Весеннее контрагентство муз

Весеннее контрагентство муз

Сборник под. ред. Д. Бурлюка и С. Вермель.

Стихи: Н. Асеев, А. Беленсон, К. Большаков, Д. Бурлюк, Н. Бурлюк, Д. Варравин, С. Вермель, В. Каменский, В. Канев, В. Маяковский, Б. Пастернак; Проза: Н. Бурлюк, Д. Бурлюк; Музыка: Н. Рославец; Рисунки: В. Бурлюк, Д. Бурлюк, А. Лентулов; Цветная репродукция: А. Лентулов.

Тесты представлены в современной орфографии.

http://ruslit.traumlibrary.net

Жанр: Поэзия
Серия: Антология поэзии №1915
Всего страниц: 9
ISBN: -
Год издания: 1915
Формат: Полный

Весеннее контрагентство муз читать онлайн бесплатно

Шрифт
Интервал


Василий Каменский

Солнцелей с аэроплана

1. Полет
Бирюзовами
  зовами
Взлетая
  и тая
В долины лучистые
Покоя земли
Раскрыляются крылья
Быстрины взметая
Стаи цветистые
Птиц — короли.
Воздухом
  духом
Душа изветрилась
И как-то не хочется
Знать о земном
Крыльями воля
Людей окрылилась
Дни океанятся
Звездным звеном.
Калькутта — Бомбей
Петроград и Венеция
Крыловые пути
Небовых голубей
Вена — Париж
Андижан и Туреция
Перекинулись стамп-устами
Из крыльев мостами
Стаи цветистые
Птиц — короли.
Бирюзовыми
  зовами
В долины лучистые
Взлетая
  и тая
В долины лучистые
Покоя земли.
2. Полёт
Сквозь соснострой
С горы вольный
Разветрись
И разнеси
Утровую венчаль
Яростным лепетом
Радостным трепетом
Раскачай-раскачай
Небовую молчаль.
Эль-лё-лё
Эль-лё-лё.
В горных селениях
В звонких велениях
Я — один на пути.
С неба лестницы
Вестницы
Девушки-песницы.
Розово-розово.
Райские птицы
Долинно
Глубинно
Из струй колесницы.
Виноград. Апельсины. Яблоки. Ананасссс…
3. Полёт
Солнцецветением
Яснятся песницы
Где то на окнах
Волокнах-яснах
К зввздам фиолятся
Алые лестницы
Где то в разливных
Качелях-веснах
Лунномерцанием
Волнятся волны
Поляна любви на устах
Где то плёско плескаются
Лунные чолны
В прибрежных кустах
И я — высоко.
Раскатился как мячик
И от счастья не знаю
Куда песнебойца везут
Где то маячит
Алмазный маячик
И светляки по небу ползут
Я люблю бесшабашиться
В песнескитаниях
Утрокрылятся
Песни-нечайки
Встречают и провожают
Жизнь мою.
За пароходом сном тают
Утрами-маями
Стаями чайки.
Им — последним друзьям
Я кричу и пою:
Где то пути неразстальные
У не здесь берегов
Где то шолковшум облаков
И ветры хрустальные
Встречайте
Венчайте.
4. Полет
Лети цветинностью лучистой
Измаян майный воль небес
Цвети растинностью пречистой
Развейся крылью в лес
      — ау—
Оа-оа —
      Ой-э — ой-э—
В свирель напевность
Пастуха
Девичье сердце
Для стиха
      — ау—
Оа-оа —
Птичья ревность
Над поляной
В траве колонки голые
Зовут зарю
      — ау—
Люблю её — её дарю себе
Грустинность
Песнепьянство
      дай — на
Цинь-ци-Bий — цинь-ци-вий
Тюрть-юц — чмррр
      — ау—
Вспоминай
      — оай-й —

Владимир Маяковский

Светлой О.В.Р. — эти стихи.


Я и Наполеон

Я живу на Большой Пресне,
      36, 24.
  Место спокойненькое.
    Тихонькое.
      Ну?
Кажется — какое мне дело, что где-то в буре мире
    — взяли и выдумали войну?
    Ночь пришла.
      Хорошая.
    Вкрадчивая.
И чего это барышни некоторые
Дрожат, пугливо поворачивая
Глаза громадные, как прожекторы?..
Уличные толпы к небесной влаге
Припали горящими устами,
А город, вытрепав ручонки-флаги,
Молится и молится красными крестами…
. . . . . .церковка бульварному изголовью
Припала, — набитый слезами куль
А у бульвара цветники истекают кровью,
Как сердце, изодранное пальцами пуль…
Тревога жиреет и жиреет…
Жрет зачерствевший разум…
Уже у Ноева оранжереи
Покрылись смертельно-бледным газом!..
Скажите Москве: пускай удержится!
      Не надо!
    Пусть не трясется!
Через секунду встречу я неб . . . . . .
    возьму и убью солнце!
      Видите!
Флаги по небу полощет!
      Вот он!
    Жирен и рыж.
Красным копытом грохнув о площадь,
Въезжает по трупам крыш!
«Тебе, орущему: „Разрушу, разрушу!“,
Вырезавшему ночь из окровавленных карнизов,
Я, сохранивший бесстрашную душу,
    — Бросаю вызов!»
Идите, изъеденные бессонницей,
Сложите в костер лица!
Все равно! Это нам последнее солнце —
  Солнце Аустерлица!
Идите, сумасшедшие, из России, Польши.
      Сегодня
Я — Наполеон!
Я полководец и больше —
      Сравните
Я и он.
Он раз чуме приблизился троном,
Смелостью смерть поправ.
Я каждый день иду к зачумленным
По тысячам русских Яфф!
Он раз, не дрогнув, стал под пули
И славится столетий сто,
А я прошел в одном лишь июле
Тысячу Аркольских мостов!
Мой крик в граните времени выбит,
И будет греметь и гремит,
Оттого, что в сердце, выжженном, как Египет,
Есть тысяча тысяч пирамид!
За мной, изъеденные бессонницей!
Выше! В костер лица!
Здравствуй, мое предсмертное солнце,
  Солнце Аустерлица!
      Люди!
     Будет!
      На солнце!
      Прямо!
Солнце съежится аж!
Громче из сжатого горла храма,
Хрипи похоронный марш.
      Люди,
Когда канонизируете имена
Погибших меня известней,
Помните, еще одного убила война
— Поэта с Большой Пресни!

Москва 1915 г.

Мама и убитый немцами вечер

По черным улицам белые матери
судорожно простерлись, как по гробу глазет!
Вплакались в орущих о побитом неприятеле:
«Ах, закройте, закройте глаза газет!»
      Письмо.
Мама, громче!
Дым, дым, дым еще!
Что вы мямлите, мама, мне?
Видите, весь воздух вымощен
громыхающим под ядрами камнем!
Ма-а-а-ма!
Сейчас притащили израненный вечер.
Крепился долго, кургузый, шершавый,
И вдруг, надломивши тучные плечи,
Расплакался, бедный, на шее Варшавы.
Звезды в платочках из синего ситца
Визжали: «убит, дорогой, дорогой мой!»
И глаз новолуния страшно косится
На мертвый кулак с зажатой обоймой.
Сбежались смотреть литовские села,
Как, поцелуем в обрубок вкована,
Слезя золотые глаза костелов,
Пальцы улиц ломала Ковна.
А вечер кричит, безногий, безрукий:
«Неправда, я еще могу-с —
Хе! —
Выбряцав шпоры в горящей мазурке,
Выкрутить русый ус!»
Звонок.
Что вы, мама?
Белая, белая, как на гробе глазет.
«Оставьте! О нем это, об убитом, телеграмма.
Ах, закройте, закройте глаза газет!»

Октябрь 1915 г.

«Война объявлена!»

«Вечернюю! Вечернюю! Вечернюю!

Еще от автора Борис Леонидович Пастернак
Доктор Живаго

«Доктор Живаго» (1945–1955, опубл. 1988) — итоговое произведение Бориса Леонидовича Пастернака (1890–1960), удостоенного за этот роман в 1958 году Нобелевской премии по литературе. Роман, явившийся по собственной оценке автора вершинным его достижением, воплотил в себе пронзительно искренний рассказ о нравственном опыте поколения, к которому принадлежал Б. Л. Пастернак, а также глубокие размышления об исторической судьбе страны.


Охранная грамота

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Люди и положения

Борис Пастернак – второй после Бунина русский писатель, которому присудили Нобелевскую премию по литературе. Его творчество органично сочетает в себе традиции русской и мировой классики с достижениями литературы Серебряного века и авангарда. В повестях, насыщенных автобиографическими сведениями, в неоконченных произведениях обращает на себя внимание необычный ритм его фраз, словно перешедших в прозу из стихов. В статьях, заметках о поэтах и о работе переводчика автор высказывает свои эстетические взгляды, представления об искусстве, о месте творца в мире и истории.


Детство Люверс

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Апеллесова черта

У поэта особое видение мира. Поэт находит особые слова, чтобы его выразить. Поэт облекает свои мысли в особую форму. Порой поэту становится тесно в рамках стиха. Тогда на свет рождается Проза Поэта.


Сестра моя, жизнь

Эта книга представляет собой историю жизни и творчества Бориса Пастернака, отраженную в его стихах, прозе и письмах. Приведены отрывки из воспоминаний современников. Материалы подобраны с тем, чтобы показать творческий процесс создания произведений поэта на основе событий его жизни, как и из чего «растут стихи». В них отразились его мысли и состояние души, которые одновременно были закреплены в письмах Пастернака разным людям и в его прозе.


Рекомендуем почитать
Мракан-сити

Высоко над городом, на бывшей посадочной площадке для геликоптеров, над крышами мраканских небоскребов затаился демон ночи — Спаун. Луна зашла, с востока дул свежий ветер, гнал прохладный морской воздух, раздувая черный плащ, похожий на покрывало вечной тьмы. Он реял за спиной, как знамя! Спаун видел, как постепенно гаснут городские огни, а стекла окон начинают розоветь в первых лучах восходящего солнца. Далеко внизу по мраканским улицам уже мчались первые грузовики и фургоны, развозя товары по огромным супермаркетам и маленьким магазинчикам… Черный плащ резко хлопнул, и спустя мгновение демонический защитник исчез…


Прогулки по допетровской Москве

Говорят, что допетровская Москва была одним из самых красивых городов мира. Города этого уже нет… Изогнутые улочки, настоящие дворцы из мачтового леса, зерновые мельницы в центре города. Удивительный, ни на что не похожий облик боярских палат и домов горожан не оставлял равнодушным никого из гостей допетровской Москвы. Точных сведений о том городе совсем немного, но зато осталось бесчисленное количество загадок и тайн.В новой книге Марин Бесединой мы совершим увлекательное путешествие в прошлое, своими глазами увидим московскую старину и ощутим непередаваемый запах ушедшей эпохи.


Цель оправдывает средства

Он скитается из мира в мир и жаждет вернуться домой, в нашу реальность, а вернувшись, мечтает о новых путешествиях. Но теперь он, чудом избежавший гибели, в ловушке Периметра и тяжело раненный, попал в мир беглецов и изгнанников – ученых, скрывшихся там от тайной полиции Анкивара. Здесь он узнал невероятное – Земля, как и приютивший его мир, – по-прежнему на прицеле «чужих». Защищаться, значит просто терять время. Необходимо атаковать! Но как?!Новинка от автора супербоевиков «Пусть Бог не вмешивается», «Всеми правдами и неправдами» и «Правила чужой игры»!


Возвращение

Истерзанный бесчисленными войнами, погрязший в дворцовых, магических и жреческих интригах мир, в котором выживает сильнейший.Здесь разбойничьи банды захватывают города, служители могущественных темных богов обагряют алтари кровью человеческих жертв, а наемничьи армии пускают на поток и разграбление целые страны…Таков мир, по которому странствуют трое друзей – бывший наемник Кир, мальчишка-карманник Маркус и спасенная ими от костра юная ведьма Лила, хранительница таинственного амулета «Глаз Дракона».За спиной у них – погибель, предательство и опасность.А что впереди?..


Поэты пушкинской поры

В книгу включены программные произведения лучших поэтов XIX века. Издание подготовлено доктором филологических наук, профессором, заслуженным деятелем науки РФ В.И. Коровиным. Книга поможет читателю лучше узнать и полюбить произведения, которым посвящен подробный комментарий и о которых рассказано во вступительной статье.Издание предназначено для школьников, учителей, студентов и преподавателей педагогических вузов.


Лирика 30-х годов

Во второй том серии «Русская советская лирика» вошли стихи, написанные русскими поэтами в период 1930–1940 гг.Предлагаемая читателю антология — по сути первое издание лирики 30-х годов XX века — несомненно, поможет опровергнуть скептические мнения о поэзии того периода. Включенные в том стихи — лишь небольшая часть творческого наследия поэтов довоенных лет.


100 стихотворений о любви

Что такое любовь? Какая она бывает? Бывает ли? Этот сборник стихотворений о любви предлагает свои ответы! Сто самых трогательных произведений, сто жемчужин творчества от великих поэтов всех времен и народов.


Серебряный век русской поэзии

На рубеже XIX и XX веков русская поэзия пережила новый подъем, который впоследствии был назван ее Серебряным веком. За три десятилетия (а столько времени ему отпустила история) появилось так много новых имен, было создано столько значительных произведений, изобретено такое множество поэтических приемов, что их вполне хватило бы на столетие. Это была эпоха творческой свободы и гениальных открытий. Блок, Брюсов, Ахматова, Мандельштам, Хлебников, Волошин, Маяковский, Есенин, Цветаева… Эти и другие поэты Серебряного века стали гордостью русской литературы и в то же время ее болью, потому что судьба большинства из них была трагичной, а произведения долгие годы замалчивались на родине.