е.Моргачев. МОЯ ЖИЗНЬ
И.Я.Драгуновский. Из книги "ОДНА ИЗ МОИХ ЖИЗНЕЙ"
ИЗ БУМАГ ЯКОВА ДЕМЕНТЬЕВИЧА ДРАГУНОВСКОГО
Приложение
М.И.Горбунов-Посадов. ТРИ КОММУНЫ
Беседа
УСТАВ КОММУНЫ "ЖИЗНЬ И ТРУД". 1931 ГОД.
Примечания
Об авторах
Вместо предисловия
Много лет как я чувствую необходимость написать свои воспоминания. О том же говорят мне и многие друзья. Я сын Ивана Ивановича Горбунова-Посадова и Елены Евгеньевны Горбуновой, учеников и друзей Льва Николаевича Толстого, редакторов и руководителей основанного им и просуществовавшего полвека (1885-1935) народного издательства "Посредник". Мое детство и юность прошли в толстовском мире, среди участников толстовского движения в России.
Толстой и его дело присутствовали в моей жизни всегда. Моя детская кроватка, железная с сеткой, была подарена родителям Львом Николаевичем (это была кроватка его младшего, особенно любимого сына Ванечки, рано умершего. Сейчас она вернулась в московский Музей-усадьбу Толстого). Самые яркие воспоминания моего детства - это Ясная Поляна и Овсянники, усадьба старшей дочери Толстого Татьяны, в восьми километрах от Ясной, где наша семья жила каждое лето и куда Лев Николаевич почти ежедневно приезжал на своем жеребце Делире, чтобы повидаться с моим отцом, привозя рукописи и корректуры. Мои школьные и студенческие годы я усердно работал для издательства "Посредник" (после революции оно стало кооперативным, а председателем его правления была мама) - переводил детские книжки с английского, занимался брошюровкой книг, развозил их по магазинам. У нас на квартире в 20-е годы набирались и печатались ежемесячные "Письма Московского Вегетарианского общества" - последнее периодическое издание толстовцев, и я печатал статьи на машинке, размножал листки на отцовском ротаторе, раскладывал по конвертам, надписывал адреса, разносил по почтовым ящикам...
Всё детство и отрочество я хотел продолжать деятельность родителей. Чтобы продолжать дело "Посредника", необходимо было только желание и трудолюбие, а этих качеств у меня хватало. Но история решила иначе. Закрыто было (в 1929 году) Московское Вегетарианское общество, закрыты были все кооперативные и частные издательства (в том числе и "Посредник"), и моя жизнь потекла по иному руслу. Я целиком отдал себя точным наукам.
Но я всегда считал и считаю, что жизнь и работа друзей и единомышленников Л. Н. Толстого представляют собой значительнейшую сторону в духовной истории России (и не только России) с 80-х годов XIX века до 30-х годов века XX (когда толстовство как организованное движение было уничтожено), что необходимо приложить все усилия, чтобы воскресить ее из мрака замалчивания. История толстовского движения заслуживает многотомного исследования.
И в былые годы, еще при жизни матери, мне хотелось вместе с нею написать такую историю, использовав печатные и архивные материалы, сохранившуюся переписку и фотографии. Для этой огромной работы у меня уже не осталось ни времени, ни сил. Но я уверен, что такая книга будет написана. Для рассказа о толстовских издательствах и журналах, об Обществах Истинной Свободы в память Л. Н. Толстого, основанных в 1917 году почти во всех уголках России, о вегетарианском движении, об антивоенной деятельности толстовцев в годы мировой войны, об их международных связях, о борьбе Объединенного совета религиозных общин и групп (создан В. Г. Чертковым в 1918 году) за свободу совести, о толстовской академии (курсах свободно-религиозных знаний), работавшей в Москве в голодную зиму 1918-19 годов, о Яснополянском музее и школе, возглавлявшихся до 1929 года любимой дочерью Толстого Александрой Львовной, будущий исследователь найдет богатый материал в библиотеках и архивах (там он найдет и мои воспоминания). Но есть ещё одна интереснейшая и могучая ветвь толстовского движения в первые десятилетия советской власти - это жизнь толстовцев-земледельцев. Вдохновленные мыслями Льва Николаевича о великом нравственном смысле хлебного труда, тысячи последователей Толстого - интеллигенты и крестьяне, рабочие и бывшие солдаты - начали осуществлять на деле заветную мечту Толстого о мирной, братской жизни на земле, о свободном, ненасильственном земледельческом труде как идеале человеческого общежития. Большинство толстовцев-земледельцев объединились в сельскохозяйственные артели и коммуны, некоторые обрабатывали землю в одиночку. Но все они считали, что их жизнь и труд содействуют приближению провозглашенных русской революцией целей - построению на всей земле братского безгосударственного общества, свободного от насилия и эксплуатации. Их ждали суровые испытания. На них, принципиальных противников насилия, двадцатый век обрушил это насилие в небывало жестоких формах - две мировые войны, гражданская война, сталинский террор. Многие сотни последователей толстовского учения погибли. Но те, кто выжил, оставаясь верными своим убеждениям, кто сумел пронести живую истину Толстого, свет добра и любви сквозь ад тюрем и лагерей, заслужили право на любовь и уважение современников и потомков. Книга, которую вы держите в руках, - это их воспоминания о своей жизни. Я хорошо знал многих её авторов, помню те коммуны, о которых они рассказывают.
