Владимир Ильич Ленин

Владимир Ильич Ленин

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность. Книга завершается финалом, связывающим воедино темы и сюжетные линии, исследуемые на протяжении всей истории. В целом, книга представляет собой увлекательное и наводящее на размышления чтение, которое исследует человеческий опыт уникальным и осмысленным образом.

Жанр: Поэзия
Серии: -
Всего страниц: 21
ISBN: -
Год издания: 1978
Формат: Полный

Владимир Ильич Ленин читать онлайн бесплатно

Шрифт
Интервал

Российской

коммунистической партии

посвящаю

Время —
                 начинаю
                                про Ленина рассказ.
Но не потому,
                        что горя
                                       нету более,
время
           потому,
                         что резкая тоска
стала ясною,
                      осознанною болью.
Время,
             снова
                        ленинские лозунги развихрь!
Нам ли
             растекаться
                                   слезной лужею.
Ленин
           и теперь
                           живее всех живых —
наше знанье,
                       сила
                                и оружие.
Люди — лодки.
                           Хотя и на суше.
Проживешь
                     свое
                              пока,
много всяких
                        грязных раку́шек
налипает
                нам
                       на бока.
А потом,
               пробивши
                                 бурю разозленную,
сядешь,
               чтобы солнца близ,
и счищаешь
                     водорослей
                                           бороду зеленую
и медуз малиновую слизь.
Я
   себя
            под Лениным чищу,
чтобы плыть
                       в революцию дальше.
Я боюсь
                этих строчек тыщи,
как мальчишкой
                            боишься фальши.
Рассияют головою венчик,
я тревожусь,
                       не закрыли чтоб
настоящий,
                    мудрый,
                                   человечий
ленинский
                  огромный лоб.
Я боюсь,
                чтоб шествия
                                        и мавзолеи,
поклонений
                     установленный статут
не залили б
                     приторным елеем
ленинскую
                   простоту.
За него дрожу,
                          как за зеницу глаза,
чтоб конфетной
                            не был
                                        красотой оболган.
Голосует сердце —
                                    я писать обязан
по мандату долга.
Вся Москва.
                     Промерзшая земля
                                                        дрожит от гуда.
Над кострами
                        обмороженные с ночи.
Что он сделал?
                            Кто он
                                        и откуда?
Почему
              ему
                     такая почесть?
Слово за́ словом
                              из памяти таская,
не скажу
                ни одному —
                                       на место сядь.
Как бедна
                  у мира
                              сло́ва мастерская!
Подходящее
                       откуда взять?
У нас
         семь дней,
у нас
         часов — двенадцать.
Не прожить
                     себя длинней.
Смерть
              не умеет извиняться.
Если ж
             с часами плохо,
мала
         календарная мера,
мы говорим —
                           «эпоха»,
мы говорим —
                           «эра».
Мы
      спим
               ночь.
Днем
          совершаем поступки.
Любим
            свою толочь
воду
         в своей ступке.
А если
            за всех смог
направлять
                    потоки явлений,
мы говорим —
                          «пророк»,
мы говорим —
                          «гений».
У нас
          претензий нет,—
не зовут —
                    мы и не лезем,
нравимся
                 своей жене,
и то
       довольны доне́льзя.
Если ж,
             телом и духом слит,
прет
        на нас непохожий,
шпилим —
                  «царственный вид»,
удивляемся —
                          «дар божий».
Скажут так,—
                        и вышло
                                       ни умно, ни глупо.
Повисят слова
                         и уплывут, как ды́мы.
Ничего
            не выколупишь
                                      из таких скорлупок.
Ни рукам,
                ни голове не ощутимы.
Как же
            Ленина
                         таким аршином мерить!
Ведь глазами
                        видел
                                   каждый всяк —
«эра» эта
                 проходила в двери,
даже
         головой
                       не задевая о косяк.
Неужели
                про Ленина тоже:
«вождь
              милостью божьей»?
Если б
            был он
                        царствен и божествен,
я б
      от ярости
                       себя не поберег,
я бы
        стал бы
                      в перекоре шествий,
поклонениям
                       и толпам поперек.
Я б
      нашел
                 слова
                           проклятья громоустого,
и пока
           растоптан
                             я
                               и выкрик мой,
я бросал бы
                      в небо
                                  богохульства,
по Кремлю бы
                         бомбами
                                         метал:
                                                     д о л о й!
Но тверды
                   шаги Дзержинского
                                                      у гроба.
Нынче бы
                  могла
                            с постов сойти Чека.
Сквозь мильоны глаз,
                                       и у меня

Еще от автора Владимир Владимирович Маяковский
Флейта- позвоночник

Вначале поэма называлась "Стихи ей". Отдельной книгой вышла в феврале 1916 года. Все дореволюционные издания содержали цензурные изъятия. Купюры были восстановлены только в сборнике "Все сочиненное Владимиром Маяковским" (т.1-2, 1919), где поэма была напечатана под названием "Флейта позвоночника"."За всех вас,которые нравились или нравятся,хранимых иконами у души в пещере,как чашу вина в застольной здравице,подъемлю стихами наполненный череп.".


Баня. Клоп

«Баня» (1929) и «Клоп» (1928) – интереснейшие сатирические пьесы Маяковского. Жанр этих комедий трудно определить – настолько оригинально и естественно в них соседствуют едкая социальная сатира, фантастика и фантасмагория. В причудливых, эксцентричных сюжетах «Бани» и «Клопа» автор в увлекательной и забавной форме обличил ненавистные ему мещанство и лживость, бюрократизм и ханжество. В сборник также вошли поэмы «Люблю», «Про это», «Хорошо!».


Что такое хорошо и что такое плохо (ч/б рисунки)

Что такое хорошо и что такое плохо.Рисунки Алексея Пахомова. 1949 г.


Война и мир

В поэме «Война и мир» (вторая половина заглавия в дореволюционной орфографии писалась через «i» — «Mip», то есть вселенная) необыкновенная широта поэтических ассоциаций, гиперболизм поэтического стиля Маяковского соединяются с осознанием им невиданного размаха социальных противоречий жизни. Место действия поэмы — огромная арена, весь мир, а действующие лица — не только народы и страны, но и вся вселенная. Любовь к человеку, к «живому», противопоставлена в поэме «убийце-победе».


150 000 000

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Люблю

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Рекомендуем почитать
И лёд, и пламень

В конце 1984 года закончил выступления в большом спорте выдающийся советский хоккейный вратарь, заслуженный мастер спорта Владислав Третьяк.Впервые чемпионом мира он стал в весеннем Стокгольме в марте семидесятого года. Пятнадцать лет он играл практически без замен, мастерство его росло с каждым сезоном, с каждым турниром, с каждым матчем.О Владиславе Третьяке написано много статей, снят фильм, и даже сочинена песня. Он завоевал симпатии миллионов людей по обе стороны Атлантики не только выдающимся умением отбивать шайбы, но и скромностью, обаянием, открытой улыбкой.


Волчья звезда

Далекое будущее. Земля одичала — некогда великая цивилизация рухнула, остались только враждующие друг с другом племена. На Землю прилетает корабль с потомками людей, заселивших когда-то другие миры. Их цель — примирить землян и помочь им снова встать на путь прогресса. Но «Звездные Люди» не знают ни традиций варваров, ни той реальной ситуации, в которой оказалась планета, ни что именно ее до этого довело: все их попытки наладить контакт сталкиваются сначала с тупым непониманием, а потом и с открытой агрессией… В центре — фигуры девочки-дикарки и одного из «пришельцев»: людей абсолютно разных, но вынужденных держаться вместе, чтобы выжить.


Тигры Белые

Посвящается нашим братьям - сербам, павшим в боях за свою родину в кровавые и героические девяностые. Их убивали все - и солдаты НАТО и солдаты джихада. Убивали не только мужчин в бою - убивали стариков, женщин, детей, убивали жестоко, подло и грязно, убивали только за то, что они сербы. И никто не понес за это наказания. Пока не понес…


Экипажи германских субмарин, 1933-1945

Вряд ли какое-нибудь элитное формирование вооруженных сил Третьего Рейха понесло в войну потери большие, чем потери среди экипажей подводных лодок кригcмарине. В войну погибло примерно 75–80 % германских подводников, однако боевой дух питомцев Дениц оставался на исключительно высоком уровне до самого последнего дня войны в Европе. В массе своей германские подводники сохранили столь не типичный для Второй мировой войны дух рыцарства, хотя, конечно, и среди них встречались исключения.Действия субмарин могли быть успешными только если команда действовала как единое целое, здесь каждый моряк зависел друг от друга.