Владимир Николаевич НИКОЛАЕВ
ВНИМАНИЕ! ГОВОРИТ ОКЕАН...
Гнетуще и загадочно белое безмолвие необъятного Ледовитого океана.
Выйдешь на палубу подышать морозным воздухом в тот час, когда атомоход останавливается для океанологических или ледовых исследований, и тебя оглушает первозданная тишина. В черном небе таинственно перемигиваются зеленые звезды, в дрожащем свете прожекторов убегают в ночную тьму бесконечные белоснежные пространства. И все это загадочно молчит, прислушивается к чему-то, оберегает свои тайны.
А человек пытлив. Ему непременно надо знать, каким закономерностям подчинены движения гигантских ледяных полей, которые даже летом вдруг надолго запирают трассы арктических морей, он должен быть в курсе всего, что творится на "кухне погоды", где завариваются циклоны и антициклоны, определяющие метеорологическую обстановку в Европе, Азии и Северной Америке.
Над разгадкой тайн Арктики трудятся коллективы полярных станций, разбросанных на северном побережье материка и на далеких островах. Но даже самые северные острова расположены не выше 82-й параллели.
Беспредельные пространства Арктики - это практически пустынный Ледовитый океан. И на весь океан только две советские научные станции "Северный полюс". Горстка людей ведет неутомимую и поистине героическую работу. В пургу и мороз, во тьме арктической ночи и на протяжении выматывающе долгого полярного дня, который тянется здесь целых 180 суток, на льдине, подвергающейся торошениям, разломам и сжатиям, терпя лишения и невзгоды, полярники ведут наблюдения. Но много ли могут собрать сведений об Арктике, которая больше двух европейских материков, всего лишь две дрейфующие в океане станции?
А знать надо много, и для этого необходимо заставить океан выдать свои тайны. Может быть, увеличить количество дрейфующих станций? Но это очень дорого. И вот инженер Юрий Константинович Алексеев заставил говорить океан. Он сконструировал дрейфующую автоматическую радиометеорологическую станцию - ДАРМС, которая посылает в эфир сведения о температуре воздуха, атмосферном давлении, направлении и силе ветра, скорости дрейфа льдов. Кроме ДАРМС, Алексеев сконструировал еще и радиовеху. Она проще в устройстве, но позволяет получить сведения о дрейфе льдов Центрального арктического бассейна. Это дешевые, портативные и безотказные в работе автоматические аппараты. В мировую научную литературу слово "ДАРМС" вошло наряду со словом "спутник".
Несколько лет в различных районах Ледовитого океана, от Чукотского моря до Карского, ДАРМС расставляла группа инженера Владимира Мороза. Обычно автоматические радиометеостанции в намеченные точки доставляют самолеты полярной авиации. Но в последнее время все чаще для этой цели используются и ледоколы. С ледокола это делать безопаснее и удобнее. Поэтому как-то и атомный ледокол "Ленин", совершавший рейс по всему Великому Северному морскому пути, получил задание обеспечить расстановку ДАРМС и радиовех по всей кромке паковых льдов полярного бассейна.
Чтобы поставить ДАРМС или радиовеху, надо выбрать ледовую площадку. Это только непосвященному кажется, что лед всюду одинаков.
Не всякая льдина удовлетворяет Мороза. Порой на ходовом мостике часами идет "торговля" лежащими по курсу ледовыми полями. Морозу нужно надежное ледяное поле, которое могло бы просуществовать как можно дольше. И размером минимум полкилометра на полкилометра. Толщина должна быть никак не меньше двух метров. И чтобы льдина была ровная как стол. А если кругом торосы, то это не годится, потому что ветер, ударяясь о них, изменит направление, потеряет силу, и приборы не дадут объективных показаний.
Хотя группа "вехистов", как в шутку называют группу Мороза, постоянно наготове, ледокол продолжает маневрировать в ледовых массивах в поисках подходящей площадки.
Но вот найдена льдина, отвечающая всем требованиям. Ручка машинного телеграфа останавливается на отметке "стоп".
- Получай свою ледышку, - притворно ворчит капитан атомохода Борис Макарович Соколов, - небось у летчиков не очень-то привередничаешь, берешь что дают. Лишь бы не выкупаться да вовремя ноги унести. Это у нас тебе раздолье.
- Премного благодарны, - сверкая улыбкой, в тон ему отвечает Володя и мчится к штормтрапу. Он первым, как заправский циркач, спускается по веревочной лестнице на лед.
Ледяное поле огромное, а человек мал. Он перебирается куда-то за торосы, через трещины и небольшие разводья. Удаляясь, человек начинает казаться шевелящейся точкой на большом белом листе бумаги.
Иной раз Мороз долго бродит по льдине из конца в конец. То ли ему льдина опять не нравится, то ли он ищет самое удобное место для установки ДАРМС?
Затем к руководителю группы присоединяются навьюченные поклажей инженер Саша Листов, механики Женя Юрьев и Сеня Кабанов. Эта четверка давно уже сдружилась в трудных арктических экспедициях.
Саша Листов специальным прибором определяет толщину льда. Мороз откалывает кусочек и пробует на вкус. Оказывается, и такой способ определения льда годится. Молодой лед обязательно соленый, а многолетний опреснен. А ДАРМС следует ставить на более крепком молодом льду.
