Белинский в своих знаменитых статьях о Пушкине, которые заложили основы науки о нем, преклоняясь перед мощью его поэтического гения, не уступающего величайшим гениям мирового искусства слова, вместе с тем не считал возможным называть его народным поэтом. Какой же он народный, если подавляющее большинство народа его не знает? — рассуждал критик. Белинский не смог полностью — во всю ширь и глубь — осознать и оценить огромное богатство и значение пушкинского творчества, насквозь пронизанного национальным духом, запечатлевшего своеобразие русской исторической жизни, характернейшие черты духовного склада русских людей и тем самым являвшегося — пусть тогда еще только потенциально — одним из драгоценнейших достояний всего народа.
Это сказалось и на развитии нашей науки о Пушкине. Еще не так давно его жизнь и творчество были предметом исследований сравнительно небольшого числа специалистов. Ныне исключительная любовь к Пушкину, желание как можно больше узнать о нем, как можно точнее представить себе его личность, как можно глубже понять его творчество далеко выходят за эти пределы.
Наглядный пример тому — авторы этой книги, Ирина Михайловна Ободовская и Михаил Алексеевич Дементьев. Не будучи поначалу «цеховыми» пушкинистами, они проделали в течение ряда лет огромную, исключительно трудоемкую работу по разбору и изучению обширнейшего семейного архива Гончаровых. И в процессе этой работы, выполненной на необходимом профессиональном уровне и давшей весьма ценные результаты, они с полным правом вошли в ряды исследователей Пушкина. В 1970 г. ими было обнаружено и опубликовано совершенно дотоле неизвестное письмо самого поэта («редчайшая находка» — как было правильно отмечено в печати) к брату жены, Д. Н. Гончарову. Полгода спустя ими же были обнаружены — находка тоже очень важная — шесть писем к Д. Н. Гончарову жены Пушкина. Дальнейшие архивные разыскания принесли новые плоды: еще несколько писем Натальи Николаевны Пушкиной к брату и письма к нему же ее сестер, Екатерины Николаевны и Александры Николаевны, которые с конца сентября 1834 г. жили в Петербурге вместе с поэтом и его семьей, то есть в самой тесной близости к нему. Опираясь на свои архивные разыскания и обнаруженные материалы, авторы получили возможность по-новому взглянуть на отношения Пушкина с женой и ее сестрами; вместо поруганного врагами поэта, облепленного грязью семейного быта последних лет его жизни, сумели увидеть и показать действительную картину некоторых сторон его.
В письмах сестер Гончаровых имеется довольно много прямых упоминаний о Пушкине. На первый взгляд, они могут показаться не столь уж существенными. Но Пушкин стал таким крупнейшим явлением нашей исторической жизни, такой неотъемлемой частью всего нашего духовного мира, что каждая новая деталь его биографии представляет несомненную ценность. Мало того, в данном случае даже эти попутные упоминания очень важны — они рисуют теплые отношения, сложившиеся между членами «большой» пушкинской семьи, в которую прочно вошли в эту пору и обе сестры Натальи Николаевны. При этом лишний раз проступают обаятельные черты — высокое благородство, «лелеющая душу гуманность» (слова Белинского) натуры Пушкина не только писателя, но и человека.
Письма сестер помогли взглянуть по-новому и на их личность. И вот взамен ходячих представлений о них, окрашенных то сплошь черным (в отношении Екатерины), то, наоборот, розово-голубым цветом (в отношении Александры), перед нами предстают живые человеческие лица, в которых смыты как односторонне обличительные, так и односторонне идеализирующие краски.
Но особенно важны и значительны в этом отношении письма самой Натальи Николаевны, эпистолярное наследие которой, к сожалению, до нас почти совсем не дошло. А ведь письма, как правило, являются очень существенным источником для характеристики пишущего. За почти полным отсутствием этого источника, исследователям Пушкина — от его первых биографов и до наших дней — приходилось конструировать образ жены поэта, исходя в основном из высказываний и воспоминаний современников. А наряду с объективными суждениями многое из того, что до нас здесь дошло, носит явно односторонний, пристрастно-недоброжелательный (особенно это относится к свидетельствам некоторых современниц, либо «ревновавших» поэта к его жене, либо завидовавших ее красоте и успехам), а порой и резко враждебный характер.
В особенности усилилась неприязненность и прямо враждебность к жене Пушкина после его трагической гибели, в которой многие, в том числе даже близкие к нему лица, не зная всех обстоятельств, ее вызвавших и ей сопутствовавших, склонны были обвинять именно Наталью Николаевну. Такое представление о ней широко распространилось и в различных общественных кругах. До нас дошло в рукописи произведение некоего неведомого нам стихотворца, написанное под непосредственным впечатлением (на следующий же день после смерти Пушкина) и в самых резких тонах осуждающее Наталью Николаевну во всем случившемся. «Жена — твой враг, твой злой изменник», — риторически обращается автор к почившему поэту и гневно восклицает в адрес его вдовы:
